— Могу ли я еще чем-то помочь? — спросила Портула.

— Нет такого человека, который смог бы помочь ему. Невероятно, что он все еще с нами. Приходя в себя, он спрашивает о своей жене. Джохарран сказал ему, что она скоро придет, — сказала Эйла. — Я думаю, он держится только ради нее. Мне хотелось лишь как-то еще облегчить ему боль, но большинство болеутоляющих отваров надо пить. Я смачивала его губы водой, к сожалению, при таком ранении выпитая вода лишь ухудшит его положение.

Джохарран стоял перед входом в пещеру, глядя на южную дорогу, по которой уехал Джондалар, и с тревогой поджидал его возвращения с Релоной. Солнце уже давно клонилось к западу, скоро стемнеет. Он отправил людей собрать побольше топлива, чтобы можно было разжечь большой сигнальный костер и помочь странникам скорее найти обратный путь; они принесли даже несколько стволов из охотничьего загона. Последний раз, когда Шевонар пришел в себя, его взгляд был тусклым, и вождь понял, что смерть уже близка.

Этот молодой мужчина выдержал отчаянную схватку, сберегая последние крохи жизненных сил, и Джохарран надеялся, что его жена появится до того, как он проиграет эту битву. Наконец он увидел вдалеке какое-то движение, что-то двигалось в их сторону. Он поспешил навстречу и с облегчением увидел лошадей. Когда они подъехали, он повел расстроенную женщину к пещере, где лежал се умирающий муж.

Когда она подошла к лежанке, Эйла мягко коснулась плеча Шевонара.

— Шевонар! Шевонар! Релона здесь. — Она вновь потрясла его за руку. Он открыл глаза и посмотрел на Эйлу. — Она здесь. Релона пришла, — повторила она. Шевонар закрыл глаза и качнул головой, стараясь вырваться из забытья.

— Шевонар, это я. Я спешила как могла. Поговори со мной. Пожалуйста, поговори со мной. — Голос Релоны прерывался всхлипываниями.

Открыв глаза, раненый с трудом сфокусировал взгляд на склонившемся над ним лице.

— Релона, — произнес он. Его голос был едва слышен. Начало улыбки стерла болезненная гримаса. Он вновь взглянул на женщину и увидел, что глаза ее полны слез. — Не плачь, — прошептал он, закрыл глаза и с трудом вздохнул.

Релона умоляюще посмотрела на Эйлу, которая, встретившись с ней взглядом, печально покачала головой. Несчастная в панике оглянулась кругом в отчаянной надежде найти кого-то еще, кто мог бы дать ей другой ответ, но никто не посмел взглянуть на нее. Она вновь посмотрела на своего мужа и заметила, что ему ужасно трудно дышать, потом увидела, как кровь сочится из уголка его рта.

— Шевонар! — воскликнула она, схватив его за руку.

— Релона… так хотелось увидеть тебя еще раз, — с трудом выдавил он, открывая глаза. — Сказать тебе "до свидания", прежде чем я отправлюсь… в мир Духов. Если Дони позволит… мы увидимся с тобой там. — Он закрыл глаза, и они услышали слабый хрип его дыхания. Затем его тихие стоны стали громче, хотя Эйла была уверена, что он изо всех сил сдерживается, но это было выше его сил. Он замер, пытаясь сделать очередной вдох. Потом Эйле показалось, что внутри Шевонара что-то лопнуло, и он внезапно издал мучительный крик. И вместе с этим звуком завершился последний вздох раненого.

— Нет, нет! Шевонар, Шевонар! — всхлипывая, кричала Релона. Она опустила голову ему на грудь и заплакала отчаянными горькими слезами. Ранокол стоял рядом с ней, смущенный, потрясенный и растерянный, слезы бежали вниз по его щекам. Он не знал, что делать.

Вдруг все вздрогнули, услышав в непосредственной близости такой громкий и жуткий вой, от которого по спинам побежали мурашки. Все как один посмотрели на Волка. Он стоял на четырех лапах, закинув назад голову, и пел свою жалобную и ужасающую волчью песню.

— Что он делает? — в полной растерянности спросил Ранокол.

— Он оплакивает твоего брата, — сказал знакомый голос Зеландони, — как и все мы.

Все с облегчением посмотрели на нее. Она приехала вместе с Релоной и еще несколькими людьми и молча наблюдала за происходящим, не мешая Релоне проститься с мужем. Рыдания Релоны перешли в причитающие стенания. Несколько человек, включая Зеландони, присоединились к ее горестным сетованиям. Волк подвывал вместе с ними. Наконец Ранокол, разразившись слезами, рухнул на тело своего брата. Через мгновение он обнял Релону, и они вместе продолжили оплакивать общую потерю.

Эйла подумала, что это полезно для них обоих. Для облегчения боли и гнева Раноколу нужно было дать выход своему горю, и Релона помогла ему. Волк вновь завыл, и она стала вторить ему так похоже, что многие решили поначалу, что ему отвечает второй волк. А потом, к удивлению людей, бдевших в пещере возле умершего соплеменника, откуда-то издалека донесся еще один волчий вой, присоединивший свой голос к этой печальной и жалостной волчьей песне.

Немного погодя жрица помогла Релоне подняться и отвела ее к меховым шкурам, расстеленным на земле около костра. Джохарран помог Раноколу найти место с другой стороны этого очага. Женщина сидела там, раскачиваясь вперед и назад с тихими стонами, безразличная ко всему окружающему. Ранокол сидел неподвижно, тупо уставившись на огонь.

Третий Зеландони тихонько посоветовался о чем-то с большой Зеландони Девятой Пещеры и вскоре после этого принес две чашки дымящегося напитка. Одну чашку жрица Девятой Пещеры вручила Релоне, которая выпила ее без возражений, словно не понимала или ей было все равно, что она делает. Вторую чашку отнесли Раноколу, который даже не обратил внимания на предложенный напиток, но после некоторых побуждений все-таки выпил его. Вскоре оба они опустились на шкуры и уснули.

— Я рад, что она успокоилась, — сказал Джохарран, — да и он тоже.

— Им необходимо было выплеснуть горе, — сказала Эйла.

— Да, они его и выплеснули, а теперь им необходимо отдохнуть, — сказала Зеландони. — И тебе тоже, Эйла.

— Сначала нужно немного перекусить, — сказала Пролева. Жена Джохаррана пришла вместе с Релоной и Зеландони. — Мы пожарили бизонье мясо, а из Третьей Пещеры принесли другую еду.

— Я не голодна, — сказала Эйла.

— Просто ты, должно быть, совсем вымоталась, — сказал Джохарран. — Ты же не отходила от него практически ни на мгновение.

— Мне хотелось бы, чтобы я смогла сделать для него нечто большее. Я не смогла придумать, как помочь ему, — сказала Эйла, расстроено покачав головой.

— Но ты и так помогла, — сказал пожилой мужчина, который был Зеландони Третьей Пещеры. — Ты облегчила ему боль. Никто не смог бы сделать большего, и он не продержался бы так долго без твоей помощи. Я и не знал, что можно использовать припарки в данном случае. Обычно их прикладывают к ушибам, но у него были внутренние повреждения… Не думаю, что мне удалось бы придумать такое. Однако, похоже, припарки помогли.

— Верно. Ты хорошо сообразила, как помочь ему, — заметила Зеландони Девятой Пещеры. — Ты уже делала так раньше?

— Нет. Я не была уверена, что припарка поможет, но пыталась сделать для него хоть что-то, — сказала Эйла.