– Какие-то из этих направлений были связаны с информацией, полученной отныне покойного Рикки Кинера, осведомителя вашего лейтенанта?

– Насколько мне известно, нет.

Ева насмешливо изогнула бровь.

– Вы не пользовались информацией из этого источника?

– Нет.

– А Гарнет?

– Насколько мне известно, нет.

– Существует весьма высокая вероятность, детектив, что поскольку Кинер и Гарнет были убиты в одном и том же месте, их убийства связаны или общим исполнителем, или общим умыслом, или и тем и другим.

– Я не верю, что Кинер был убит, – угрюмо буркнул Бикс. – Я думаю, он перебрал с дозой. С такими, как он, это случается.

– Ну, это не вам решать, детектив. Это решаю я вместе с судмедэкспертом на основании улик, а они указывают на убийство.

Ева закрыла файл, открыла другой – с фотографиями Кинера на месте убийства, – а затем извлекла фотографию убитого Гарнета и положила их рядышком.

– Было бы чрезвычайно странным совпадением, если бы детектив Гарнет был убит на том же месте и вдруг оказалось бы, что его смерть не имеет никакого отношения к смерти Кинера. Плюс к тому, вы вместе с Гарнетом вошли в квартиру Кинера после его смерти и произвели незаконный обыск.

– Мы считали, что у нас есть законный повод, и не знали в тот момент, что Кинер мертв.

– А законный повод – это возможная связь с вашим расследованием.

– Совершенно верно, – подтвердил Бикс.

– Но вы раньше не обращались за сведениями к Кинеру.

– Я не обращался. Как я уже говорил, мне неизвестно, обращался ли к нему Гарнет. Он сказал, что у него есть наводка и что нам надо встряхнуть Кинера.

– Что это была за наводка? Зачем его надо было встряхивать?

– Я не знаю.

Ева отодвинулась от стола.

– Вы с Гарнетом работали над крупнейшим, как вы считали, делом, причем полагали, что оно вот-вот раскроется. У него есть наводка, и вы оба идете на квартиру к осведомителю вашего лейтенанта. Но вы не спрашиваете зачем, не знаете, что именно вы искали, когда проводили незаконный обыск, не спрашиваете, каким образом Кинер связан с вашим расследованием.

Бикс пожал плечами. Это было его первое движение с тех пор, как Ева вошла в комнату для допроса.

– Гарнет хотел его встряхнуть. Я только помогал.

– У тебя не так уж много полицейского любопытства, правда, Бикс?

– Я делаю свою работу.

– Ты исполняешь приказы. Ты считал Гарнета напарником или старшим по званию?

– Он был и тем, и другим. А теперь он ни то, ни другое.

– Вы с ним хорошо ладили?

– У меня с ним не было проблем.

– Вы были друзьями?

– У меня с ним не было проблем, – повторил Бикс.

– Тебя не смущало, что твой напарник и товарищ по команде употреблял запрещенные наркотические вещества? Те самые вещества, которые вам было поручено изгонять с наших улиц?

– Мне об этом ничего не известно.

– Ничего не известно? – переспросила Ева. – Или ты лжешь, или ты глуп. Я выбираю ложь, потому что таких глупцов, чтоб не распознать, когда их напарник под газом, нет на свете, а если они и есть, им никогда в жизни не сдать экзамен на детектива и уж точно не пробиться в отдел наркотиков.

– Думайте что хотите.

– О, я последую этому совету! И вот что я думаю. Я думаю, что Гарнет в последнее время сильно облажался. Я думаю, он давил на Кинера. – Ева толкнула фотографии через стол. Бикс едва взглянул на них. – Кинер ведь не случайно бросил свою квартиру и перебрался в убежище. Не случайно кто-то его там нашел и убил, да еще таким замысловатым способом. Это полный облом – вот так потерять осведомителя, да притом еще осведомителя своего босса. Но мало этого, он облажался еще больше и незаконно вломился в квартиру Кинера, провел – вместе с тобой – незаконный обыск. При малейшем давлении он набросился на старшего офицера, скомпрометировал при этом свою собственную начальницу и заработал отстранение. Но ему и этого мало! Он накачивается наркотой и нападает на меня! С оружием в руках! И вот тут до него наконец дошло, что он спекся, – добавила Ева. – Тогда он находит приятеля – еще одного члена команды, но не своего напарника. Потом возвращается на место преступления, которое я курирую, ломает мою печать, входит и… оказывается с перерезанной глоткой. Бикс молчал.

– Я думаю, когда коп проваливается с таким треском да еще за столь короткое время, тот, кто с ним работает, что-то об этом обязательно знает. Я думаю, когда коп подсаживается на наркоту, его напарник, обученный распознавать симптомы, что-то об этом знает. Что твой напарник знал об убийстве Кинера, Бикс?

– А ты б его спросила. – Еле заметная усмешка тронула губы Бикса. – Да вот беда: он мертв.

– Как кстати! Ты же был в армии, верно, Бикс? – спросила Ева, открывая еще один файл.

– Я служил.

– Обучен обращаться с оружием, обучен приемам борьбы. Знаешь, как пользоваться ножом. Нож убивает быстро, тихо… весьма ценный навык. – Ева вскинула взгляд. – Твои родители тоже были военными, твой старший брат служит до сих пор. Это у тебя в крови, ты знаешь, как это важно – исполнять приказы. Когда ваш лейтенант отдает приказ, вы его исполняете, да, детектив?

– Да.

– Все приказы без исключения? Без сомнений?

– Да.

– Вы уважаете своего лейтенанта?

– Да.

– Вы преданы ей?

– Да.

– Поведение Гарнета, его действия, отсутствие дисциплины, неуважение свидетельствуют не в пользу лейтенанта Оберман.

– Гарнет сам за себя отвечал.

– Ты же знаешь, как работает командная цепочка, Бикс. Ты всю свою жизнь в ней прожил. Гарнет был паршивой овцой, и это делает лейтенанта Оберман паршивой овцой.

Вот теперь ей удалось зажечь искру в его глазах.

– Да она стоит двух таких, как ты.

– Я уважаю верность, даже направленную не по тому адресу. Действия и поведение Гарнета выставили твоего лейтенанта неумехой, выставили ее дурой, неспособной командовать, контролировать своих людей, призвать их к дисциплине. Ее родной отец разочарован ее неспособностью проявить командирские качества.

– Время майора Обермана прошло. Лейтенант Оберман руководит крепкой и успешной командой.

– Гарнет у нее третий труп, с тех пор как она вступила в должность. Не больно-то успешно, по моим понятиям.

– Убойный отдел приходит на готовенькое. А отдел наркотиков на улице работает.

– Оберман отсиживается за столом, – возразила Ева. – Гарнет когда-нибудь хвастался, как он трахал босса?