Антон вспомнил фамилию, которую ему назвал охранник дачи Чеботарева: Джембирханов. Она еще тогда показалась ему знакомой, но времени напрягать память и разбираться, кто этот человек, не было. Он задумался. Вроде был полевой командир с такой фамилией, но потом прошла информация, будто он погиб. Может, просто однофамилец или родственник? Однозначно, этот человек занимает одну из главенствующих ролей в этом преступном клане. Дождавшись, когда внедорожник уедет со двора, Антон направился к своей машине.

«Если это водитель Джембирханова, то утром он за ним приедет, – продолжал рассуждать Антон. – В этом случае можно воспользоваться его беспечностью и установить в салон прослушку».

Больше следить за джипом он не стал, а прямиком направился к жене Навродского, зная, что после его смерти ключи от квартиры Геннадия отдали ей.

Оксана, хотя всего раз видела Филиппова, сразу узнала его в «глазок» и, не задавая лишних вопросов, впустила в квартиру. Антон разулся и прошел в гостиную.

– Чай, кофе, вино? – Она устало улыбнулась.

– В другой раз. – Антон оглядел комнату. – А где все?

– Родители за городом. – Она заправила прядь волос за ухо. – Ребенок спит.

– Почему не переезжаешь обратно?

– Не могу. Сначала хотела продать квартиру, потом поняла, что не смогу. – Она вздохнула и отвернулась. – Если бы можно было вернуть все назад…

– Ты бы его простила? – осторожно спросил Антон.

– Я давно его простила. – Она всхлипнула. – Обычная гордость… Гена несколько раз пытался помириться, но я хотела, чтобы он помучился, а сейчас чувствую себя еще хуже, чем когда узнала о его измене.

– Он очень переживал. – Антон вздохнул. – Знаешь, мне кое-что нужно…

– Я поняла, – Оксана кивнула головой. – Как только увидела тебя в «глазок», сразу догадалась, кто…

– Давай не будем об этом. – Антон понял: она хотела сказать, что он убил Малахова.

Оксана принялась собираться.

На квартире, где жил Геннадий, Антон взял несколько «жучков» и прибор для прослушивания…

* * *

Следующий день был полон неожиданностей. Началось с того, что за чеченцем, который вызвал интерес у Антона, приехал совершенно другой водитель и на другом автомобиле. Это тоже был внедорожник и тоже «Тойота», но уже зеленого цвета. Водитель этого автомобиля так же беспечно оставил открытым окошко и вошел в подъезд. Антон некоторое время колебался, опасаясь, что машина приехала вовсе не за тем, кто ему нужен. Однако в последний момент, успокоив себя, что «жучков» у него четыре и в случае накладки он будет иметь в своем распоряжении еще два, устремился к джипу.

Один, размером чуть больше пятирублевой монеты, всунул в кармашек для документов солнцезащитного козырька водителя, второй, более мощный, установил под переднее сиденье пассажира. Едва успел нырнуть за угол, как хлопнули двери подъезда и мужчины вышли. Антон облегченно вздохнул: джип приехал за тем самым чеченцем, который заинтересовал его с вечера.

Сев за руль своего «Опеля», он двинул вслед за внедорожником. С первых же минут он был удивлен сильным шумом в салоне машины чеченцев. Сквозь него едва можно было разобрать фразы, которыми они перебрасывались. Покрутив ручку настройки, Антон чертыхнулся. Оборудование, которое он взял на квартире Навродского и за ночь установил у себя в салоне, было настроено на все «жучки». Теперь те, которые лежали у него в кармане, прибавляли звуков. Ко всему, они были в непосредственной близости с антенной устройства, поэтому Антон поначалу прослушивал больше себя, чем водителя и пассажира джипа. На ходу он вынул из них батарейки и облегченно вздохнул. Сигнал стал близок к идеальному. Несмотря на это, он все равно расстроился. Чеченцы говорили на родном, плохо понятном ему языке. За год, проведенный на Кавказе, Антон научился понимать лишь самые распространенные в обиходе фразы. Так, сейчас он узнал, что водителя зовут Шиврани, а его пассажира Хамзат. Успокоив себя тем, что все записывалось на цифровой магнитофон, он держался в полукилометре за джипом.

Проехав через весь город, джип свернул в ворота цементного завода. Не решившись рисковать, Антон притормозил у тротуара. По характерным звукам он понял, что в машину к чеченцам кто-то подсел.

– Здравствуй, Хамзат, – узнал Антон голос Литовченко.

– Здравствуй, Станислав, – ответил чеченец. – Сейчас поедешь вместе с Пешехоновой арендовать на «Нефптон» несколько судов.

– Для чего?

– Тебя это не касается. Просто проконтролируешь оформление документов. Ты ведь юрист…

– Что за компания?

– У нее уточнишь.

– Как ее здоровье?

– На одно ухо плохо слышит.

Раздался взрыв смеха.

Внедорожник с чеченцами и Литовченко выехал из ворот завода. Антон включил передачу и тронул машину следом.

– Тела надежно спрятали?

– Есть такое место, – заговорил Литовченко, – называется Гиблое. Когда-то был карьер. Потом его затопило водой, и он зарос камышом. В нем нет рыбы, и там нельзя купаться. Место потому безлюдное. В начале девяностых туда кто-то слил какую-то дрянь. Скорее всего отходы с химкомбината. В общем, жуть… Поэтому даже если в это дерьмо сунется водолаз, он там через минуту загнется.

– Стретович комфорт любил, – послышался голос водителя. – Вдруг ему там не понравится и он выберется на берег?

Вновь все засмеялись.

«Веселые ребята», – усмехнулся про себя Антон.

Подъехав к офису, над входом которого красовалось название компании «Лоцман», машина притормозила, высадив на тротуар Литовченко. Антон сразу увидел вышедшую из припаркованной на площадке перед офисом «БМВ» Пешехонову. По крайней мере, издалека он не разглядел на ней даже царапины.

Из динамика тем временем послышался разговор на чеченском. Антон разобрал лишь слова: «Инженер Котов» и «Полярная звезда».

«Интересно, что это такое? – подумал Антон. – Если „Полярная звезда“, возможно, название какого—то ресторана, то „Инженер Котов“ ни в какие ворота не лезет».

Он позвонил в справочное турагентства «Волга». Оказалось, эти названия имеют крупные пассажирские суда, курсирующие по Волге.

«Странно, неужели они хотят их арендовать?» – подумал Антон, не понимая действий «весельчаков».

Спустя час на выходе появились Литовченко и Пешехонова. Литовченко дождался, когда хозяйка «Нефптона» уедет, и вернулся к поджидавшему его джипу.

– Ну что, все сделали? – снова перейдя на русский, заговорил Хамзат.

– Как вы сказали, – ответил Литовченко. – Два танкера. Один выйдет в семь утра пятнадцатого, второй на следующий день.

– Хорошо, – послышался вздох облегчения. – Значит, ты твердо уверен, что у меня ничего не выйдет с затеей подмять компанию под себя?