исключительно по привычке посмотрел, а ты сразу завелась. Мне, кроме тебя, никто не нужен и не интересен.

Я успокоилась, но внезапно пришедшая в голову мысль заставила вкрадчиво спросить:

– Стей, дорогой, а скажи-ка, пожалуйста, подобное только с избранной происходит? Или когда ревнуют мужчины, женщинам тоже невкусно жить?

Великий и Ревнивый отвел глаза в сторону, явно не желая говорить правду, но ответ мне уже был не нужен.

– Поня-я-ятно, – зло прошипела я.

– Не совсем! – решил-таки прояснить ситуацию неожиданно помрачневший муж. – Ревность лишь усиливает неприятные запахи, а взаимная любовь и полная уверенность в супруге, наоборот, сглаживают их.

– Поня-я-ятно, – немного смущенно протянула я.

Мы молча поели и потихоньку болтали за горячим чаем, когда в таверну зашли четверо здоровенных, симпатичных, шкафообразных брюнетов в кожаной драконьей форме, вызвав едва ли меньшее внимание окружающих, чем мы. Увидев Стейнара, высокие могучие гости направились к нам.

Я мысленно, а может, и не только, застонала – сейчас начнется испытание моего обоняния на прочность. Но в этот момент муж поставил локоть на стол и, щелкнув пальцами, создал высокое красное пламя. Драконы замерли на полпути, перевели взгляд на меня и быстро осмотрели. Все четверо расплылись в хищных довольных улыбках и наперебой начали поздравлять Стейнара с обретением избранной. А он с важным напыщенным видом принимал поздравления. Меня лишь назвал по имени – не более. Я надулась как мышь на крупу от незаслуженного пренебрежения.

Драконы уселись за стол подальше от нашего, но один из них, с красным шарфиком на шее, подошел к нам. Напрасно я приготовилась страдать – ничего неприятного не почувствовала. На мое везение, этот – женатый!

– Аматис Аметистовый! – вежливо представился брюнет с фиалковыми глазами, присаживаясь за стол.

– Лютерция Пче… – по привычке начала я, но, поймав напряженный взгляд Стейнара, исправилась: – Лютерция Сапфировая.

Муж зачем-то придвинулся ко мне и прижал к боку, таким образом насторожив.

Аматис осторожно, тихо поинтересовался, наверное, чтобы посторонние не услышали:

– Старейшины сообщили о появлении на Раше феи… И говорят, Сапфировые уже заявили на нее право…

Я поморщилась – ох уж это навязчивое драконье право для феиды! – что не укрылось от Аметистового.

– Старейшины зря пыль поднимать не будут! – флегматично произнес Стейнар.

– Лютерция, вы – фея? – обратился ко мне Аматис.

– Фея! – предчувствуя дальнейшее, печально согласилась я.

– Она – моя! – грозно предупредил Стейнар.

От вибрирующих «рычащих» ноток в его голосе меня пробрала дрожь желания и удовлетворения. Такой собственник и ревнивец непременно защитит свою женщину от любой опасности. Эх, я точно влюблена!

– У меня трое сыновей! – Аматис запальчиво кивнул в сторону трех других драконов. – Шляются по… – запнулся и дальше, более осторожно выбирая слова, продолжил: – Моя жена мечтает о внучках, а я даже невестку не могу ей подарить. Ты можешь себе это представить?

– Могу! – ухмыльнулся Стейнар, неожиданно пересаживая меня к себе на колени.

Мужнин подбородок коснулся моей макушки, а широкие ладони переместились ко мне на живот, закрывая почти полностью. Он глубоко вдохнул и счастливо выдохнул:

– Теперь точно могу!

Аматис раздраженно сверкнул глазами:

– Когда твоя жена год за годом будет просить богов о дочери или внучке, поверь, только тогда ты поймешь меня!

– Может быть! – снова равнодушно согласился Стейнар, согревая дыханием мои волосы и кончики ушек. – И что ты хочешь?

– Мы проводим вас до клана Сапфировых, а взамен… – попытался торговаться Аматис.

– Ты думаешь, я нуждаюсь в провожатых? – ледяным тоном перебил Стейнар.

Аматис хитро ухмыльнулся, ничуть не собираясь отступать:

– Хорошо! Мы просто составим вам компанию, а по дороге Лютерция благословит моих мальчиков…

– И? – поторопил его Стейнар.

– Десятая часть моего годового дохода – ваша! – подался всем корпусом к нам супруг жаждущей внуков драконицы.

Почувствовав, что мой муж готов согласиться, твердо заявила:

– Любовь не продается! Не меняется! Ее надо заслужить! А главное – найти самому. Без поисков и стремления благословение ничего не стоит.

Я ожидала, что Стейнар будет спорить или настаивать на взаимовыгодном сотрудничестве с Аметистовыми. Но Сапфировый промолчал, крепче обняв меня.

– А разве благословение не поможет в поисках? – осторожно спросил Аматис.

Я качнула головой:

– Только в одном случае, если ты уже нашел любовь. Благословение соединяет, позволяет полнее ощутить чувства друг друга… способствует рождению детей… как я слышала.

Взгляд Аматиса вспыхнул алчным огнем:

– А если меня благословить?

– Зачем?

– Моя Мариса хочет внучку… или дочку. Раз уж наши оболтусы не в состоянии исполнить мечту матери, то почему бы мне самому не постараться? – напыщенно заявил Аметистовый и расплылся в хитрой ухмылке.

Похоже, не только Стейнар целеустремленный и любыми путями добивающийся своей цели дракон.

– Ваши чувства неоспоримы! – от души улыбнулась я настойчивому Аматису. – Думаю, вас можно благословить!

– Не здесь. Сумма та же! – ровным голосом добавил Стейнар.

– Любовь не… – я аж поперхнулась. Доведут они меня…

– В курсе, любимая! Но если планку не выставить сразу, то тропа к нашему дому значительно расширится – замучаемся пыль глотать! – с иронией пояснил Стейнар, заботливо погладив меня по спине.

– Поня-а-атно, – в который раз протянула я.

Надо же, муж у меня отнюдь не меркантильный, а самый что ни на есть рачительный и предусмотрительный домохозяин! Я не выдержала, повернулась к Стейнару и нежно поцеловала во вкусную щеку.

Обговорив детали «сделки», Аматис вернулся к сыновьям. А мы пошли в выделенную нам комнату. Поднимаясь по лестнице, я спросила:

– А зачем ты факел из пальца устроил?

– Красный – цвет семьянина! Обычно в кланах все женатые носят одежду с оттенками красного. Это сигнал для любого свободного, чтобы не раздражал своими запахами.

– Поня-а-атно, – привычно ответила я, усваивая новую информацию.

***

Солнечный лучик согрел мою скулу, потом переместился на веко, уговаривая проснуться. Я отвернулась и, приоткрыв глаза, уткнулась взглядом в обнаженную мужскую грудь. Стейнар лежал на боку лицом ко мне и спокойно спал. Резкие черты лица смягчились, сейчас он выглядел очень милым и каким-то домашним, что ли. Может, потому, что мы впервые проводили ночь в постели?

Скользнув восхищенным взглядом по мощным плечам и груди, я не смогла отказать себе в удовольствии провести ладошкой по расслабленной мужской руке, чтобы потрогать рельефные мускулы. Следом и вовсе придвинулась и, уткнувшись носом мужу в грудь, с удовольствием вдыхала его запах. Какой же он вкусный…

– Доброе утро, любимая! – хрипловатым со сна голосом приветствовал он, одновременно положив мне на талию тяжелую ладонь.

Вечно лезущая на рожон, воинственная, болтливая и острая на язык Лютерция Пчелка, в одночасье став Лютерцией Сапфировой, непостижимым, загадочным образом начала меняться. Рядом со Стейнаром я все чаще испытывала не свойственные мне раньше стеснительность и неуверенность, а самое удивительное – слушалась мужа. Гораздо реже ругалась с ним, дерзила и спорила по пустякам. Мало того, хотела сделать что-то невероятное, чтобы он лишний раз улыбнулся и посмотрел, как тогда… в первое наше совместное утро. С восторгом, нежностью и обожанием. Ведь никто и никогда так не смотрел на меня! Словно я –