– Желания, – вздохнула Розалинда. – Жаль, что я в свое время не сдерживала свой характер. Жаль, что я прокляла принца. Мне следовало пожалеть короля с королевой, а не думать, как бы побольнее их наказать. Меня переполняла сила, но мне не хватало мудрости. А теперь всё наоборот... Сил совсем не осталось, а я только-только начинаю умнеть.

Белль не знала, что сказать. Они с матерью беседовали как... взрослые. Не как мать с ребенком, который хочет научиться готовить печенье, плачет из-за разбитой коленки или хочет, чтобы ему почитали книгу. Совсем не так она представляла себе воссоединение с мамой.

Где-то совсем рядом зашуршал гравий. Белль подняла голову, и глазам ее предстало, пожалуй, самое странное зрелище из всех, что ей случалось наблюдать за последний месяц: ее отец и Чудовище шли бок о бок, увлеченно о чем-то беседуя. Какое-то мгновение девушка смотрела на них, не в силах уложить в голове эту картину. Отец так серьезен... о чем, интересно, они говорят?

– Здравствуйте, дамы, – сказал Морис, улыбаясь от уха до уха. – Мы увидели, как вы шли сюда... избегаете толпы?

– Мне немного неуютно, когда много народу, – призналась Розалинда. – Отвыкла. Как поживают ваши подданные, король?

– Злоупотребляют, – ответило Чудовище, еле заметно улыбаясь. У него что, появились морщинки вокруг глаз? У чудовищ такое бывает? – Они это заслужили.

– Я тут размышляла про твою... ситуацию, – продолжала волшебница. Такое определение слегка покоробило Белль. – Самые сильные чары, заклятия и проклятия можно разрушить, если за дело возьмутся несколько волшебников. К примеру, на крестинах Белль нас было мало, поэтому сотворить сильные чары не удалось. Я абсолютно уверена, что проклятие можно разрушить, если найти несколько сильных магов.

Чудовище уныло поглядело на Розалинду.

– Но ведь чаровников совсем не осталось, если не считать нескольких бедолаг, которых мы выпустили из сумасшедшего дома.

– О, многие успели сбежать до того, как в королевстве начались все эти ужасы. Просто нужно их найти, – беспечно отмахнулась Розалинда.

– А если мы их найдем, где их спрятать, чтобы они были в безопасности? Нужно же, чтобы они согласились отправиться с нами, – заметило Чудовище. – Случившееся здесь происходило и в Новом Свете. Чаровников повсюду подстерегают опасности.

– Есть одно безопасное место, – воскликнула Белль. Ей в голову пришла отличная идея.

Все посмотрели на нее.

– Как вы не понимаете? Это и есть самое безопасное для них место в целом мире! – Девушка взмахнула руками, указывая на замок и долину. – Твое проклятие снято только частично. И замок, и все его обитатели преданы забвению, а значит, никто не помнит про это место. Можно отыскать всех оставшихся чаровников и перевезти их сюда. Дать им новый дом. Тогда и... тебя расколдуют.

– Хм-м-м, – задумчиво протянула Розалинда. – Неплохо. Идея немного странная, учитывая, что в этом королевстве нас всех чуть не поубивали... но звучит заманчиво. Да, мне нравится. Отправляйся в путь, разыщи всех, кого сможешь, и верни их домой. Честно говоря, это меньшее, что ты можешь сделать после того, что натворили твои родители.

Морис многозначительно посмотрел на Розалинду и чуть сдвинул брови, но та лишь пожала плечами.

Чудовище моргнуло.

– Отправиться на поиски? Мне?

– Да. Почему бы и нет? – Белль широко улыбнулась, угадав его мысли. – Тебе придется отправиться в мир, за которым ты так долго наблюдал в волшебном зеркале.

– Вместе с тобой, – быстро ответило Чудовище. – Я все смогу, если ты будешь рядом.

Белль широко улыбнулась и уже хотела ответить...

...а потом увидела, что Морис и Розалинда смотрят на нее и ждут, что она ответит.

Белль вновь обрела семью. Теперь у нее есть мать – самая интересная, необычная мать на свете, – с которой она только что познакомилась. Нужно столько у нее спросить, о многом поговорить.

Но это ее шанс отправиться навстречу приключениям, о которых она так мечтала. Возможность увидеть дикие острова Греции, дремучие леса, даже Париж и Рим... Они могли бы путешествовать по миру в поисках чаровников-отшельников, а найдя их, возвращали бы их домой. Подумать только, сколько всего они могли бы повидать!

Это нечестно.

– Поезжай, Белль, – решительно сказала Розалинда. – На твоем месте я не колебалась бы ни секунды. Ты всегда можешь вернуться сюда, и я всегда буду ждать тебя здесь. И мы сможем вдоволь наговориться. Всем нужно время от времени путешествовать, и всем нужен дом, куда можно вернуться из странствий. Отправляйся навстречу приключениям, посмотри на мир, а потом возвращайся домой – ведь здесь тебя любят.

Морис посмотрел на дочь с легкой грустью.

– Я так обрадовался, что обе мои девочки снова вместе... но у нас столько дел, что время пролетит незаметно – мы и глазом моргнуть не успеем, как ты вернешься домой.

– Каких дел? – переспросила Белль.

– Ну как же, в деревне сейчас будет масса забот, – ответил ее отец с горестной улыбкой. – Люди обрели давно потерянных родственников, оказавшихся чаровниками... а также тех несчастных, которые и впрямь... не в себе. Многие провели в той страшной тюрьме столько лет... Думаю, ближайшие несколько месяцев будут непростыми, и горожанам может понадобиться помощь парочки... чудаков.

– И есть еще твой замок, – подхватила Розалинда, указывая на окно, с подоконника которого свисала, точно флаг, пара женских чулок. – Когда эта суматоха немного успокоится, твоим людям придется решать, как жить дальше. Уверена, часть из них захочет остаться... но некоторым уже не захочется быть слугами... Ведь снаружи есть целый мир, а сам ты уедешь.

Чудовище задумчиво посмотрело на нее.

– Я мог бы назначить Люмьера и Когсворта своими заместителями...

– Отлично придумано, – поддержала его Белль, уже представляя, чем это закончится: окончательное слово всегда будет за миссис Поттс.

Чудовище посмотрело на нее.

– Ты поедешь со мной, Белль? Поможешь мне? У нас может не получиться... Я могу навсегда остаться чудовищем.

– Нет, – улыбнулась Белль и погладила его по носу. – Ты всегда будешь моим принцем.

– Ну, ты, конечно, не идеальный зять – я хочу сказать, из-за твоих родителей, а не из-за внешности, – быстро сказала Розалинда. – Но ты определенно намного лучше этого увальня Гастона... Что он за человек, кстати? Один из освобожденных пациентов сумасшедшего дома?

Белль чуть не подавилась смехом.

– Нет, и предложение мне он делал не впервые.

– Думаю, – предложил Морис, обнимая счастливую пару за плечи, – нам стоит напоследок побыть вместе этим вечером, перед тем как вы отправитесь в путь... только мы вчетвером. Нужно столько всего рассказать перед расставанием.