Таможенный чиновник с усталой физиономией вылез из теплой конторы и пошел по сходням. Чуть не наступая ему на пятки, на борт торопливо поднимался возбужденный паксайский торговец, вложивший изрядную сумму в доставку партии свежих плодов пуа. Однако он был совершенно уверен, что из-за опоздания и от сырости они сгнили.

Капитан корабля вышел навстречу таможеннику.

– На борту есть контрабанда, капитан? – безразлично спросил чиновник.

– Конечно, нет, ваше превосходительство, – с улыбкой поклонился капитан. – Не желаете ли проверить корабельный журнал? – показал он на свою каюту.

– Да, благодарю вас, – жестко сказал таможенник. Они ушли с палубы в капитанскую каюту. Дверь за ними захлопнулась.

– Плоды! Я хочу получить мои плоды! – тараторил торговец, возбужденно бегая по палубе. Он запутался в канатах и чуть не упал в открытый люк. Один из членов команды отбуксировал его прямым курсом к лейтенанту, который умел разбираться с подобными делами.

– Я требую мои плоды! – задыхаясь, говорил торговец.

– Прошу прощения, сударь, – ответил лейтенант, вежливо поклонившись ему, – но мы не можем разгрузить корабль, пока не получим дозволения таможни.

– И сколько же мне ждать? – терзаясь душой, спросил торговец.

Лейтенант бросил взгляд на капитанскую каюту. «Стаканчика этак три», – прикинул он.

– Могу заверить вас, сударь… – начал было он. Купец принюхался.

– Я чувствую запах! Пуа. Подгнивают!

– Наверное, это рабы смердят, сударь, – сказал лейтенант с невозмутимым лицом.

– По крайней мере, дайте мне посмотреть на мой груз, – взмолился торговец, вынимая платок и вытирая лицо.

Лейтенант немного подумал и согласился, что это можно сделать. Он повел торговца через палубу к лестнице, ведущей в трюм. Они прошли мимо пассажиров, стоявших вдоль поручней, приветственно махая друзьям и родственникам, пришедшим их встретить. Пассажирам тоже нельзя было сойти на берег, покуда их не допросят и не осмотрят их багаж.

– Рыночная цена на пуа сейчас небывало высока, – говорил торговец, с трудом поспевая за лейтенантом. Спеша за ним, он перепрыгивал через бухты канатов, спотыкался, обходил винные бочонки. – Из-за пиратских налетов, конечно же. Это первая за двенадцать циклов партия пуа, которая добралась до Паксара. Я получу огромные барыши! Если только они не сгнили… Матерь Пресвятая!

Перепуганный торговец вцепился в лейтенанта и чуть не опрокинул его за борт.

– Л-люди! – дрожащим голосом проговорил он.

Лейтенант, глянув на побледневшее, с выпученными глазами лицо торговца, потянулся к мечу, высматривая в небе драконов. Он ожидал увидеть там по меньшей, мере целую их армаду. Но там были только облака. Лейтенант мрачно воззрился на торговца. Тот по-прежнему трясся и показывал куда-то пальцем.

Он действительно увидел людей. Двоих. Два пассажира стояли поодаль от прочих. Люди были одеты в длинные черные плащи. Их лица были скрыты капюшонами – тот, что был ростом пониже, надвинул его особенно глубоко. Хотя купец не мог видеть их лиц, он узнал в них людей. Ни у одного эльфа не было таких широких и мускулистых плеч, как у того, кто был повыше, и никто, кроме людей, не мог носить одежды из такой грубой ткани да еще такого зловещего и несчастливого цвета, как черный. На борту все, даже люди-рабы, старались держаться от них подальше.

Лейтенант бросил меч в ножны с выражением чрезвычайной досады на лице.

– Сюда, сударь, – сказал он торговцу, подталкивая разинувшего рот эльфа вперед.

– Но они… они же шатаются здесь свободно!

– Да, сударь, – сказал лейтенант. Эльф уставился на людей, словно зачарованный, и чуть не полетел в открытый люк.

– Мы пришли, сударь. Смотрите, куда идете. Нам не хотелось бы, чтобы вы упали и свернули себе шею, – сказал лейтенант, возводя очи горе и, видимо, прося у небес сил устоять перед искушением самому сделать это.

– Но разве они не должны быть в кандалах? В цепях или в чем там еще? – спросил торговец, осторожно спускаясь в трюм по лестнице.

– Вероятно, сударь, – ответил лейтенант, собираясь спускаться следом. – Но нам это запрещено.

– Запрещено? – торговец с возмущенным видом остановился. – Никогда не слышал такого. Кто это запретил?

– Кенкари, сударь, – невозмутимо ответил лейтенант, с удовольствием наблюдая за тем, как торговец бледнеет.

– Матерь Пресвятая, – снова сказал эльф, но уже с большим почтением. – Почему же? – шепотом спросил он. – Если это не секрет, конечно.

– Нет-нет. Эти двое из тех, кого люди называют «мертвыми монахами». Они совершают святое паломничество в Храм, и им позволено беспрепятственно доехать до Храма и вернуться, но при условии, что они не будут ни с кем разговаривать.

– Мертвые монахи… Никогда бы не подумал… – сказал торговец, спускаясь в трюм, где и нашел свои плоды пуа – совершенно крепкие, хотя и немного помятые вследствие трудного путешествия.

Из капитанской каюты появился, отирая губы, таможенный чиновник. Щеки его были сейчас куда розовее, чем до того, как он вошел в каюту, а в области нагрудного кармана появилась заметная выпуклость. Лицо его было уже не усталым, а довольным. Теперь таможенник занялся пассажирами, нетерпеливо ожидавшими позволения сойти на берег. И тут лицо его помрачнело.

– Кирские монахи, а?

– Да, ваше превосходительство, – отозвался капитан. – Поднялись на борт в Сунтасе.

– Сложности с ними были?

– Нет, ваше превосходительство. У них отдельная каюта. Сейчас они в первый раз вышли из нее. Кенкари приказали нам довезти их в неприкосновенности, – напомнил капитан все еще хмурому чиновнику. – Их особы священны.

– Ага, а для вас священна ваша прибыль, – сухо добавил чиновник. – Уж вы, несомненно, содрали с них десятикратную плату.

– Надо же как-то зарабатывать на жизнь, ваше превосходительство, – неопределенно пожал плечами капитан.

Таможенник тоже пожал плечами. В конце концов, он свою долю получил.

– Полагаю, мне придется задать им несколько вопросов. – Таможенник от одной этой мысли брезгливо поморщился и вынул из кармана носовой платок. – Мне-то можно задавать им вопросы? – нерешительно добавил он. – Кенкари не сочтут это оскорблением?

– Конечно же, нет, ваше превосходительство. Да и прочим пассажирам это понравится.

Таможенник облегченно вздохнул, убедившись, что не совершает какого-нибудь ужасного нарушения этикета, и решил как можно скорее покончить с неприятным для него разговором. Он подошел к двум монахам, по-прежнему стоявшим на отшибе ото всех. Они молча поклонились. Эльф остановился на расстоянии вытянутой руки от них, закрыв платком нос и рот.

– Откуда вы? – резко спросил таможенник на ломаном эльфийском.