– Ося, ты чудо… – растрогался Аре, в два укуса оприходовав первую из них.

– Мое чудо, – заявил задохлик, застегивая куртку. – А теперь объясни, почему ты столько времени потратил на следы, вместо того чтобы оставить нам записку?

Ректор ВАМа фыркнул.

– Думаешь, не пытался? Записку, знак ректора, мантию… Я пытался неоднократно отправить их через мобильный портал генералу, королю и его советнику тоже. Но все превращалось в пыль. – Он покачал головой. – Найти портал за пределами академии было сложно, построить излом через него – еще сложнее, и почти невозможно через него пройти. Меня выкидывало вместе с вещами, рунами и проклятиями. Пока я не вляпался в подвальную грязь и не понял, что могу оставить знак чем-то не принадлежащим мне. Часть, несомненно, вылетит следом, но часть останется, и я оказался прав.

– А мы ждали шпиона, – улыбнулся Регген. – Извини за синяк, – швырнул Аре куртку и несколько странного вида железок, указал Врадору, что нужно захватить с собой и с какой полки, после чего повернулся ко мне. Шагнул ближе, взял за плечи и произнес свою сакраментальную фразу: – Никому не открывать, никого не пускать, из поместья не убегать.

– Будет сделано, – ответила робко. Они что, уходят, а как же я?

Видимо, вопрос отразился на моем лице потому что граф назидательно продолжил:

– С собой не возьму. Мне так спокойнее, тебе безопаснее, а главное, хоть кто-то будет ждать дома.

– Завертушки ждать будут, – попыталась я настоять и почувствовала, как робею под тяжелым взглядом.

– Ты и завертушки, – заявил граф строго. – Дай мне обещание.

И прищур такой пытливый, словно я его жизни лишаю.

– Даю, – ответила хмуро и отвернулась. Вот же зараза, так в душу успел залезть, что я его родным ощущаю. Еще и переживать начинаю.

– Спасибо, – произнес без тени улыбки. – А теперь еще одно обещание дай.

– Какое?

Я упорно смотрела в стену.

– Что поменяешь фамилию, когда я вернусь.

– На девичью?!

Выгоняет, как пить дать выгоняет обратно – в отцовскую семью.

– На мою.

Улыбнулся. Чмокнул в лоб и увел друзей в портал, оставил меня, смущенную и растревоженную, в компании грязных отпечатков на полу.

Ожидание убивает, а неопределенность попросту изматывает. Особенно если рядом появляется то тяжело вздыхающий рысенок, то рычащий лобастый. Поначалу я еще не успевала спросить их, что случилось, пока неожиданно подросший щенок не задержался на целых тридцать секунд.

– Что там? Регген жив, не ранен? Они прорвались? Освободили ледяных? Смогли закрыть портальную арку?

Малыш попытался что-то объяснить на лапках, но начал таять. Не прошло и минуты, рядом появился крошечный рысенок, старательно сплевывающий и утирающий моську от крови. Мое сердце зашлось в испуге.

– Святые угодники! Вас что, отравили?

Мотнул головой, выдал тихое: «Мрау!», увеличился, как щенок, и тут же исчез. Ожидание стало в два раза тревожнее.

Зверята подросли, потому что маги нашли чем резервы пополнить или потому что магов нет в живых? Может, им помощь нужна? На всякий случай оделась, как в прошлую вылазку. Нашла на полках торрон, двадцать долгих минут с ужасом сжимала его и чуть не уронила, когда рядом объявился лобастый размером с теленка.

– Гр-р!

Он уверенно забрал у меня дубинку и подошел к выходу. Я следом.

Думала, уходит, оказалось – нет. Носом коснулся двери, и, громко фыркнув, он вызвал на ней окно портала. Подтянул поближе кресло, бросил в него торрон и лапой приказал мне сесть.

И ушел, как только в серебряной глади появился прекрасный вид на лежащего Реггена и двух личностей, с остервенением пинающих мага. Один, тощий как жердь, зажимал кровавую рану на шее, второй был поплотнее и зубами затягивал перевязку на правой руке, пытаясь при этом что-то выплести левой. Из-под его пальцев летели зеленые искры, из-под пальцев тощего – быстро гаснущие огоньки, из ртов обоих – проклятия вперемешку с шипящей бранью. Что-то о напитавшихся зверях и оборванных токах.

И неспособность колдовать их напугала не так сильно, как открывший глаза задохлик. Они шарахнулись от медленно поднявшегося Реггена, заорали, когда он оскалился не хуже зверя и сделал к ним плавный шаг. Что было дальше, я не увидела, на меня свалился рысенок, вновь крошечно-маленький и весь в крови. Не зная, что делать, я испугалась. Чем помочь? Отмыть, молоком напоить, запаниковать?..

– Лобастый?! – позвала, ни на что не надеясь.

И в серебре окна граф, загнавший противников в угол, вдруг как подкошенный рухнул. Маги перестали ломиться в закрытые двери и повторно рискнули задохлику наподдать. В этот раз метили в голову.

– Регген?!

– Гр-ря! – рыкнули мне в самое ухо и махнули лапой, отчего по глади портала пошла рябь, а в моих коленках – дрожь. – Гр-р-р?

Встревоженный взгляд щенка отвлек меня от новой панической волны, но не успокоил.

Я предъявила рыся.

– В-в-вот. А Вардо жив?

– Фр, – ответили мне, явно попросив молчать. Затем лапой показали на рыся, на свой верхний клык, опять на рыся, на клык, на меня.

Клыковое кольцо!

Догадка оказалась верной. Стоило его снять, рысенок исчез, а вслед за ним – щенок и рябь в серебряной глади. Я с тревогой всмотрелась в нее и рассмеялась. Регген остался жив, с головой и все с тем же жутким оскалом. Первых магов пригвоздил к полу светящейся сеткой и теперь беззвучной тенью шел к двум другим, ничего не подозревающим. Короткая, незаметная глазу схватка, и вновь двое лежат, один стоит. А затем идет в неизвестном направлении по затемненному коридору, мимо высоких деревянных дверей, голых стен и темных силуэтов, что, выступив из каменной кладки, поворачивали вслед за ним головы.

– Святые угодники! Да обернись же ты! Лобастый! – воскликнула я. Регген упал, возмущенная желтоглазая морда тут же оказалась напротив меня. – Там тени, – сказала я, только сейчас сообразив, что отвлекать щенка не стоило.

Он это подтвердил, сморщив нос и тихо вякнув.

– Но они же страшные, – добавила в свое оправдание и указала на блюдо в тот самый момент, когда в бесчувственного Реггена полетел ярко-красный сгусток тумана. – Лобастый!