— Если ты скажешь маме правду, и не будешь больше врать, уже сегодня случится что-то очень приятное! — посмотрела в её глаза Агафья и исполнила над своей головой тот самый жест, словно протирала нимб.

Странно, зачем, она же не упомянула Владыку?

— Мама купит мне куклу? — с сомнением посмотрела девочка и надула губки.

— Это маме решать, — улыбнулась Агафья. — Попробуй. Просто скажи маме правду.

— Она меня накажет! — сразу же заявила девочка, отступив на шаг.

— Нет, — вступила в разговор её мама. — Не накажу. За правду я не наказываю.

— А правда будет что-то хорошее? — девочка вновь посмотрела в глаза Агафье. — Честно-честно?

— Честно-честно! — подтвердила Агафья с серьёзным видом.

— Если соврёшь, умрёшь?

— Маша! — укоризненно заметила её мама.

— Если совру — умру! — подтвердила Агафья и протянула девочке ладонь, просто ладонь, безо всего. — Обещаешь, что скажешь правду?

— Обещаю! — твёрдо заявила девочка и прикоснулась ладошкой к ладони Агафьи. — Пока!

Она потянула свою маму за руку прочь, время от времени оборачиваясь, чтобы посмотреть в лицо Агафьи. Та ободряюще кивнула, поднимаясь на ноги.

— Вы замечательный воспитатель! — заметила Наталья, глядя вместе с остальными на удаляющихся Машу и её маму.

Девочка неожиданно замерла, потянула маму за руку и что-то сказала ей. Женщина с улыбкой присела перед дочерью и та что-то шепнула ей на ухо и сразу же отпрянула. Женщина пару секунд смотрела в глаза дочери, затем что-то ответила ей, улыбнулась, и потрепала по голове. И вот они уже шли рука об руку, обе довольные. Уже в конце аллеи, перед поворотом, Маша обернулась и встретилась взглядом с Агафьей. И кивнула с довольным видом, и Агафья кивнула в ответ.

— То, что вы обещаете, сбывается? — поинтересовалась Наталья, проводив маму с дочерью взглядом. — Если ребёнку пообещали чудо, оно должно случиться.

— Сбывается, — согласилась Агафья. — Вы же слышали, чем я поклялась. Такими словами не шутят.

Наталья и Владимир переглянулись, и по спине Владимира в который уже раз сегодня прополз ледяной ручеёк.

— Простите, что не о высоком, — потянул Владимир Агафью за руку. — Может, пообедаем? Наталья, вам купить ещё бумаги?

— Ой нет, на сегодня хватит, — заявила Наталья и протянула Владимиру свою поклажу — сложенный мольберт, папку с рисунками.

Карандаши, похоже, уже лежали у неё в сумке.

— А мы с Ганей выберем, где пообедать. Доверяете? — посмотрела она в глаза Владимира.

— Несомненно! — согласился Владимир. — Сейчас отнесу в машину и вернусь.

Владимир шёл в сопровождении охранника, и его настроение мало-помалу становилось самым радужным. От умений Агафьи брала оторопь, и Наталья, похоже, что-то чувствовала, она не лезла с вопросами и не изумлялась каждые несколько минут. И почему от её прикосновения всегда ощущение, что прикасаешься к самому себе? Тоже «суперспособность»?

Владимир глянул в зенит, и едва не споткнулся. Ему померещилось, что там на треть неба раскинулась огромная кольцевая, яркая, сияющая радуга. И это в ясном небе! Но, по счастью, только померещилось: рядом шли люди, их было много, и такое чудо в небе они не могли бы не заметить.

«Только знамений не хватало, — подумал Владимир, сложив вещи Натальи в машину и возвращаясь назад в зоопарк. — Лучше как-нибудь без них».

* * *

Они вернулись домой к Наталье уже в шестом часу вечера, ноги устали от ходьбы, и впечатлений получено столько, что на неделю хватит. Художественная выставка, парк аттракционов, просто парк… Агафья всё встречала восторгом, словно и в самом деле ничего такого она не видела. Что было очень странно: судя по воспоминаниям Владимира-второго, в тамошнем Новониколаевске царила всеобщая одержимость не только спортом и здоровым образом жизни, но и всевозможными культурными мероприятиями. Разумеется, теми, что были одобрены цензурой.

Агафья сразу же направилась в душ, а Наталья поманила Владимира в коридор.

— Не поможете отнести зеркало ко мне в комнату? — попросила она.

Владимир сразу же согласился и осторожно отнёс зеркало и аккуратно повесил его на место. Наталья встала рядом, явно любуясь собой и зеркалом.

— Вы точно волшебник! — покачала она головой. — Не расскажете, как вы сумели починить его? Я даже не вижу, где откололся тот кусочек!

— Если можно, в другой раз, — попросил Владимир. — Очень многое придётся рассказывать.

— Хорошо, — согласилась Наталья. — Скажите, вы ведь тоже видите там не только отражение? — и она взяла Владимира за руку. — Я знаю, что вы не хотите говорить при Гане, — понизила голос Наталья. — Не хотите говорить — не говорите. Я вас понимаю, меня и саму считают сумасшедшей за то, что поделилась однажды с врачом.

— Скажу только, что не считаю вас сумасшедшей, — посмотрел Владимир в её глаза, и Наталья осторожно обняла его:

— Спасибо! — шепнула она на ухо.

А после ужина Владимир предложил продолжить игру в «Данетки», и Агафья с восторгом согласилась. Наталья следила за игрой с большим интересом. Владимир напомнил ту игру, которую придумала сама Агафья — которую они начали, да так и не завершили во время их первого «свидания».

— Мать запретила дочери поливать цветок, она сказала, что ему вредно много воды. Когда дочь всё же полила его, мать очень огорчилась, — напомнила Агафья.

— Дочь намеренно полила цветок?

— Да.

— Цветок очень редкий?

— Да.

— Цветку и впрямь вредно много воды?

— Неважно.

— Дочь полила цветок назло?

— Да.

— У дочери с матерью не самые дружелюбные отношения?

— Да.

— Дочери нужно больше внимания?

— Да.

— Дочь хочет от матери подарка?

— Да.

— Дочь привыкла получать много подарков?

— Нет.

— Мать огорчилась из-за подарка дочери?

— Да.

— Подарок связан с цветком?

— Нет.

— Подарок был в горшке?

— Да.

— Подарок пострадал от воды?

— Да.

Наталья захлопала в ладоши.

— Ой, мне тоже очень нравится. А можно и я сыграю?

— Конечно! — отозвалась Агафья. — Владимир, у вас ведь было их много? Продолжим?

И они продолжили.

* * *

Они с Агафьей вернулись в свои апартаменты, когда за окном уже сгустилась ночь.