Это «Вот-Тут-бытие» сущит за пределами той последовательности тем, сменяющих друг друга, которые входят в метафизику суще-бытности сущее-бытующего в целом и сделаны доступными для располагания западной историей, до существовавшей до сих пор.

Поэтому невозможно говорить о «метафизике Вот-Тут-бытия», как это происходит в книге о Канте[125], даже если там и указывается на то, что «метафизика» (а именно-то, что в названном докладе понимается под ней) имеет основание в Вот-Тут-бытии и принадлежит к нему и только к нему.

То же самое относится к названиям «онтология» и «трансценденция» в докладе «О сущности причины»[126].

Ключевые рубрики, переходящие по традиции, подразумевают совсем иное, а именно: иное такого рода, что оно прямо преодолевает то, что до сих пор с полным правом называлось так. Преодоление метафизики – понятое в существенном смысле этой последовательности тем – само еще выдается за «метафизику», а именно следуя «букве названия», но никак не «сути дела» – и не соответствуя позиции вы-рас-спрашивания.

Название «онтология» перенимается по традиции как наименование бытийного вопроса, однако, бытийный вопрос в смысле онтологии как раз и преодолевается в ней. То, что есть «онтология» (вы-рас-спрашивание бытия) в «Бытии и времени», определяется не названием, а название должно приобрести другое толкование, как раз, собственно, противоположное, совершенно выходящее за его рамки и за его область значений. Чтобы указать на это, пришлось воспользоваться названием «фундаментальная онтология».

Этот сомнительный способ есть поначалу необходимость, к тому же он годен всякий раз, когда нельзя устранить «метафизику», изначальную постановку бытийного вопроса, но можно указать сквозь нее на совсем иное. Там, где не следуют этому указанию, скорее, привносится и начинает задавать меру все более крепнущее метафизическое мышление, а затем все приходит к путанице; к тому же ведь на самом деле речь идет не об изменении дисциплин, а об со-бытовании человека в истине пра-бытия, каковое со-бытование делает необходимым преобразование уникального вида.

117. Метафизика

спрашивает о ὂν ᾗ ὄν, ens qua ens (ens qua tale), о суще-бытующем как сущее-бытующем.

ᾗ, qua при этом вопрошанию не подвергается; то, что называется так, есть направление проекта-наброска, открытость проекта наброска, проект-набросок как таковой вообще; то, что есть таковое, и принимается в расчет за основу и за обосновывающее, метафизика объявляет νοῦς, ratio, разумом. Если формально идти от метафизического вопроса, то можно сказать: переходящее мышление вопрошает о ᾗ, qua, как – в его сущении, но именно так, что оно познается как принадлежное самому пра-бытию, посредством чего истина пра-бытия становится вы-рас-спрошенной. Однако все же этот вопрос о сущности и основе и необходимости ᾗ не остается каким-то довеском и приложением к метафизическому вопрошанию – скажем, даже как его теория познания, но здесь дано указание на поворотный пункт решительного преображения-превращения бытийного вопроса и вместе с ним разрушения всякой субъективности и всякого определения человека как animal rationale.

Вся метафизика мыслит перво-причинами, основами, «принципами», которые исчертываются заложенным уже Аристотелем четверичным разделением с различными модификациями.

В мышлении нового времени «долженствование» как основа обретает подлинный приоритет и дает, обращаясь вспять, платоновскому различению некоторый поворот, который соответствует субъективному положению субъекта.

Это возникновение идеи ценности имеет своим фоном causa fnalis, так что – выраженно или нет – ориентированность на конечную цель приводит все и всяческое рассчитывание суще-бытующего к суще-бытности. Бытие рассчитывается в «причинах» и «основах», и сами эти бухгалтерские калькуляции служат только для обсчитывания и планирования суще-бытующего и становятся по отношению к нему все более и более производимыми и привносимыми задним числом».

Сущение пра-бытия, при котором не могут быть достаточными ни причины, ни основа, таким образом становятся совершенно невозможными.

118. ὂν ᾗ ὄν

а именно ὂν ἁπλῶς – просто-таки – в целом (не ϰατὰ μέϱος τι) (γένος τι πεϱιγϱαψάμενον). ᾗ есть имя для вникающего взгляда (а именно – на само суще-бытующее, и постольку – и так – окольно-издали – оно есть суще-бытующее).

Такого рода вникающий взгляд, который не отвращается от суще-бытующего, который, однако, видит его также не только как таковое, πεϱὶ ὃ πϱαγματεύεται τὰ ἕϰαστα, а есть взгляд на суще-бытующее как на суще-бытующее (ϰαθ’ αὑτό). Вопрос суще-бытующего заключается в аспекте его чистого присутствия – хочется сказать: это вообще определяет уже суще-бытность.

Единственно что – сверх того и вдобавок – теперь к этому добавляется-присовокупляется только всякий раз определенный выбор аспекта рассмотрения, с оглядкой на ὂν ᾗ ὄν. Суще-бытность определяет-выражает уже Вообще Присутствия; и это, теперь, должно быть замечено «теоретичекски» – так, что ἀϱχή его самого познается в нем самом, в-себе, исходя из него самого. Отсюда вообще взгляд на ἀϱχή как на то, откуда и в чем заключается собственно постоянство-постояние и присутствие – и вследствие чего также αἴτιον.

К сущности ἀϱχή и αἴτια (αἴτιον) принадлежит ἀΐδιον (Aristoteles, Met. E 1, 1026 a 17), но предвосхищение ἀϱχή уже опирается и руководится-направляется проектом-наброском на φύσις – восходящее присутствия и, сообразно этому, прихода-происхождения – в-себе присутствие «Откуда». Здесь – первоисток для ἰδέα, равно как и для αἰτία в смысле онтического объяснения-заявления. Поэтому и везде еще у Аристотеля указание на φύσις τις (Aristoteles, Met. Г1, E1, K7). Здесь – существенная обратная связь-привязка к исходному проекту-наброску уже после прохождения через и сквозь Платона. φύσις – во-первых и вообще, там, где ἀϱχὴ ἐν αὑτῷ, поскольку собственно восхождение в присутствие; затем и в частности, там где ἀϱχὴ τῆς ϰινήσεως; «природа» – в онтическом смысле – есть только потому, что φύσις – в присущем ему своем. Сравни φύσις τις; но здесь, однако, χωϱιστὸν ϰαὶ ἀϰίνητον (οὐ μετὰ τῆς ὕλης!!).

119. Сущность θεωϱία[127]

Идя от ποίησις и πϱᾶξις – в предвосхищении ἀϱχή и ὄν qua οὐσία.

θεωϱία есть такое производство и поставление как сюда-ставление, которое позволяет суще-бытующему присутствовать самому по себе, то есть из заложенного в нем ἀϱχή; доходит до при-стояния постояния-востоянства присутствия; затем различаются πϱᾶξις, ποίησις и θεωϱία и соответствующее ἐπιστήμη.

θεωϱία, хотя и наивысший образ-способ отношения к сущее-бытующему как таковому, понимается, идя от при-стояния, а оно познается – прежде всего – как производство – сюда поставление (делать) и как занятие позиции (действовать); но θεωϱία – не вид ποίησις и πϱᾶξις. ἐπιστήμη – обретение позиции-стояния-в и как при-стояние.

* * *

Сущность θεωϱία и θεολογιϰὴ ἐπιστήμη

θεωϱεῖν – τιμιώτατον ὄν как θεολογιϰὴ ἐπιστήμη на τὸ θεῖον;

χωϱιστόν – ἀϰίνητον;

само бытие – чистое присутствие

(ἰδέα – ἄνευ ὕλης);

от себя и из себя исходя – постоянно – а не только