Переубедить его было не возможно, мало того, он очень удивился, что его не арестовали за противодействие такой могущественной структуре, которая не умеет прощать. Накомура успокоился только после разговора по телефону с секретарем Патриарха, убедившего его объяснением, что в этой стране гостей Его Святейшества не принято придавать гонениям, даже, если в своей стране они, когда-то считались государственными преступниками.

Не совсем зная, что предпринимать, Весна, с одной стороны, понимая серьезность опасений, высказанных в кабинете, а с другой, чувствуя, какой-то подвох, решила «спустить все на тормозах», предупредив, через отца и батюшку Иоанна, Татьяну. Это и было единственно нужным действием.

Информация, дошедшая до Павла, уже по телефону, поскольку он был еще в Греции, внесла полную ясность в недописанную «Седым» картину, им предполагаемого. Как мы понимаем, генералом, говорящим с Весной, оказался, никто иной, как Евгений Максимилианович. Его карточный домик надежды сложился, по его мнению, в могучую крепость, и ждал своего часа…

Молодой человек, приставленный Цисаевым к Весне, усиленно делавший вид очень близкого, ей человека, надоел за первые два дня. Он лез везде, куда его не просили, пытался зайти даже домой, хотя, кажется, у подобных ведомств в этом проблем никаких не было. Относясь к нему, как к необходимой неизбежности, она на третий день перестала замечать его совсем…

…

А что же «Седой» и Павел? Как мы помним, только эти два человека смогли докопаться до сути готовящегося в институте. Стараниями Виктора стала понятна цель и методы ее достижения, но не подробности. Любая утечка, практически гарантировала неприятности, причем неожиданные и неизвестные. Вдвоем тяжело противостоять целой организации, тем более, с такими возможностями. Не понятно было, от куда и когда именно ждать удара. Предположительно ударными силами будет охранник Весны, если сможет пройти за ней внутрь, в чем не было сомнения. Возможно, он станет, только прикрытием для другого. «Темник» не выходил из головы обоих. Паша надеялся, что ненависть Артема к нему настолько сильна, что первым он постарается убить его, если будет понимать, что делает.

Иное мнение было у напарника – кого прикажут, того и попытается убить первым.

Кроме всего прочего, могла осложнить ситуацию, какая-то готовящаяся родственниками «Солдата» церковная служба, как предполагали оба – Соборование. Под бородой и одеянием можно спрятать не только кого угодно, но и что потребуется. Проблему представляла возможность создания только одного «рубежа обороны» – по периметру реанимационного бокса, хорошо, хоть просторного.

Никто из них не знал точного расположения подвалов и чердаков – только то, что рассказала мужу Татьяна, и смог достать окольным путями, «Седой», в виде чертежей, уже не раз перестраиваемого здания. Хорошо, хоть окно выходило в лес, и было не досягаемо для снайперов.

В день рождение Алексея, как раз, в Афинах проводилось крупное международное мероприятие, где присутствие Петра было необходимо. Супруга могла отсутствовать, но это уже не важно. Главное, что Петра-Павла, как единицу, никто ждать не будет в Москве, так же как и Виктора. Охрану дипломата же придется увеличить вдвое, хотя и было понятно, что его персона, скорее всего, станет разменной картой, а значит, он нужен будет живой.

До этого дня необходимо было узнать в лицо всех врачей, вообще, медперсонал и представителей охраны. Последние не были гарантом защиты, и напротив, могли стать агентами, помогающими Цисаеву, причем сами об этом и не подозревая, уверенные, что помогают государству. Раздобыли фотографии генерала, Артема, даже охранника, приставленного к Весне. Но что это, когда не ясно было, кого ждать и сколько их будет.

Оставалось несколько дней, и Павел отбыл в столицу. Он встретится с отцом и попросит подстраховать. При этом он не сможет объяснить ни сути дела, ни подробностей. Даже адрес назвать не имеет права. Это было тоже рискованно, ведь случись непоправимое с сыном Ослябина, и Татьяной, носившей под сердцем внука, его действия могут попасть в заранее расставленные ловушки. Но еще больший риск – рассказать о готовящемся.

Два дня уйдут на подготовку спецтехники и экипировки. Ночь на изучение здания, в чем примет участие и «Седой».

Виктор понимал, что все принятые меры могут оказаться ничем, по сравнению с подготовленным генералом. Элементарно все можно будет заминировать, доставив готовое устройство за минуту до взрыва. Кто знает, планы могли поменяться. Несколько раз он порывался предупредить их, но Евгения Максимилиановича «достать» за такой короткий промежуток времени было не реально.

Упростило бы дело, найди они место содержание «Темника». Он был уверен, генерал сделает главную ставку на него, хотя, возможно именно здесь и крылась ошибка. Скорее всего, это будет последняя акция, в которой он примет участие. Вряд ли в его программу заложат отход и самооборону. Тело его разложится часа за три до состояния, при котором ни один криминалистический эксперт не снимет ни одного отпечатка, даже рисунок ушной раковины, из-за опухолей, изменится до неузнаваемости.

Скрыться, в планах этого нападения, суждено только одному. Мысли его сошлись на том, что и охранника Весны ждет та же участь, что бы создалось впечатления выполненного долга, ценой собственной жизни. Ведь не может же он пропасть, когда она должна быть убита. Хотя…

Ему было ясно, что, кроме «телохранителя», Артема, и кого-то, неожиданно затесавшегося в персонал, должен быть еще один. Конечно, это может показаться слишком, для нескольких мужчин и трех женщин. Но если представить, что «Темник» – останется поверженным маньяком, пусть и просто, кем-то опознанным… Здесь его посетила мысль, что Весну могут оставить, как свидетеля, которая сможет его опознать. Кому, как ни ей?! Ах, мысли – мысли, если бы они еще совпадали с реальностью. На этом он остановился, определив себе задачу, не доверяя никому,»сканировать» послезавтра любого представителя персонала института.

Еще один вопрос, интересовавший его – как каждый их этих парней собирается входить?..

Обычно бывает один день рождения, и празднуется он раз году. Бывает и два, когда человек избегает гибели невероятным образом, и пораженный этим, воспринимает этот день важнее настоящего своего появления в этот мир. Кто-то празднует день Ангела, а кто-то действительно, вернувшись после смерти, всё время этого дня, в течении оставшейся жизнь, проводит в церкви в благодарственной молитве…

Это, если мне не изменяет память, была одиннадцатая годовщина нахождения «Солдата» в состоянии, мягко говоря, не пассивном, буквально, граничащим с оживанием. Врачи, в своем мнении были почти единодушны. Мало кто верил в возрождение человека, проведшего столько времени в коме. Так было десять лет и девять месяцев, пока рядом с ним не появилась женщина, и не поняла, что он ей нужен, как и прежде.

С тех пор с ним начали происходить изменения, постепенно приведшие, как выразилось одно светило, в состояние обычного, но очень глубокого сна. В этой ситуации решили применить активную терапию, в виде массажей, физиотерапевтического воздействия, и даже пригласили доктора из Китая, способного воздействовать на точки акупунктуры, посредством иглоукалывания.