Саня больше не тратил слов. Он подлетел к Капюшону, распознав в нем заводилу всей компании, поднял за грудки, пнул коленом в пах.

– Ах ты, сука! – застонал тот, но, не успев опомниться, вылетел из комнаты вперед головой и, ударившись о стену, на время приутих.

– А я предупреждал, молодой человек, – начал читать над его телом отходную хромой сторож.

Двое других тут же вскочили со своих лежанок. Больше всех не повезло Серой фуфайке. Шаталин в прыжке с разворота заехал ему ногой в лицо. Парень вскрикнул и отлетел обратно к лавке. С Драными носками тоже разговор был короткий. Саня ухватил его одной рукой за шиворот, другой за штаны и, раскачав, выкинул из алтаря, так что тот пробороздил носом каменный пол церкви. Следом за ним полетели его ботинки. Он первым сообразил, что дело пахнет жареным, и бросился наутек.

– Тебе помочь найти дорогу? – обратился Саня к едва очухавшемуся Капюшону.

– Для кого монастырь построили, дядя? – притворно захныкал тот. – Мы ж пришли наниматься в послушники!

– Берегись! – крикнул Шаталину старик. Саня отскочил в сторону. В руке у Серой фуфайки, пулей вылетевшего из Царских врат, сверкнул нож. Вид его был страшен: нос разбит в кровь, побелевшие от гнева глаза не внушали надежды на любовь к ближнему.

– В послушники, говоришь, наниматься! – усмехнулся Шаталин.

Фуфайка кинулся к нему. Воспрянув духом. Капюшон решил помочь приятелю.

– Сейчас ты у нас попляшешь, гад! – взвизгнул он. Они окружили Шаталина с двух сторон. Дед, стоя у недописанного иконостаса, держался за сердце, открыв рот. Напоминал он футбольного болельщика в тот момент, когда противник бьет пенальти.

– Давайте, герои, смелее! – призывал их к действиям бывший десантник.

Первым сделал выпад Фуфайка. Саня перехватил его руку, сильно сдавил у запястья. Нож выпал. Подскочивший сзади Капюшон получил локтем в поддых и, присев на корточки, начал ловить ртом воздух. Фуфайка перелетел через могучее Санино плечо, брякнувшись спиной о каменные плиты.

– Ами-и-инь! – пропел с амвона хромой сторож. Но на этом дело не кончилось. Шаталин, войдя в раж, уже не мог остановиться. Он не давал подняться ни одному, ни другому. Работая исключительно ногами, крутил бесконечную, жестокую «мельницу». Когда оба совсем обессилели, он принялся их поочередно пинать, приговаривая:

– Послушники, вашу мать! Пришли наниматься! Капюшон белой ветровки окрасился кровью.

– Остановись!

Маломощный старик повис на его мускулистой руке.

Саня перевел дыхание, стряхнул сторожа, посмотрел на дело рук своих.

Оба парня, свернувшись клубками, прикрыв лица окровавленными пальцами, не шевелились, но еще дышали.

Он поднял взгляд на архангелов-инвалидов и прошептал:

– Господи! Что это со мной?..

Беспалый покрутил в пальцах сигарету, не решаясь закурить. В течение трех часов он пытался выжать из девчонки хоть слово, но ничего не добился и оставил ее в покое, заперев в одной из комнат в резиденции Пита.

– Она будет молчать даже под пытками, – заключил он. – Я с такими крепкими орешками в своей практике встречался не раз.

– Мне наплевать, с кем ты там встречался! Пит все утро пребывал в возбужденном состоянии и не сомкнул глаз, хотя всю ночь бодрствовал и теперь хотел спать.

– Девушку надо перевезти в следственный изолятор…

– Что? Да ты никак спятил?! Отдать ее тебе? И что дальше?

– Она – преступница, а значит, должна ответить по закону, – спокойно констатировал следователь.

– По закону? По какому закону? Засунь его себе в задницу! Девчонка никуда отсюда не уйдет! Она мне нужна! Она будет работать на меня!

– Сомневаюсь…

– Никто не спрашивает твоего мнения на этот счет!

– А что я скажу моему начальству? – окончательно растерялся Пал Палыч.

– Начальство перебьется! У вас что, мало не раскрытых дел?

– В общем-то, немного.

– Это дело должно остаться не раскрытым! Ты меня понял?

Беспалый нехотя кивнул.

– А как быть с Балуевым?

– Не понял. При чем здесь Балуев? – Пит насторожился.

– Он ведь тоже участвовал в операции. И может дать делу свой ход. Не очень-то вежливо мы с ним обошлись.

– На хрена это ему нужно? Он получил свое, дез-чонка ему до лампочки!

– Как знать…

– Не строй из себя умника, Паша! Это тебе не к лицу!

– А как быть с Серафимычем?У меня он фигурирует в деле. Я не могу не заниматься расследованием убийства в доме господина Шаталина.

– Вот и занимайся. Но Сашку оставь в покое! Почему охранник не мог выстрелить из его пистолета?

– Потому что у охранника есть свой пистолет, – резонно заметил Пал Палыч. – А кроме того… – Он сделал паузу, как бы сомневаясь, говорить или нет.

– Что там еще? – заинтересовался Криворотый.

– Я взял пистолет вашего друга на экспертизу. На нем обнаружен отпечаток дамского пальчика.

– Фигня! Саня – известный женоненавистник, и дамочки отвечают ему взаимностью. Не представляю, чтобы какая-нибудь из них пальнула в старикана.

– Однако во время нашего вчерашнего допроса одна из ненавистных ему дамочек находилась в спальне.

– С чего ты взял?

– У такого заядлого холостяка, как господин Шаталин, не может просто так валяться под лестницей женская туфля.

– Ай да Саня! Браво! похлопал в ладоши Пит и на минуту задумался.

– Мне необходимо еще раз допросить Александра Емельяновича.

Беспалый закурил, видя, какое впечатление произвела на босса его информация.

– Повремени, Паша, повремени… Очень ценную вещь ты мне сообщил, но допрашивать Шаталина не надо. Пусть он ничего не знает о наших догадках.

Попробуй без его помощи навести справки об этой дамочке.

– У меня же нет никаких зацепок! – возмутился следователь.

– Саня тоже вряд ли развяжет язык. Ты его только напугаешь. А дамочку мы используем. Используем дамочку. Непременно используем! Вот только в дело ее заносить не смей! Я тебя умоляю, Паша! Нарвешься на неприятности! Ладушки?

– А что вы намерены делать с Овчинниковой?

– Это уж не твоя забота!

– Где она будет содержаться? Неужели здесь? Это ненадежное место.

– Я отвезу ее в загородный дом. – Пит грозно посмотрел на следователя и добавил:

– Это моя добыча! И я ни с кем не собираюсь делиться!