— Не к ним тебя тянет, Геральт из Ривии. Я не слеп и не глух. Не при звуке их имен ты схватился тогда за мешочек. Но кажется мне…

— Напрасно кажется, — беззлобно сказал ведьмак.

— Прости.

— Напрасно извиняешься.

Они сдержали лошадей в самое время, чтобы не налететь на резко остановившуюся колонну лучников из Каингорна.

— Что случилось? — поднялся на стременах Геральт. — Почему остановились?

— Не знаю, — повернул голову Борх. Вэя с удивительно сосредоточенным лицом быстро произнесла несколько слов.

— Поскачу в голову, — сказал ведьмак. — Узнаю.

— Останься.

— Почему?

Три Галки минуту помолчал, глядя в землю.

— Почему? — повторил Геральт.

— Поезжай, — бросил Борх. — Может, так–то оно и лучше.

— Что — лучше?

— Поезжай.

Мост, связывающий два берега каньона, выглядел солидно, был построен из толстых сосновых бревен, опирался на четырехугольный столб, о который поток, шумя, разбивался на длинные полосы пены.

— Эй! Живодер! — рявкнул Богольт, подводя телегу. — Ты чего остановился?

— Черт его знает, что это за мост!

— А чего ради нам на него лезть? — спросил Гилленстерн, подъезжая ближе. — Что–то не светит мне лезть с телегами на эту кладку. Эй, сапожник! Ты почему ведешь туда, а не по тракту? Ведь тракт идет дальше к западу?

Героический отравитель из Голополья приблизился, скинул барашковую шапку. Выглядел он презабавно, облаченный в натянутый на сермягу старомодный полупанцирь, который выковали еще, почитай, при короле Самбуке.

— Тут дорога короче, государь, — пояснил он не канцлеру, а непосредственно Недамиру, лицо которого по–прежнему выражало прямо–таки болезненную усталость.

— Чем какая? — спросил, поморщившись, Гилленстерн. Недамир не удостоил сапожника даже взглядом.

— Это, — сказал Козоед, указывая на три вздымающиеся над округой щербатые вершины, — Хиява, Пустула и Скочий Зуб. Дорога ведет к руинам старой крепости, обходит Хияву с севера, за истоками реки. А по мосту мы можем дорогу срезать. По ущелью выйдем на равнину меж горами. А если тама драконьих следов не найдем, пойдем дале на восток, осмотрим яры. А еще дале на восток лежат ровнютенькие луговины, оттедова прямая дорога в Каингорн, к вашим, государь, владениям.

— И где это ты, Козоед, такого ума об энтих горах поднабрался? — спросил Богольт. — У колодок сапожных аль как?

— Нет, милсдарь. В ребячестве овец тута пас.

— А мост выдюжит? — Богольт приподнялся на козлах, глянул вниз, на пенящуюся реку. — Пропасть сажен сорок.

— Выдюжит.

— А откуда вообще взялся такой мост в этой глуши?

— Его, — сказал Козоед, — в давние времена тролли срубили, а кто тута ездил, крепко им платить должон был. А так как редко кто тута ездил, то тролли по миру пошли. А мост остался.

— Повторяю, — гневно сказал Гилленстерн, — у нас телеги с грузом и фуражом, на бездорожье мы можем застрять. Не лучше ли трактом ехать?

— Можно и трактом, — пожал плечами сапожник, — но дорога дальняя. А король говорил, что ему надыть к дракону срочно, потому как он высматривает его, словно коршун падь.

— Падаль, — поправил канцлер.

— Пусть падаль, не все едино? — согласился Козоед. — А мостом все равно ближее.

— Ну, так вперед, Козоед, — решил Богольт. — Жми передом, ты и твое войско. У нас такой обычай — вперед пускать самого боевитого.

— Не больше одной телеги сразу, — предостерег Гилленстерн.

— Лады. — Богольт стегнул лошадей, телега задуднила по бревнам моста. — За нами, Живодер! Глянь–ка, колеса ровно идут?

Геральт придержал коня, дорогу ему загородили лучники Недамира в пурпурно–желтых кафтанах, столпившиеся на каменистой площадке.

Кобыла ведьмака фыркнула.

Дрогнула земля. Горы загудели, зубчатый край каменной стены вдруг затуманился на фоне неба, а сама стена неожиданно заговорила глухим ощутимым гулом.

— Внимание! — зарычал Богольт уже с другой стороны моста. — Эй, там, внимание!

Первые камни, пока еще мелкие, зашуршали и застучали по лихорадочно дрожащему обрыву. На глазах у Геральта часть дороги, раскрываясь в черную, чудовищно быстро увеличивающуюся щель, оборвалась и с оглушительным грохотом рухнула в пропасть.

— По коням! — рявкнул Гилленстерн. — Ваше величество! На другую сторону!

Недамир, вжавшись головой в гриву коня, рванулся на мост, за ним прыгнул Гилленстерн и несколько лучников. Следом, грохоча, ввалился на трясущиеся бревна королевский фургон с полощущимся на ветру прапором с грифом.

— Лавина! С дороги! — взвыл сзади Ярпен Зигрин, хлеща бичом по конским крупам, опережая второй воз Недамира и раскидывая по сторонам лучников. — С дороги, ведьмак! С дороги!

Рядом с телегой краснолюдов прогарцевал Эйк из Денесле, выпрямившийся и чопорный. Если б не смертельно бледное лицо и сжатые в гримасе дрожащие губы, можно было подумать, что странствующий рыцарь не замечает сыплющихся на дорогу камней и обломков. Сзади, в группе лучников, кто–то дико кричал, ржали кони. Геральт рванул поводья, пришпорил коня, в тот же момент земля перед ним запылила от летящих сверху камней. Телега краснолюдов с грохотом протарахтела по камням, перед самым мостом подскочила и с треском осела набок, на сломанную ось. Колесо отбилось от огородки, полетело вниз, в кипень.

Лошадь ведьмака, по которой били острые обломки камней, встала на дыбы. Геральт хотел соскочить, но зацепился застежкой башмака за стремя и упал на бок, на дорогу. Лошадь заржала и понесла прямо на пляшущий над пропастью мост. По мосту бежали краснолюды, вереща и проклиная кого–то.

— Быстрей, Геральт! — крикнул бегущий за ним Лютик, оглянувшись.

— Вставай, ведьмак! — крикнул Доррегарай, мечась в седле и с трудом удерживая взбесившегося коня.

Позади них дорога тонула в клубах пыли, вздымаемой летящими обломками, разбивающими в щепы телеги Недамира. Ведьмак уцепился за ремни вьюков, притороченных за седлом чародея. Услышал крик.

Йеннифэр свалилась вместе с лошадью, отползла в сторону, подальше от бьющих вслепую копыт, припала к земле, заслоняя руками голову. Ведьмак отпустил седло, побежал к ней, ныряя в поток камней, перескакивая через разверзающиеся под ногами провалы. Рванул Йеннифэр за плечо, она поднялась на колени. Ее глаза были широко раскрыты, из рассеченной брови текла кровь. Струйка уже доходила до мочки.

— Вставай! Йен!

— Геральт! Осторожно!

Огромная плоская каменная глыба, с грохотом скользя по стене обрыва, двигалась прямо на них. Геральт упал, прикрыв собой чародейку. В этот момент блок взорвался, развалился на миллиарды осколков, посыпавшихся на них и жалящих, словно осы.