пока кто он, но явно рангом выше ангелов.

— Откуда он взялся?

— Оттуда же откуда и вы вероятно, — усмехаюсь, — Но в отличие от вас, он реально обладает какой-то магией.

— Какой магией?

— Откуда мне знать! — Злюсь.

— Расскажи подробнее о нём?

— Может пригласить его сам и спросишь? — Встаю со стула.

— Нет! Стой, он может навредить!

— Кому?

— Тебе.

— Скорее вам, мне он ничего не сделает. Он защищал меня не раз.

— Нам нужно всё проанализировать и обдумать прежде чем совершать какие-то действия.

— Я спать, — выхожу из кухни поднявшись на второй этаж. Но вместо спальни захожу в ванную комнату.

Какой ужасный вид… Боже, всё лицо в крови и грязи, почему сразу не умылась? Правый глаз полностью красный, левый в порядке. Странно, если внутренней боли больше не чувствую, то внешне все синяки и гематомы остались, почему так? Как идти на работу с таким лицом? Маска то ладно, но придется в очках ходить в помещении?

Опустившись в воду смываю запекшуюся кровь с тела окрашивая воду в розовый цвет. Неужели правда заслуживаю этого? Не похоже, что с такой судьбой во мне прячется ангел. А может поэтому и прячется, потому что выходить в этот жестокий мир страшно? Да какой из меня ангел? Столько лет была Оливией, а теперь небесное творение? Эти двое просто под каким-то препаратом не иначе. И меня опоили. Но как объяснить то, что происходило со мной? Нет. Нужно выяснить в чём дело.

***

На рассвете поднимаю спящих ангелов пригласив на консилиум. Оба блондина появились на кухне растрепанными и ничего не понимающими.

— Ешьте, — пододвигаю к ним блюдо с бутербродами.

— Спасибо.

— Чего это ты?

— Сейчас узнаете. Чай или кофе?

— Чай…

— И мне, — с опаской поглядывают на меня.

— Пожалуйста, — ставлю перед ними наполненные чашки с чаем.

— Знала заранее?

— Подумала логично, если кофе не на пользу мне, то и вам возможно.

— Верно.

— Но вред оно не приносит.

— Я вот, что хочу сказать…

— Звучит не очень, — покрутил чашку в руках Артемий.

— Ты ничего не знаешь, поэтому не перебивай.

— Говори Оливия.

— Я подумала стоит разобраться в некоторых моментах моей жизни.

— Давай разберемся, — предложил раздатчик еды.

— Но сначала земные темы, если не возражаете?

— О чём ты хочешь поговорить?

— Вчера ты ушел и с чем вернулся? Нашел, что искал?

— Да.

— И?

— Это не он. Но он знает того, кто был в чайной лавке когда ты пришла.

— Получается твой друг не замешан, окей, я спокойна.

— Я также узнал, что эти люди обвиняют тебя в несчастном случае со школьным автобусом.

— Согласен с ними?

— Я же не знаю этой ситуации.

— Так давай расскажу.

— Тебя это расстраивает?

— А тебя расстроит, если пол города обвинили бы тебя в убийстве сорока человек?

— Это не ты, — уверено заявил Артемий.

— Пх, тебе то откуда знать?

— Скорее всего это ангел.

— Совсем идиот? Я по-твоему не соображала, что делала, потому что была ангелом в тот момент?!

— Оливия, — начал Леон, — Это вполне возможно.

— Да вы совсем с головами не дружите?! Разве ангелы не помогают людям?!

— Оберегают, но это скорее как хобби, — поправил меня один из них.

— Так это помощь от меня они получили?! За что ж я так одарила этих детей?!

— Ты и Митину жизнь забрала, но только не человеческую, а ангельскую.

— Вы там были?! Видели, что случилось!? А я видела! Это был какой-то человек в черном плаще!

— Оливия, ты была в его доме и забрала его жизнь.

— Леон прав, мы точно знаем, что Митина душа больше не войдет не в одно физическое тело. Ты забрала его киаль.

— Вы знаете в чём обвиняете меня?

— Это не обвинение.

— Я тогда пойду Константину сообщу об этом.

— Кому?

— Закон и порядок местный, таких как вы очень любит.

— О ком речь?

— Не хотите ли на меня и прочие убийства свесить?

— Мы не вешаем на тебя убийства, но…

— Девушка из прачечной была ангелом, — в груди, что-то ёкнуло после слов Леона.

— Это была не я…

— В библиотеке тоже.

— Но и ты был в той библиотеке! — Перекладываю ответственность на Леона.

— Ты могла вернуться.

— А ты не мог?! Не пойму, вы обвиняете меня во всех происшествиях в штате?

— Нет, не обвиняем.

— Тогда объясните почему я могла их убивать, а вы нет?! И зачем вообще?!

— Не Артемий, не я, не способны забрать у ангела душу, — задумываюсь вспомнив Митю и то как тщетно пыталась спасти его.

— Не возможно.

— Такие ангелы есть, но только они темные и…

— Так теперь я темная???

— Я говорю только то, что видел.

— Ты видел как я их убиваю?

— Нет, но…

— Так какое имеешь право навешивать такие ярлыки на меня? Мы даже не уверены ангел я или нет, зато вы точно знаете, что я убийца, — обижаюсь на обоих, хлопнув по столу рукой.

— Оливия…

— Я ИХ НЕ ТРОГАЛА, — злюсь, — А если вы считаете иначе, то проваливайте! Иначе и вас сожру!

— Я так не считаю, — вскочил Артемий, — Давайте просто подумаем как Оливия смогла вытянуть киаль из Мити?

— Расскажи как всё было?

— В парке, я пыталась спасти Митю, потому что с ним, что-то сделал тот человек.

— Едва ли он человек.

— И был ли вовсе?

— Что такое киаль?

— Что-то вроде сферы с собранной энергией внутри.

— Типа душа?

— Можно и так сказать.

— И, что её просто можно взять и забрать?

— Не просто, но можно.

— А отдать её можно?

— Никто не отдаст киаль по собственной воле. Без неё ангелы перестают существовать.

— Но а если я всё — таки захотела отдать во спасение, такое же возможно?

— Нет. Мы этого делать не умеем и ты однозначно тоже. Престолы и Серафимы могут, но никогда не сделают этого.

— Так может я престол или Серафим?

— Пхаха, не смеши. Они рождаются такими и не забывают, что обладают силой.

— Но я точно делала такое…

— Почему ты так думаешь?

— Расскажи нам подробнее об этом.

— Вернемся к моему соседу, — начинаю рассказ, — С ним однажды случилось кое-что, но я вернула его к жизни через собственную энергию.

— Что было дальше?

— Я сбежала, ну фигурально выражаясь… ползла обратно и после, несколько суток не просыпалась.

— Откуда ты знаешь, что именно после твоих манипуляций он ожил? Почему не предположить, что это естественный процесс?

— Да что вы от меня хотите услышать?

— Но Митя ведь не ожил! — Импульсивно выкрикнул Леон явно раздражаясь.

— Так и не я его трогала!

— Митя был опустошен наполовину, — объяснил Артемий, — Первый раз его просто не успели лишить