Сейчас Елизавете Кутайсовой девяносто лет, и она доживает свой век в доме престарелых. Но несмотря на это, профессору Кутайсовой удалось сохранить свойственную ей остроту мысли, всегда восхищавшую отца Николая. В беседе со мной она выражала свое мнение по тому или иному вопросу четко и обстоятельно. Елизавета Кутайсова говорила, что была впечатлена преданностью отца Николая семье Романовых и его отважным решением последовать за ними в ссылку. Однако она считала, что у него не было призвания к церковному служению: «Отец Николай последовал за Царской Семьей из-за своей преданности ей. Но если человек желает стать священником, он должен полагаться не на себя, а на волю Божью».

Дело было также в том, что Елизавета Кутайсова сочла характер отца Николая неподходящим для духовного лица. По мнению очевидцев, литургии на Марстон-стрит он служил весьма странным образом. Он также не трудился снимать некоторые бесцеремонные записки, которые прикалывали к его двери: «Убирайся обратно в Кент. И чтобы никакой литургии в это воскресенье».

Протоиерею Михаилу Всеволодовичу Фортунато довелось присутствовать на одной из литургий, которую служил отец Николай. Литургия подходила к концу, отец Николай вынес чашу со Святыми Дарами и начал причащать прихожан. Протоиерей вспоминал: «Мы подошли и увидели, что чаша уже опустела. Отец Николай не ожидал увидеть нас, и ему пришлось извиниться. Я был… в общем… весьма удивлен». В другой раз отцу Николаю показалось, что от его икон будто бы стало исходить чудесное свечение. «Такого чуда не происходило со дня начала гонений Царской Семьи!» — объявил отец Николай. Чудо, однако, состояло в том, что пожилая прихожанка протерла стекла на окладе икон слишком большим количеством чистящего средства.

Епископ Диоклийский Каллист (Уэр)[395], видный церковный деятель, возглавлявший греческий православный приход в Оксфорде, также поделился воспоминаниями об отце Николае. «Он [отец Николай] был котом, который гулял сам по себе», — заметил владыка с доброй улыбкой.

По мнению епископа Диоклийского, русская диаспора в Оксфорде уважала отца Николая, впрочем, не всегда принимая его всерьез: «Людям было не совсем понятно, как к нему относиться». Однажды епископ увидел фотографию отца Николая на первой странице еженедельной газеты Англиканской Церкви «Черч таймс». Отец Николай служил литургию, приуроченную к сбору средств для русских беженцев, прибывавших в Англию после окончания Второй мировой войны. «В газете была напечатана фотография отца Николая, печального и одухотворенного. Подпись под ней гласила: „Беженец вдали от своей родной земли с грустью вспоминает о минувших счастливых днях…“». «Автором подписи был уроженец графства Йоркшир», — добавляет епископ Каллист, глаза которого горят весельем. Епископ допускает, что отца Николая шутка также могла развеселить.

В 1952 году отец Николай взял в свою часовню алтарника. Им стал Василий Кривошеин[396], сын министра сельского хозяйства в правительстве Столыпина. Столыпин, убитый в 1911 году, был великим реформатором царской России. Василий Кривошеин провел 25 лет в монастыре на Горе Афон и был арестован по приказу греческого правительства. В тюрьме ему отсекли два пальца, которые православные люди обычно складывают для крестного знамения. Впоследствии отец Николай помог Василию бежать в Англию.

Благодаря протекции отца Николая спустя два года после его приезда в Англию Василия рукоположили, и отец Николай дал ему место священника в своей часовне. Отец Василий оказался очень талантливым. Старая няня профессора Кутайсовой, принимая Святые Дары из рук отца Василия, была растрогана до глубины души: «Вот это священник!» — воскликнула она.

Во второй половине 1950-х годов отец Николай был так истощен, что однажды силы покинули его прямо во время службы. По словам одного из прихожан, отец Николай пытался подняться и продолжать литургию: «Он звал нас: „Я не могу служить дальше — надо продолжить вам“». После этого случая несколько прихожан вошли в состав спешно образованного комитета, который предложил отцу Николаю купить его дом на Марстон-стрит, но он отказался. «На открытом рынке я мог бы получить больше», — жаловался он Дмитрию.

Архимандрит Николай (Гиббс). Англия, Оксфорд, конец 1950-х гг.

(фото из архива Ч. Гиббса)

Прихожане учредили новый комитет, который постановил, что необходимо построить новый храм на Кентербери-роуд. «Мы не хотели присваивать себе то, чего удалось добиться отцу Николаю, — утверждал один из членов предыдущего комитета. — Изначально мы хотели служить литургии на Марстон-стрит только в свободные дни».

Поначалу отец Николай воспринял постройку православной церкви Святой Троицы и Благовещения на Кентербери-роуд как проявление враждебного отношения к себе. Наиболее преданные прихожане встали на его сторону. Вражда между прихожанами двух церквей продолжалась и после его смерти. Некоторые прихожане отца Николая решили не ввязываться в сомнительное предприятие на Кентербери-роуд, предпочитая ходить в одну из лондонских церквей.

В самом начале этого конфликта отец Василий совершил ошибку, посетив собрание, на котором шла речь о новом храме. Отец Николай был в ярости. «Он был уязвлен и разочарован, — рассказывает об этом случае Дмитрий. — Он считал, что его предали». Сразу после этого отец Николай выставил отца Василия из дома, прямо на пороге отдав ему все его вещи.

У Дмитрия также сохранились воспоминания о нескольких крупных скандалах, в которых был замешан отец Николай. В основном они разгорались из-за его близости к семье Романовых. «Однажды я сказал, что Романовых убили по политическим мотивам, — вспоминал Дмитрий. — Отец Николай ответил мне: „Ты пытаешься оправдать убийство. Есть заповедь: не убий. Не похоже, чтобы ты менялся в лучшую сторону. Иногда мне даже кажется, что ты одобряешь действия большевиков“». У друзей зашел ожесточенный спор о смертной казни. «Я сказал: „око за око“, — вспоминал Дмитрий. — А отец Николай резко высказал мне: „Это Ветхий Завет. Люди не очень-то изменились с древних времен“».

Смертная казнь была для отца Николая больным вопросом. В 1953 году он привел Дмитрия помолиться у ворот тюрьмы Уандсворт, где был казнен Дерек Бентли[397]. Так звали девятнадцатилетнего эпилептика, не превосходившего по своему умственному развитию одиннадцатилетнего ребенка. Его казнили за то, что он был косвенно причастен к убийству полицейского. В час казни у ворот тюрьмы стояли пикетчики, высказывавшиеся кто за, кто против смертной казни. Рассказывая об этом, Дмитрий признавался, что был напуган.

«Отец Николай беззвучно молился за душу Дерека. Должно быть, он не молился в полный голос, поскольку считал это игрой на публику. Мы приехали к воротам тюрьмы за десять минут до казни и прождали лишних пятнадцать минут… Казалось, мы ждем здесь уже несколько часов». Когда была повешена Рут Эллис