— Ты тоже возьми, — сказал Ардо по-русски. — Я буду помнить. И ждать. Прилетай, кайра. А теперь уходи. Уходи и не оглядывайся. Оглядываться — плохо.

Агата взяла цепочку и надела ее на шею. Обняла юношу, коротко поцеловала в лоб и неожиданно даже для себя самой перекрестила. Потом развернулась на каблуках и поднялась в корабль. Аппарель втянулась, люк закрылся за девушкой, переворачивая еще одну страницу.

Так она и дошла до рубки. Не оглядываясь.

Больше землян во владениях шар-ларраха не задерживало ничто, и этим следовало воспользоваться, пока еще что-нибудь не стряслось. «Чайки» разместились в третьем грузовом отсеке и завалились спать. Десница, Заславский и вновь начавший атаковать Платину вопросами Аскеров заняли места в рубке, насупленная Агата плюхнулась в свое кресло, и «Бистяра» стартовал.

Торопиться было особенно некуда. Оставшимся на «Ревеле» людям сообщили об успешном завершении миссии, и теперь эсминец без всякой спешки готовился к старту. Агата даже задремала под восторженную скороговорку Аскерова, ворчливые пояснения Варфоломея и профессиональные прикидки Макса и Димы по поводу того, как и когда именно следует взлетать «Ревелю» и «Бистяре», чтобы проскочить мимо лестианской станции без потерь. Заметивший, что девушка заснула, Платина ткнул локтем в бок Леона, которому Десница временно уступил свое место, шикнул на устроившихся сзади майоров и приглушил собственный голос до шепота, а свет в рубке — до тревожного полумрака. Впрочем, назвать полумрак именно «тревожным» ему пришло в голову только в тот момент, когда блок связи взорвался отрывистым, лающим голосом Отто Лемке:

— «Ревель» вызывает «Sunset Beast»!

Мгновенно проснувшаяся Агата подпрыгнула от неожиданности и тут же напряженно выпрямилась. Леон замолк на полуслове, Десница и Заславский вскочили на ноги и с двух сторон нависли над спинкой ложемента пилота.

— Здесь «Sunset Beast», — металлически проскрежетал Варфоломей.

— Поторопитесь, ребята, нас, похоже, засекли с орбиты. Тут помимо этой долбаной станции группа поддержки подтянулась.

Отвечать закатец не счел нужным, только рявкнул: «Нагрузка!», и тяжесть навалилась, стискивая грудь, вытесняя из нее ставший колючим воздух. С той высоты, на которой сейчас двигался «Бистяра», поймать искомый сектор орбиты не представлялось возможным, но о Лемке он успел наслушаться от Аскерова и Макса, а потому считал, что просто так тевтон паниковать не станет.

— Успеваем? — прохрипел со второго ряда кресел Заславский, которого ускорение изрядно приложило о подлокотник. Ох и синячище же будет…

— Не знаю, — Варфоломей цедил слова по букве. Голосовые связки сбоили, потому что сейчас, когда слияние с кораблем накатило на пилота и накрыло с головой, речь была отвлекающим фактором, мешала, путалась в извилинах напряженного мозга.

— Отто, это Макс! Уходите, слышишь? Оставьте корабль, отойдите подальше, рассредоточьтесь, живых они с орбиты не отловят, слишком маленькие объекты, как понял меня?

— Принято! — лаконично отозвался Лемке.

— Командир, поменяйся местами с Леоном, — выдавил Кондовый. — Второй пост, «Плеть», не забыл еще?

Он не успел договорить, а Аскеров и Десница уже начали весьма сложный (при 3g) маневр пересадки.

— Агата, твой пост третий, «Слезы», включайся.

Суперкарго хотела было возмутиться — весь ее опыт сводился исключительно к пассивному наблюдению по пути от Заката до гипертуннеля к Земле. Но спорить было не время и не место. Тяжелые, непослушные пальцы сами легли на выдвинувшиеся из подлокотников сенсоры, глаза впились в сектор экрана, соответствующий третьему стрелковому посту. Ладно, попробуем. Семи смертям не бывать…

Время тянулось мучительно медленно. Или дело было в сковывающей движения, давящей на виски перегрузке? Но все когда-нибудь заканчивается, закончилось и ожидание. Уже отразилась на сканерах круговерть над тем сектором, где прятался эсминец, уже осталось совсем чуть-чуть, уже было ясно, что выбираться придется, теряя куски шкуры, и хорошо, если останутся целы кости…

— А это что еще за?.. — Кондовый скрипел, как заржавленный флюгер на ветру.

И обреченно-пустой голос Макса выдавил сзади:

— «Ревель». Это «Ревель».

Старый корабль поднимался легко и стремительно, нацеливаясь… Платина молниеносно достроил вектор… ну точно, прямиком на зависшую в зените лестианскую станцию.

— Кто там? — Бесцветный шепот Леона прозвучал в повисшей в рубке тишине раскатом грома.

— Алекс, — непослушными губами, через силу, горько усмехнулся Заславский, — больше некому. Проклятый сопляк… Внимание отвлекает, надеется, что если «Ревель» разнесут, то людей искать не станут, покрутятся и уберутся. Рррррррромантик!!!

Последнее слово прозвучало, как грязное ругательство.

— Платина, мы ближней связью уже достаем? — практичный Десница не позволял эмоциям взять верх над рассудком.

— Еще немного, командир. — «Бистяра» сбрасывал скорость и высоту. Дышать становилось легче. — Сейчас… вот… На связи «Sunset Beast», ответьте!

— Здесь Лемке.

— Отто, это Алекс там зажигает? — К Заславскому вернулся голос, и теперь майор почти кричал.

— Он. На ручном пошел.

— Как — на ручном?!!

— А вот так, — невозмутимо подтвердил Лемке. Странная это была невозмутимость, неоднозначная; как стекло, которое уже надсекли стеклорезом, но лопнуть оно еще не успело. — У нас теперь два «Ревеля», один здесь, а другой… там. Алекс сказал, что попробует расстрелять этих гадов или, на худой конец, взять на таран и выброситься в капсуле, а если не выйдет — так чтобы лихом не поминали.

— Ясно, — бросил Дима. — Герр Лемке, это майор Десница, командир «Sunset Beast». Мы сядем там же, где вчера. Собирайте людей в точке рандеву и ждите нас, подлетное время…

— Шесть минут, — отрапортовал Кондовый.

— Шесть минут. Десница закончил.

И, уже отключив связь:

— Что значит — «два „Ревеля“»?

— Блок искусственного интеллекта удален из корабля и остался на поверхности, — ответил за Макса Аскеров. — Надо бы его поскорее подключить к питанию. Времени еще валом, но наш ИскИн наверняка нервничает.

— Нервничает? Ну-ну… Агата, давай-ка двинем на выход. Ты на народ поглядишь, мы с Максом рядом постоим. И винтовку прихвати.

Не вмешивающийся в разговор Платина уже начинал маневр посадки.

Тем временем «Ревель» достиг верхних слоев атмосферы, и Алекс фон Строффе, не последний — следовало это признать! — пилот Патруля, изменил курс. Теперь эсминец уходил в сторону, чтобы иметь возможность подобраться к станции из теневой зоны. Вовремя раскатанная в мелкий щебень, ее напарница наводнила орбиту обломками, разреженный газ создавал дополнительное экранирование, и у Алекса были некоторые основания надеяться на то, что его задумка удастся. Только бы не зацепили на подходе!