─ А ты думаешь, прошла своё испытание? ─ едкая фраза тут же напомнила о недавнем послании – слова были просто точь-в-точь. ─ Поверь, мотылёк, настоящее ждёт тебя впереди, и родственник лишь оценивает твои возможности. Тот второй – у него явно сдвиг на тебе – оттуда и убийства, и всё остальное, но при этом, они заодно и действовать будут слаженно, поэтому никому не доверяй. Они качественно дурят тебе мозги.

─ Прямо как ты. ─ Воздушная рука, превращённая в кулак, от души врезала, казалось, ничего не подозревающему вампиру. У меня и правда вышло?

Взгляд Роланда был непередаваем! Неверие, немного гордости и даже обида.

─ Что ж, похвально, заслуженно, ─ в итоге признал мужчина, потирая щёку, а мы тем временем почти вернулись. Ник уже ждал меня у выхода, расхаживая взад-вперёд, а завидев меня, подобрался, будто ожидая, что я сейчас начну ему жаловаться на плохого дядю-Высшего.

─ Не удержалась, ─ тихо ответила я.

Мужчина усмехнулся, и когда мы остановились, без прежних насмешек произнёс так же еле слышно:

─ Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь смотреть на меня без ненависти в глазах. ─ И он пошёл в здание, прихватив оставленную на стуле трость, а затем, проходя мимо Ника, кивнул ему, вскоре скрываясь из виду.

М-да, интересное получилось интервью с вампиром. Познавательное…

─ Ты как? Он тебе ничего не сделал? ─ Тут же меня взял в оборот другой вампир, а я ощутила, как ноги становятся ватными. Видимо, слишком много информации за раз – это всё-таки перебор для меня.

Я сделала пару шагов и рухнула на стул, не в силах больше держатся.

─ Почему правда всегда такая отвратительная? ─ Это был риторический вопрос, и под ним я подразумевала не только то, что услышала от Роланда, но и то, что рано или поздно должна рассказать сидящему напротив мужчине.

Вот только как это сделать без страха его навсегда потерять?

Глава 22. Часть третья. Принять зверя

«Ничто не может сравниться с охотой на человека. Тот, кто узнал и полюбил её, больше не обращает внимания ни на что другое» (с).

Э. Хемингуэй

* * *

Почему правда всегда такая отвратительная? Прошёл уже целый день с их возвращения из школы ведьм, а у Ника перед глазами до сих пор стояло выражение лица Рины, когда она рассказывала об их разговоре с этим Высшим подонком, и вопрос, заданный девушкой, никак не выходил у вампира из головы. Он выслушал её, стараясь сдерживать ярость, чтобы ненароком не догнать и не убить этого ублюдка, который как обычно всех обманул, ведя свою игру. Не то чтобы Громов был шокирован фактами, которыми узнал – нет, его больше впечатлили методы сородича. Каким же всё-таки извращённым умом нужно обладать, чтобы до такого додуматься… Ник слушал Дарину, понимая и ощущая её боль, как свою собственную, пока зверь мучительно пытался вырваться и утешить маленькую охотницу, старающуюся казаться смелой. Он всё видел.

Тот день вообще должен был стать идеальным, а не угробить все планы вампира. Всё шло так хорошо, его охотница была счастлива, и он вновь пил её эмоции, наслаждаясь послевкусием этой эйфории, глядя, как с каждой секундой всё ярче загораются эти зелёные глаза. И с ней прекрасным было даже ощущение песка, попавшего под одежду.

Пока вновь не вмешался очередной урод в балахоне, а потом не заявился другой, не испортив такой прекрасный день окончательно.

Позже, после разговора с Роландом Рина опять от него закрылась. Избегала и все оставшиеся дни старалась не попадаться ему на глаза, и это его убивало. Он хотел прикоснуться к ней, просто быть рядом, но она не позволяла, вновь погрузившись в мир собственных наверняка мрачных мыслей и воспоминаний. Он буквально мог видеть, как девушка раскладывает по полочкам в своей голове все эти полученные ответы, отсекая правду ото лжи, и осознавал, что в эти моменты её лучше не беспокоить. Но как же это было мучительно – знать и ничего не суметь сделать…

─ И долго ты будешь мечтать о мести? ─ Ян ворвался в мысли Громова с очередным ударом меча, вырывая друга из тьмы будущих образов. Сложно достучаться до того, кто полностью ушёл в мир кровавых картин, но после такого рассказа, который Северьян выслушал от друга, он прекрасно представлял, насколько тот зол.

─ Прошу меня простить, ─ сквозь зубы извинился Ник, отбивая атаку вампира. Сегодня их поединок больше напоминал издевательство над искусством владения мечом, потому что подобные хаотичные, лишённые привычной красоты, тупые размахивания оружием мало походили на танец. ─ Хренов иллюзионист он, видите ли, ─ пробормотал Громов, замахиваясь и нанося сразу серию ударов. Сталь звенела, казалось, на полную мощь, оглушая своей песней округу, перекрывая карканье вечно присутствующих здесь воронов.

─ Как он вообще проник в школу? ─ всё ещё удивлялся блондин, не без труда отбиваясь от наступающего, сурового как никогда самурая. ─ Я думал, уж там-то ему не справиться.

─ Как-как… Вежливо постучался. Оказывается, он ещё и так умеет, ─ не унимался мужчина, настолько уйдя в свои фантазии о хладнокровном убийстве Высшего, что увлёкся и позволил собственной злости овладеть собой. Этого мига хватило, чтобы потерять контроль над ситуацией, выпустить гнев на свободу и направить его на того единственного, кто был рядом.

Северьян сразу почувствовал изменения и едва успел увернуться, как только меч оказался в опасной близости с его сонной артерией, а вот брюнет разошёлся не на шутку.

─ Громов! ─ одёрнул его Ян, но тот не замечал собственного состояния, продолжая с усердием наступать, оттесняя вампира к деревьям. Он словно и не слышал ничего вокруг, за пару секунд превратившись в хищника, не знающего пощады и сконцентрированного лишь на уничтожении.

Ян со всё возрастающим беспокойством пытался противостоять другу, призывая остатки магии, но сила не справлялась, столкнувшись с мощью настоящей древности. С очередным ударом катаны, Мастер едва успел уйти в сторону, кувырнулся в воздухе и снова оказался на ногах, впервые за долгое время ощущая собственную слабость против сородича. Громов же взбесился окончательно и, не помня себя, решил добить «врага», который уже почти выдохся, но ещё сопротивлялся – наверное именно это и разозлило вампира сильнее, и тот сам не понял, как его огонь вырвался на свободу.

Пламя с ярко-рубиновым оттенком в центре скользнуло прямо по лезвию меча, заставляя его гореть и поражая Северьяна до ледяного