– Сколько же здесь людей. – Фарид взял список и просмотрел его, одновременно взяв три леденца и засунув их в рот, но сразу же выплюнул, словно это был яд. – Ой, какая гадость.

– Тех, кому от одиннадцати до двадцати девяти, не так много, – сказала Дуня и едва сдержала смех. – Всего лишь тридцать три человек.

– Я бы начал с Фейсбука. – Фарид достал из внутреннего кармана маленькую электронную книгу с клавиатурой. – Хотя там больше пенсионеров, чем молодежи. Но у большинства все равно есть аккаунт, взломать который легче, чем почистить лук. Но это вряд ли понадобится. Большинство в таком возрасте больше всего хотят покрасоваться перед всяким сбродом, – продолжил он и начал вводить первое имя в графу поиск. – После этого займемся блогами и Инстаграмом.

– Подожди, – Дуня поставила чашку. – Ты что, уволился из TDC?

– Ты же сказала, что устроишь меня на работу.

– Да, но ты ведь не можешь просто так… – Этот парень, черт возьми, на ходу подметки рвет. – Как ты себе это представляешь? Ты думаешь, что я просто так могу родить тебе новую работу…

– У вас, датчан, полностью отсутствует чувство юмора. – Фарид покачал головой. – Это шутка. Моя смена начинается во второй половине дня. Давай работать.

Дуня кивнула, хотя не была совсем уверена чему. Через пять минут она нагнала Фарида и могла только диву даваться тому, как многое можно узнать, не вводя ни одного пароля. Точно, как говорил индус, большинство словно призывали хором зайти на их страницу и познакомиться с их жизнью.

Они вместе стали внимательно просматривать каждый аккаунт, и, хотя во всех отношениях это был произвольный просмотр, она все равно могла разделить людей на две группы. Совершенно неинтересные и возможные. Пока что большинство попало в категорию совершенно неинтересные.

Но спустя семнадцать минут они добрались до одного из самых больших домов в квартале, и Дуня вспомнила, как долго стояла и звонила, чувствуя, что что-то не так. Может быть, ей показалось, но, заглянув вовнутрь через двери террасы, она увидела чей-то промельк. Конечно, это могла быть кошка или даже робот-пылесос. Но что бы то ни было, она не была готова вычеркнуть этот адрес и пойти дальше по списку.

Из полуоткрытой страницы Александры аф Гейерстам на Фейсбуке, в частности, следовало, что девушка слушает Люкки Ли, ей нравятся фильмы с Брюсом Ли, и она сама занимается бойцовским спортом. Может быть, вот где взаимосвязь. Ее отправили в нокаут ударом или пинком, который возник словно из ниоткуда.

– Поищи ее имя и одновременно бойцовские клубы в Хельсингборге.

Фарид задал поиск и сразу получил несколько отсылок к клубу «Феникс. Бойцовский спорт» на Кадетской улице, 2, в нескольких километрах от дома Александры.

– Зайди на их сайт, – сказала Дуня, хотя уже щелкнула на ссылку. Внезапно ее охватило нетерпение. – Вот. Сюда. – Она показала на закладку с фото, и в ту самую секунду, как все пиксели встали на место, она поняла, что они попали куда надо.

Фабиан припарковался на улице у дома Астрид Тувессон в Рюдебекке, вышел из машины и сразу обратил внимание на то, что и сосед-пенсионер, мывший машину, и мама в декретном отпуске с детской коляской проводили его таким взглядом, словно он первым высадился на Луну. Где-то замолчала газонокосилка, а старик перестал водить намыленную губку.

Конечно, они знали. Соседи всегда знают и, возможно, уже давно успели посплетничать. Мучительный развод, эхо которого в самые тяжелые моменты неслось из распахнутого окна или из приоткрытой двери по лужайке за границы участка, где начинало жить своей жизнью. В конце концов, мужу надоело ее пьянство. А ведь она начальник полиции и все такое. Но никто не сделал шаг и не постучал в дверь, предлагая помощь. Никто не хотел вмешиваться. Вполне достаточно заниматься своими делами и наблюдать за падением из партера.

Он не сказал своим коллегам о том, что собирается сюда ехать, но решил, что это единственно правильное решение. Пусть она сколько угодно злится. Следствие дошло до своей самой критической фазы. Сейчас им как никогда нужен сильный лидер, и Тувессон, пока она трезвая, лучше всех подходит для этой роли.

Входная дверь была закрыта, но Фабиан без всякого труда попал вовнутрь через приоткрытое окно. Воздух в доме был спертым. У него появились позывы на рвоту, а запах навеял воспоминания о том времени, когда он носил форму и работал в полиции по поддержанию порядка. Удушливая вонь от старых помоев и долгих месяцев без уборки, смешанная с горькой желчью и запахом туалета, в котором не спускают воду. В то время это была пьянь в домах, подлежащих сносу. Теперь это его собственный начальник.

Фабиан нашел ее на полу в гостиной. Она лежала у дивана, наполовину погрузив лицо в содержимое собственного желудка. Рядом был опрокинутый столик на трех тонких ножках. По осколкам стекла он насчитал минимум четыре марки алкогольных напитков. Но пульс прощупывался, а грудь вздымалась – пусть слегка, но ритмично.

Так вот что его ждет? Он не алкоголик, но одиночество пугает его также сильно. Он станет далеко не последним, в чьей жизни больше ничего не будет играть никакой роли. Когда на всем лежит печать бессмысленности, а любое действие лишено смысла. Что с ним тогда будет? У него есть то, что требуется, или он станет одним из них?

Валявшийся на диване мобильный ожил с теми же нервными сигналами маримбы, который был у него и у миллионов и миллионов других. Это был Утес. Фабиан поручил разговор автоответчику, осторожно перевернул Тувессон на спину, подальше от рвоты, вытер ей лицо, оторвав кусок от лежащего на диване рулона бумажных полотенец, и пошел по дому, настежь распахивая каждое окно. По-хорошему здесь нужна фундаментальная санация с вредными для окружающей среды чистящими средствами, но пока что у него нет возможности остаться. Вместе с тем он не мог бросить ее просто так.

Фабиан снял пиджак, надел пару резиновых перчаток и начал с ванной. Сначала несколько сливов подряд, потом средство для очистки унитазов и немного работы с туалетной щеткой, и в целом унитаз приведен в порядок. Он убирал с пола старые зубные щетки, бинты и прочий мусор, как опять услышал сигналы маримбы. На этот раз звонил его собственный телефон.

– Привет, Утес. Это важно или я могу перезвонить? Я немного занят.

– Занят чем? И, кстати, где ты сейчас находишься?

– Мне надо сделать одно дело, а потом я поеду к дочери и мужу Марианны Вестер в Хёганес. Что-то случилось?

– Ты что-нибудь слышал о Тувессон? Я несколько раз пытался до нее дозвониться и начинаю волноваться. Наверное, кому-то из нас надо поехать к ней домой.

– Не надо. Я уже говорил с ней, – сказал Фабиан.

– Что? Говорил? Когда?

– Сейчас. Она только что звонила. Она сидит на кризисном совещании в Мальмё, где просит дать нам подкрепление, и ты знаешь, как долго они могут заседать. – Последнее, во всяком случае, было правдой.