– Я не понимаю!

– И не надо. Вам достаточно поверить.

– А Майкл? Что с ним? Он умер?

Фришер перегнулся через стол, наклонившись к Анне, и положил свою широкую темную ладонь ей на руку.

Комната и все предметы в ней колыхнулись, словно находились под водой. Черные глаза майора поймали взгляд Анны, и она почувствовала, что тонет, растворяется в них. Рука под его пальцами дрогнула, но сил высвободиться не было. Тело отказалось подчиняться, и последнее, что она увидела перед тем, как темнота поглотила весь мир, была его улыбка, такая теплая и такая далекая.

– Мисс Билингз? Вы слышите меня? Мисс Билингз?

Анна с трудом подняла отяжелевшую голову и осмотрелась. Она находилась все в том же зале. Майор стоял, склонившись над ней, и осторожно тряс ее за плечо.

– Что случилось?

– Вы потеряли сознание. Думаю, вам лучше вернуться в палату. Договорим позже.

– Вы мне не ответили, – прошептала Анна.

– Простите?

– Что с Майклом? Он жив?

– Я… не знаю.

– Вы знаете! Почему вы не говорите? Скажите мне!

Их взгляды встретились. Выпуклые карие глаза майора выражали беспокойство.

«Не черные!»

– Думаю, вам лучше пройти в палату, – повторил Фришер. – Вам нужно отдохнуть.

«Они больше не черные!»

Анна медленно поднялась. Ноги у нее задрожали. Неизвестно, откуда ей в голову пришла мысль, что все это – Пустошь. Она не исчезла. Она играет с ней, забавляется, как сытая кошка. Хочет свести ее с ума.

«Этого не может быть! – подумала она. – Мне надо выбраться отсюда!»

– Я провожу вас.

– Я хотела бы повидать свою сестру.

– Вы уверены?

– Да!

– Я бы предпочел, чтобы вы вернулись в палату. Стресс…

– Мне будет лучше с сестрой!

– Подумайте еще раз. Я приглашу врача.

– Я хочу к сестре! – Анна почти кричала.

Фришер вздохнул.

– Хорошо. Подождите немного. Вас отвезут.

Как только дверь за ним закрылась, Анна снова опустилась в кресло и прижала ладони к лицу.

«Я не знаю, во что верить! Господи, не знаю! Отстаньте от меня… Я хочу к Софии… Хочу домой…»

На первый звонок в дверь никто не отозвался, и Анна нажала кнопку еще раз. Ее охватило волнение: конец пути, то, за что заплатил своей жизнью Майкл, то, к чему она так стремилась в начале и о чем почти позабыла в конце, – вот оно. Где-то в глубине дома послышались шаги. Анна отступила и нервно провела рукой по волосам, пытаясь убедиться, что они не торчат во все стороны. Внутренняя дверь приоткрылась, и сквозь противомоскитную сетку Анна увидела лицо сестры. Улыбка, уже готовая появиться на ее губах, только ждущая для этого повода, застыла.

«Она что, покрасила волосы?»

– Анна! Боже мой!

Дверь захлопнулась и снова распахнулась. София оттолкнула сетку и бросилась к Анне. Не успела та опомниться, как оказалась в ее теплых, пахнущих лавандой объятиях.

– Господи, я так рада! Я просто не верю своим глазам – ты здесь! Давно? Как ты сюда попала?

Она отстранилась, держа Анну за руки, глядя на нее большими восторженными глазами. Полы ее халата распахнулись, и стало видно розовую комбинацию, сквозь которую проступала грудь.

– Ты чудесно выглядишь!

– Спасибо! Ты тоже.

Анна выразительно посмотрела на сестру, и та, наконец, заметила, в каком виде выбежала на улицу.

– Ох!

София запахнула халат и схватила Анну за руку.

– Пойдем!

Она буквально втащила ее в дом и закрыла дверь. Анна оказалась в небольшой уютной гостиной, залитой утренним солнцем, отражающимся от покрытых лаком деревянных стен. Посередине стоял длинный зеленый диван, из-за которого выглядывала белобрысая мальчишечья голова. «Мой племянник, – подумала Анна, делая шаг вперед. – Даже не помню, как его зовут».

– Привет, – сказала она мальчику.

Тот улыбнулся, но не ответил, продолжая прятаться за диваном. Пол в гостиной был завален игрушками.

София подошла к мальчику и потрепала его по волосам.

– Брайан, это твоя тетя. Помнишь, я рассказывала тебе о ней? Ее зовут Анна. Поздоровайся.

– Хэлло, – послушно сказал мальчик.

Анна хотела ответить, но, прежде чем она успела открыть рот, он сорвался с места и с громким индейским улюлюканьем скрылся в кухне.

– Не обращай внимания, – сказала София. – Он немного стеснительный.

Она мотнула головой, и ее длинные светлые волосы рассыпались по плечам.

– Если бы я знала, что ты приедешь, никуда бы Тревиса не отпустила! Ты голодная?

– Не очень.

– Я организую чай.

Она повернулась к кухне.

– Брайан!

– Что, мам?

– Милый, поставь чайник!

Она повернулась к Анне.

– Душ?

– Да, было бы неплохо.

– Пойдем, я тебе покажу.

София вышла в небольшой коридорчик, и Анна последовала за ней, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на одну из игрушек Брайана. В коридорчике не было окон: он освещался одинокой лампочкой без абажура. Как будто поняв, о чем думает сестра, София сказала:

– Брайан разбил плафон год назад, когда играл в индейцев. Все никак не соберемся повесить новый.

Она остановилась у одной из дверей.

– Вот. Можешь взять любое полотенце. Там, в шкафчике, несколько чистых. У тебя есть во что переодеться?

Анна развела руками.

– Мой багаж сюда не добрался. Даже зубной щетки нет.

София кивнула.

– Ерунда! Мы тебе все дадим!

– Спасибо!

– Пойду, посмотрю что-нибудь из одежды. А ты не торопись.

В этот момент на кухне что-то зазвенело.

– Брайан!

– Я не специально!

– Что ты там расколотил?

София побежала на кухню, оставив Анну одну.

«Достанется мальчишке», – подумала она и вошла в ванну.

Душ освежил ее. Усталость и настороженность, ставшие такими привычными спутниками в последнее время, стекли водой, оставив ее обновленной и довольной. «Я дома, – подумала она. – Наконец-то я дома».

София оставила для нее одежду у двери. Вещи пахли чистотой и приятно скользили по коже, когда она одевалась. Джинсы оказались слегка тесноватыми, а на белой футболке красовалась аппликация с улыбающимся детским лицом и надписью: «Я люблю абрикосы!» Анна усмехнулась и, положив грязную одежду в корзину под раковиной, вышла в коридор.