— Тир! — вскрикнула Айра, не решаясь сойти с места.

— Это не моя кровь, мама, — хрипло прошептал Тир.

— Это не его кровь. — Рич с трудом поднялась, скользя мокрыми сапогами по полу.

— Все! — начал отплевываться Орлик. — Все, жареный демон мне в блюдо! Чтобы я еще раз взялся расплетать чужое колдовство? И не смотрите на меня так. Линии накорябать, не мной придуманные, дело нехитрое, сила-то от вас шла! Особенно вы трое расстарались — Марик, Айра и Насьта. А мы вот с Яригом чуть не сплоховали! Однако откуда ж у хеннских шаманов столько кошаков? Тут же не одна тысяча кончину свою нашла!

— Это не кошачья кровь, — .прошептала Айра, бережно смахивая кровь со спины сына. — Это кровь людей. Кровь сотен людей!..

На лопатках Тира больше не было завитков. Только желтоватые синяки остались на их месте.

— А линии я бы вернула, — заметила, отплевываясь, Рич. — Да хоть углем бы нарисовала. Или охрой. Пусть будут!

— Ты как? — Айра вгляделась в блеснувшие глаза сына.

— Словно камень свалился с груди, — выдохнул он. — Камень, проросший и в голову, и в руки, и в ноги, и в сердце. Вышел вместе с корнями… Спасибо, Орлик. Спасибо, Рич! Я чуть рассудок не потерял от боли.

— Ничего, — с трудом сдержала приступ рвоты девчонка. — Держался ты молодцом.

— Спасибо, мама, — чуть слышно проговорил Тир.

— Быстро! — словно очнулся Марик. — Время уходит! Быстро-быстро умыться и прополоскать одежду. В мокром пойдем. Орлик, Насьта — за водой! Раик, где у тебя ведра, лохани? Жорд — помогать!

— Что тут у вас? — послышался голос старика.

Он остановился на пороге гостиной, с тревогой огляделся, поймал каплю крови, капнувшую на лысину с потолка, и недоуменно посмотрел на Рич.

— Поранился, что ли, кто?

Невольный взрыв хохота заставил слугу удивиться еще больше. Он почесал затылок, поморщился и повернулся к Орлику, который казался ему самым главным после Рич.

— Прибраться бы тут!

— Жорд Олли и младший Яриг, — великан подхватил за шиворот все еще не пришедшего в себя трактирщика и хорошенько встряхнул, — в твоем распоряжении, дорогой!

— Хорошо, — согласился старик и снова потер лысину. — Тогда — вода в котлах и теплая и холодная, а стирать ничего не надо — вон за той дверью сундуки, а в них чего только нет: и доспех, и белье, и одежда, и оружие! Люди из дома Креча уж второй десяток лет под конгом. Все там, кроме меня, а дружинное имущество все здесь — в целости и сохранности.

Город словно затаил дыхание. Аилле замер в зените, но камни мостовых, оград и стены домов казались странно холодными, хотя в воздухе стояла духота. Улицы были безлюдны. Слабый ветер влек по ним пепел, ноздри забивал запах жженой плоти, и тлеющие костры не скрывали источник запаха. Стражников не было, вместо них у кострищ и подвод с дровами копались люди, одетые в серые мешковатые балахоны с прорезями для глаз.

— По полсотни человек выделили таны от каждого дома, — устало заметил старик Дамп, встретив Айру и Тира, выглядевшего как Рин, на Кожевенной улице, которая выходила на рыночную площадь с запада. — Шесть сотен балахонников! Но и лавочникам наряд спустили. Теперь их сынки, те, кого корча не коснулась, разбирают сгоревшие дома, растаскивают на бревна, ломают заборы. Однако хороший конг из Лебба Рейду получится. С ног валится, но держится! Только его стараниями корча приостановилась! Конечно, оно еще неясно, как обернется, но запрет выходить жителям на улицу подействовал. И теперь дозоры не дремлют! Тот, кто заразился, умрет, остальные еще поживут. Вечером начнется очередной обход домов, увидим, что и как.

— А там что? — мотнула головой Айра в сторону восточной части города. — Там тоже все ладно?

— Не ладно там, — опустил голову старик. — Конечно, многим удалось спастись, но тысячи людей погибли. Больных там было мало — не каждому по карману было прикупить фазана на праздник. Гармат Ойду словно озверел. Он, конечно, никогда добреньким не слыл, но все, что устроил со своим сынком на арене, а особенно ночью — все это не похоже на него. Словно опоили его какой-то дрянью. Он ведь знает, чья стрела погубила Динуса. Берегись, девка! Марика и Насьту остереги! Сната Геба нет, некому будет прикрыть их. Я тут сам едва держусь. А Леббу Рейду не до того, да и никогда он баль не жаловал!

— Все новости? — медленно проговорила Айра.

Площадь, которая открылась перед ней, заполняли отряды стражи, но знати видно пока не было. Разведенные еще ночью костры продолжали пылать, но языки пламени таяли в слепивших глаза лучах Аилле. Не было огня только в середине площади. На высокой поленнице дров, завернутое в промасленную ткань, лежало тело Сната Геба. Там же суетились все те же балахоники и Качис с Лайрисом.

— Вот и колдуны при деле, — вздохнул Дамп. — Качис все вываривает зелье, где только находит сырье. Видишь котел над одним из костров? Если так пойдет, уже к вечеру начнет поить людей. Уснул прямо с лопаткой в руке, в угли упал, рожу опалил, еле успели вытащить. Так он очухался, побежал еще за каким-то сырьем в храм, притащил оттуда сумку амулетов, да сказал, что дар это от Вертуса и что надо, мол, передать амулеты лично Леббу Рейду, не то беда может приключиться! Да еще чтобы не через Хорма, а лично в руки! Так я и передал. Ночью еще передал. На руки нацепил конгу! Я бы на месте конга наградил бы этого Качиса. Да и рисе — трудяга. Сначала костры разводил, все вымерял, чтобы равномерно охватить весь город, а там уж и в дома ходил к больным, куда я и стражников не мог загнать, и на посылках у Хорма Рейду потрудился. Жмуриться забывает, глаз-то рисскими искрами так и сыплет, ребятки мои даже шарахаться от него начали. Хотя чего его бояться? Он ведь, может, последний остался из рисских магов! Да тоже едва на ногах держится!

— Дамп! — Айра сделала шаг вперед. — Я не об этом. Что с моим заложником? Что за хенны были в одежде стражи? Что с хеннами за стеной? И ты обещал помочь мне!

— Твой приятель за Тира будет? — Старик потер мешки под глазами. — Кто ж тогда во дворце конга? Ну да ладно, не мое дело. Сберечь решила сына? Совсем уже запутала меня со своим колдовством. Ты не обижайся, девка, но помочь будет непросто. Если, конечно, вот сейчас на тебя свалятся те самые хенны во главе с Леком, я тут же ребяток своих в горячку брошу, но уйти с площади не смогу. Всего ничего осталось, и ладонь Аилле по небу не проползет, как явятся главы танских родов. Так уж дай и мне проститься со старым другом, а там я опять к храму отправлюсь, Вертуса с птенцами его стеречь. Я ведь не спрашиваю, когда ты начнешь свою охоту — до охоты ли тебе теперь? А Тир или кто там был за него… — старик вздохнул, хлопнул ладонями по бокам. — Пропал тот парень. Точно не знаю, но рухнуло там что-то — подземелье какое-то обвалилось. А может, крыша упала. Но грохот стоял такой, что на полгорода слышно было. Уж поверь мне, красавица, заварушка эта рассосется, я и медного грошика за тех каменщиков, что рухнувшие стенки клали, не дам. Однако и мертвым твоего парня тоже никто не видел, а Хорм Рейду так вообще кричит на каждом углу, что сын Лека спрятан в надежном месте. И хенны за стеной опять танцуют. Я бы на месте этих сумасшедших собирал вещички, да отправлялся к Борке — может, кто и успеет выбраться. А остальные кровью умоются, это уж точно! Или я уже говорил тебе об этом?.. А вот уж о хеннах, ряженных под стражников, ничего не скажу, только слухи одни!