От этой мысли Дора испытала мрачное удовлетворение. Но надо что–то сделать. Сами мужчины за сто лет не договорятся. А нужно, чтоб поверили друг другу, перестали опасаться ножа в спину, чтоб Греб сделал свое дело и поскорей улетел к своему дракону. Вот тогда… Нет, она, Дора не встанет на его пути, она поможет. Греб заплатил за нее двадцать пять золотых, и он единственный был с ней всегда самим собой. Мири притворяется добренькой, но готова на коленях ползать, землю лизать перед Гребом. Крис пусть заботится о своем ласковом несмышленыше Тавии. Надо же, утопиться из–за того, что ее муж – воин. Нет, Дора не встанет между ними. Дора поможет Гребу, а потом сделает то, что должно.

– Греб, расскажи Всемогущему о нас. Он боится тебя, ты боишься его. А тебя бояться не надо. Завтра ты уедешь на Родину, и вы никогда больше не увидитесь.

– Дора, ты права как никогда. Если Всемогущему кого–то и надо бояться, то только тебя. Я думаю, сделаем так: Ты, Всемогущий, расскажешь, что знаешь о нас, а мы дополним и ответим на вопросы.

– Очень разумная мысль. Тем более, что вопросов у меня множество. Взять хоть эти медальоны, что у вас у всех на груди. Рабыня слышала краем уха об их волшебной силе.

– О, как я сразу не догадалась! – Мириам сняла свой медальон и с поклоном протянула Всемогущему. – Прими этот скромный подарок. Он изготовлен на моей Родине. Считается, что он укрепляет волю, защищает от сглаза и обладает массой волшебных свойств.

Всемогущий с интересом рассмотрел подарок, подозвал Мудру, заставил надеть медальон и отойти к стенке шатра. Лишь после этого подозвал жестом и надел медальон на себя.

– Странно. Я был уверен, что именно эта вещь не дает мне прочесть ваши мысли. Но ты, Мириам, сняла его, и ничего не изменилось. Может, у тебя остался другой талисман?

– Сегодня ночью ты это узнаешь, – улыбнулась Мириам. – Но почему ты так подумал?

– Когда я смотрю на вас глазами, я вижу людей. Когда я направляю на вас дар, я вижу вас как в густом тумане. Не могу даже с уверенностью сказать, люди вы, или камни. Ваши тени заслоняют от меня других людей. Они как туманные шары.

– Да, так и должно быть, – отозвался Греб. – Это наша сила. Она не такая, как у тебя. Мы не можем слышать мысли других людей, но можем говорить на расстоянии между собой. Сейчас мы это продемонстрируем. Мири встанет рядом с тобой, а я отъеду на вершину ближайшего холма. Не отказывайся, Всемогущий. Я предлагаю это с умыслом. Надеюсь, потом ты покажешь нам свою силу.

Все вышли из шатра. Один из воинов под пристальным взглядом Всемогущего привел лошака Греба, подержал стремя пока тот садился, вскочил на своего и поехал следом. Греб остановился метров через триста.

– Спроси, как зовут лошака воина, – обратился Всемогущий к Мириам.

– Греб, спроси воина, как зовут его лошака, – ретранслировала вопрос Мириам. – Кто идиот? Онемел? Пусть напишет. Писать не умеет? По буквам выясни.

– Достаточно, – остановил Мириам Всемогущий. – Пусть возвращается.

– Греб, возвращайся. Начинается на «Об»? Поняла. Обормот? Кто? А, конь… – Мириам улыбнулась. – Лошак – Обормот. Но Греб говорит, что всадник – тоже.

Греб подъехал. За ним – бледный, напуганный воин.

– Великолепно! Я восхищен. Я замкнул уста воина, но ты сумел его допросить! Над этим стоит подумать.

– Я слышал женский голос, – подал голос воин. – Он задавал вопросы, он приказывал, но рядом не было ни одной женщины.

– Он слышал голос Мириам, потому что стоял рядом со мной, – пояснил Греб. – Но как тебе удалось превратить воина в немого?

– Я думал о его горле. А как ты говорил с Мириам?

– Мой случай проще. Я посылал ей голос через эфир, – рассмеялся Греб,

Дора тоже рассмеялась. Оба предводителя были так довольны собой, своими маленькими хитростями и победами, что она не удержалась. Как дети.

– Кэптэн Дора, Рабыня Мудра утверждает, что нет тебе равной как воину. Даже Мириам не может сравниться с тобой. Не покажешь ли мне и моим воинам свое искусство?

– Нет, – ответила Дора. – Не могу. Дала Гребу слово не обнажать сегодня меч. Я не умею играть оружием как Мириам. Меня никто не учил останавливать удар, только убивать. – Еще не кончив речь, Дора поняла, что говорит чистую правду. С Мириам она всегда дралась в полную силу. – Хочешь, попроси Мириам. Она Всемогущему ни в чем не откажет.

– Как сражается Мириам, я видел, – отозвался Всемогущий. – Минута, и я лишился трех воинов.

– Но…

– Там были мои воины, мне этого достаточно.

Вернулись в шатер. Беседа полилась непринужденно. Дора слушала ее вполуха. Она решила напиться вдрабадан. Мудра и еще одна рабыня без устали подливали ей и всем членам отряда. Все пили, но не пьянели. Нет, не все. Всемогущий лишь отхлебывал маленькими глоточками. Крис сам съел желтый шарик и заставил съесть Дору. Голова опять совершенно прояснилась.

– …и говорит: «Я сейчас сбегаю, принесу спящего Всемогущего, и он твой на всю ночь. А к утру отнесу назад. Он будет думать, что ему это приснилось, а остальные не заметят.»

Все засмеялись.

– Зря смеешься, – сердито бросила Дора Всемогущему. – Крис действительно может это сделать. Пройти незаметно через всю твою армию для него так же просто, как для Греба – отрубить лошаку голову.

Всемогущий в недоумении повернулся к девушке.

– У Доры на тебя зуб, – пояснил Греб. – Через год ты отдавишь ей любимую мозоль, вот она и дуется.

– Если б я выпил хоть на один глоток меньше, я бы удивился, – заявил Всемогущий. – Чем же я обижу тебя, красавица?

– Ты нападешь на Сэт! Ты разрушишь лучший город во вселенной! Он никогда не оправится, ты убьешь его душу! Я знаю! Я бродила по его улицам!

Всемогущий вопросительно посмотрел на Греба.

– Она говорит правду, – подтвердил тот.

– Я покорю Сэт… А что я сделаю перед этим? Ашен падет?

– Падет, падет, куда он, на фиг, денется… – ответил за Дору Крис. – Только, Всемогущий, не советую тебе задавать такие вопросы. Допустим, Дора ответит, что город падет, ты расслабишься, потеряешь осторожность, и тебя подстрелит из лука какой–нибудь мальчишка. К войне надо относиться очень серьезно. Понимаешь, любой ответ Доры может изменить твою судьбу так, что предсказание не исполнится.

– Над этим я тоже подумаю.

Из–за матерчатой стенки доносились смех и повизгивание двух рабынь постели. Рэй блаженствовал. Дора поморщилась. Чем она так приглянулась этому бабнику?

– Спасибо, Дора. Своей грубой прямотой ты очень помогла нам.

– Ты доволен?

Греб постучал пальцем по стальному браслету.

– Пока – нет.

– Зачем драконы лезут в дела людей?

– Ты забыла, от кого произошли драконы. Они – особенно первые – все еще считают себя людьми.