— Гарри хороший мальчик, — согласился Джерри. — Но вот, боюсь, что эта версия про знак доллара — неверная.

У Айн на устах застыла улыбка.

— Простите?

— В смысле, я, разумеется, уже слышал эту теорию с первыми буквами и понимаю, что ярому американофилу она может прийтись по душе. Но именно такая притягательность и подозрительна. Как правило, чем романтичнее кажется легенда, тем вероятнее, что это выдумка.

— Вы предполагаете, что знак доллара — это не буквы US?

— Я не предполагаю. Я читал оксфордскую монографию по данной теме и эссе в «Харперс» — оно, правда, не такое серьезное. Слово «доллар» — богемское, произошло оно, разумеется, от «Йоахимсталера»[209]или, сокращенно, «талера» — первой серебряной монеты, отчеканенной в 1519 году под руководством немецкого графа Шлика. А знак доллара Томас Джефферсон[210]почти наверняка скопировал с испанского пиастра, то есть песо, который во время Революции[211]ходил в Американских Колониях.

— Песо! — взорвалась Айн. — Песо!

— Песо, да. И этот символ — наверняка скорописное обозначение песо, не U, наложенное на S, а Р, быстро написанное поверх S. Либо искаженная восьмерка. Кстати, вы в курсе, что Бенджамин Франклин[212]хотел, чтобы национальной птицей была индейка, а не орел?

— Какая нелепица!

— Нет, так говорят документы. Франклин…

— Песо скорописью! Смешно! Этому нет никаких подтверждений.

— Стопроцентных — нет. Это вопрос исторический, а не точной науки. Но преимущество на стороне свидетельств…

— Преимущество! — плюнула Айн. — Статистика, хотите сказать? Это не доказательство! Мое объяснение, бесспорно, гораздо рациональнее. Не скажете же вы, что это не так!

Джерри Гант нахмурился.

— Кажется, именно это я только что и сказал.

— Ну все, ребята, возьмите тайм-аут, — предложила Джоан и опустила занавес, накинув на Электролампу вышитую салфетку.

— Это тебе о чем-то говорит, Джерри?

— Хм-м, — промолвил тот, разглядывая тряпку. — Это из «Клуба 33». Гарри купил тебе членскую карту?

Джоан покачала головой:

— Этот клуб — он в Атлантик-Сити?

— Нет, в Анахайме, Калифорния. В Диснейленде.

Джоан со Змеем переглянулись.

— Только в Диснейленде или в парижском Евродиснее тоже есть?

— Нет, он только один. — Джерри улыбнулся. — «Клуб 33» — уникальная аномалия в истории, я такие обожаю. — Он кивнул на коробку-головоломку, которую держала Змей. — Что там у вас еще?

ИРОДИАДА С ХРЕНОМ

— Так, значит, изначально этот «Клуб 33» задумывался как частный обеденный зал для почетных гостей самого Диснея?

— Иностранных сановников и прочих, — подтвердил Джерри. — И для ученых — Дисней был влюблен в технику. Есть даже легенда, ничем, правда, не подтвержденная, будто Дисней велел криологам заморозить свое тело в надежде, что когда-нибудь в будущем его воскресят. В более невероятных версиях этого мифа говорится, что криогенная установка спрятана под «Пиратами Карибского моря» по соседству с клубом.

— Это вымысел?

— Согласно свидетельству о смерти, Диснея кремировали, — сказал Джерри. — Его прах предан земле в мемориальном парке «Лесная поляна»[213]в Глендейле, Калифорния. Многие мои коллеги, работающие в той же области, что и я, побывали там и сами в этом убедились.

— Мистер Гант, извините за нескромный вопрос, — вставила Змей Эдмондс, — а в какой именно области вы работали? Что из истории вы преподавали?

— В старших классах — социологию, — ответил он, выделив последнее слово явными кавычками. — Приукрашенную географию. Слава богу, это уже позади — не то чтобы я не любил своих учеников, но каждый день с семи до четырех, плюс собрания… На мой вкус, это слишком структурированно и отнимает чересчур много времени, даже с летними каникулами. Мне больше нравится более гибкий график, как, например, на пенсии. А что касается области именно науки — в университете Нью-Джерси я получил междисциплинарную степень: адоксография американской культурной истории и фольклорные антропологические расследования.

— Вводный курс по аллигаторам в канализации, — перевела Джоан.

— В канализации действительно водились аллигаторы, — сказал Джерри Гант. — Правда.

— Я знаю, — ответила Джоан, — уж поверь.

Джерри вставил и «Бетамакс», и восьмидорожечную кассету в соответствующие устройства. Его кабинет представлял собой подлинное слоновье кладбище древней аудио-видео-аппаратуры — инструментарий фольклориста-расследователя, спасенный из мусорок и отреставрированный. Сложно предсказать, какая важная мелочь окажется сокрытой в дорожках виниловой пластинки на 78 оборотов, или в магнитном слое бобин для катушечного магнитофона; к тому же весьма забавно перематывать эти катушки, крутить ручку старинного патефона «Виктрола» и смотреть, как звукосниматель танцует под музыку прошлого.

Но не вся аппаратура в кабинете Джерри устарела: его «Крэй» был гораздо современнее, чем у Джоан. «Бетамакс» и магнитофон для восьмидорожечных кассет были к нему подключены.

— Мы оцифруем звук и видеоряд, и компьютер их синхронизирует, — сказал Джерри, запуская компьютер. — Веселье весельем, но монтировать звук вручную с восьмидорожечной кассеты без кнопок перемотки и паузы — это хуже, чем заноза в жопе.

Сначала они посмотрели видеокассету без звука: компьютер выдавал изображение на монитор и одновременно записывал его на диск. В изысканном ресторане за столиком сидели два человека и что-то говорили официанту, одетому в синий смокинг с эмблемой «Клуба 33». Луноликий мужчина, сидевший по левую сторону от официанта, выглядел знакомым.

— Джон Гувер, — сказала Джоан.