После Белградского мира, установившего точные и определенные границы между вольностями запорожских казаков с одной стороны и кочевьями степных татар с другой, особенно же после объявленного русским правительством в 1741 году повеления «принимать и селить в заднепровских российских землях выходящих из польских мест малороссиян и беглецов великороссиян», в вольностях запорожских казаков появилось несколько новых слобод, каковы: Андреевка, Усть-Самара, Остров-Затон, Ненасытецкий Ретраншемент, Биркусский Редут, Мишурин Рог, и в некоторых из них впоследствии возникли церкви, а при церквах явились иеромонахи и священники. В свою очередь, и Запорожский Кош нашел нужным призвать своих казаков к заселению окраин собственных владений в Кодацкой, Самарской и Прогноинской паланках; тогда, по зову Коша, явились семейные запорожцы, основали новые слободы, устроили в них церкви и к церквам пригласили иеромонахов и священников. Так, в конце первой и в начале второй половины XVIII века в числе населенных слобод с церквами и духовенством в паланках – Кодацкой, Самарской и Протовчанской – значились: Новый Кодак, Невоселица, Каменка, Ревовка, Гупаловка, Шуглеевка, теперь Шульговка, Карнауховка, Томаковка, Письмичевка, Кильчень, Пышневка, Козырщина, Перещепино, Калантаевка, Сердюковка и Николаевка-Рудевка, кроме известных раньше сел и при них церквей Старого Кодака, Ромашова и Могилева[695]. К этим церквам нужно прибавить еще две церкви – в Ингульской паланке при урочище Перевизке, и в Кальмиусской паланке при устье Берды; последняя церковь существовала уже в первой половине XVIII века, так как в 1754 году она уже была «старая, обветшавшая»[696].

Ревнуя о благочестии и чистоте своих храмов и православной веры предков, запорожские казаки связали себя в это время клятвенным обетом не принимать в свою среду никого, кроме православных русских людей, а пришельцев других наций и других религий допускать к себе лишь после принятия ими во всей целости учения православной христианской церкви; жидам же и раскольникам совсем запретили жить как в Сечи, так и в зимовниках вольностей казацких; к раскольникам причислялись, с одной стороны, соратники запорожцев, донские казаки, которых они считали приверженцами неосмысленного лжеверия, с другой стороны, раскольники, поселившиеся около крепости Св. Елизаветы по верховьям реки Ингула. Последние настолько тревожили запорожских казаков, что в 1767 году они просили через своих депутатов русское правительство об удалении их от русских границ, «понеже в войску низовому, по жительству их на границах, устав таков, чтоб в войске запорожском и на принадлежащей ему земле иноверным не быть и не жить», – читаем у Скальковского.

Одновременно с этим на общей войсковой раде сделано было несколько важных распоряжений, касающихся положения запорожского духовенства, церкви и школы. Так, в 1766 году установлена была определенная норма платы за совершение священнодействий и исправление различного рода треб, определено было выдавать известную «роковщину», или ругу на благоустройство церквей и содержание духовенства как при сечевой церкви и Самарском монастыре, так и при церквах приходских запорожского поспильства; решено было принимать антиминсы и святое миро, всегда необходимое для помазания неправославных христиан, постоянно поступавших в Запорожье и в лоно православной церкви, также для вновь возводимых церквей и часовен, только из Киевской митрополии через посредство Межигорского Спасо-Преображенского монастыря; постановлено было завести при церквах Самарской, Сечевой и почти всех приходских школы для обучения в них грамоте, письму, закону Божию, молитвам и устроить шпитали для определения в них старых, убогих, калек и нищих[697], наконец, признано необходимым принимать в Самарско-Николаевский монастырь, сечевую и приходские церкви монахов, священников и церковников только из одного Киево-Межигорского Спасо-Преображенского монастыря.

Начало второй половины XVIII века особенно благоприятно было для развития церкви в пределах Запорожья: в то время императрица Екатерина II издала повеление «пребывающим уже жителям запорожских земель дать жизнь порядочную и спокойную, а остальные запорожские обширные и безлюдные степи заселить способным христианским народом, к земскому хозяйству и к военной службе равно устроенным»[698]. Но чтобы вполне достигнуть этого, Екатерина II нашла нужным открыть в запорожских землях губернию с уездами и двумя главными провинциями; открытие последовало 22 марта 1764 года, и эта губерния названа Новороссийской. В объявленную губернию привлечены были разные поселенцы, большей частью «из славяно-русского православного народа». Узнав о таком распоряжении русского правительства, запорожская войсковая старшина со своей стороны стала стремиться к тому, чтобы заселить дикие места своих вольностей и приохотить новых поселенцев к возделыванию земли. Действительно, население запорожского края с этого времени значительно увеличилось; вместе с населением увеличилось число слобод и зимовников, а вместе с увеличением слобод и зимовников увеличилось число православных церквей и приходов. Около 1760 года, по желанию Коша, в городе Самарчике учреждено было так называемое «Огаро-кодацкое духовное наместническое правление», первым и главным священником которого, так называемым «крестовым наместником», был Григорий Иванович Шрохня[699]. В 1768 году в Сечь прибыло несколько монахов из малорусских, великорусских и греческих монастырей за сбором милостыни; но Запорожский Кош запретил этот сбор на два года, имея в виду в течение этого времени собрать возможно большую сумму денег и на них возвести и благоустроить новые церкви в земле собственных вольностей[700].

С этого времени и до момента падения Сечи в пределах вольностей запорожских казаков насчитывалось, по отрывочным данным, дошедшим до нашего времени, 44 церкви, 13 часовен, 2 скитка и одна молитвенная икона, в следующих 53 селениях и урочищах: Дериевке, Тройницком, Мишурином Роге, Омельнике, Калужине, Днепрово-Каменке, Бородаевке, Домоткани, Романкове, Каменском, Карнауховке, Новом Кодаке, Звонецком, Томаковке, Чувилином, Шолоховом, Полозовом, Житловой Саксагани, Желтой, Зеленой, Панчохином, Орлике, Леле ковке, Кисляковке, Гарде, Каменке, Ревовке, Бригадировке, Куриловке, Петриковке, Шульговке, Могилевом, Бабайковке, Гупаловке, Котовке, Лычковом, Старосамари, Новосамари, Кильчени, Кочережках, Петровском, Дмитровке, Малой Терновке, Рудевке, Межиречье, Лозовом, Андреевке, Подгорнем, Чернухине, Кагальнике, Усть-Миусе, Усть-Берде и Шангирейском Ретраншементе.

Церковь во имя Вознесения Господня в урочище Дериевке, на Серетовке, нижней половине теперешнего села Дериевки Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии, существовала уже в 1740 году; с 1755 года эта церковь находилась в ведомстве Кобеляцкой протопопии и Полтавского духовного правления, а с 1756 года в ближайшем ведении «наместника всех заднепровских церквей и приходов», священника слободы Днепрово-Каменки, Артемия Зосиновича; в годину татарского нашествия на Запорожский край, в 1768 и 1769 годы, при общем бегстве жителей в леса и ущелья, церковь слободы Дериевки каким-то чудом уцелела на месте, «заступлением Всевышнего спасения»; видимо, уже в то время она считалась ветхой, так как в 1775 году жители селения Дериевки, переименованного в то время в государственную слободу, стали хлопотать о построении здесь новой церкви; эта церковь была окончена уже после падения Сечи в 1784 году[701]; из древних вещей в церкви слободы Дериевки сохранились в настоящее время лишь четыре богослужебных книги, все печати XVIII века[702]. В урочище Тройницком, теперь селе Куцеволовке, первая церковь была перевезена из местечка Келеберды Полтавской губернии и устроена во имя святителя Николая Чудотворца в 1756 году[703]; из древних вещей в церкви этого села в настоящее время сохранились пять богослужебных книг, одна серебряная чаша и один серебряный дискос, пожертвованный казаком Антоном Синявским; кроме того, в этой же церкви уцелело несколько документов с 1756 года[704]. В Мишурине Роге при запорожских казаках существовали две церкви: одна, во имя Симеона и Анны, основанная в 1736 году, другая, во имя Преображения Господня, основанная в 1757 году[705]; из древних вещей в первой церкви сохранилось семь книг, восемнадцать икон старинного письма, два колокола и две чаши, из коих одна куплена в 1760 году казаком Григорием Гречиным, другая священником Василием Попельницким[706]. В урочище Омельнике, теперь слободе Лиховке, церковь во имя Св. Троицы основана в 1754 году, главным вкладчиком, фундатором и попечителем священником Писаревским, по благословению киевского митрополита Тимофея Щербацкого[707]; из древних вещей в этой церкви сохранились крест резной работы, в серебряной оправе, 1756 года, чаша серебряная позлащенная, пожертвованная в 1757 году казаком Корсунского куреня Павлом Константиновичем, серебряная чарочка и три запорожских пояса, из коих два персидского шелкового сырца, а третий – шалевой материи с превосходными узорами[708]. В селе Калужином церковь во имя Успения Богоматери основана в 1754 году, старанием священника Федора Иллича, или Ильина; из древних вещей здесь сохранились чаша, дискос и звездица, серебряные, позлащенные, вклад Лаврентия Ленца-Сухурского 1639 года, взятые из какой-то другой церкви и пожертвованные в церковь села Калужина священником Федором Ильиным; два Евангелия 1759 года и семь церковно-богослужебных книг, из коих одна, Апостол, – купленная в 1760 году и пожертвованная калужинским казаком Василием Алексеенко[709]. В слободе Днепрово-Каменке церковь во имя святителя Николая существовала уже в 1755 году[710]; из древних вещей здесь сохранились: кадило, увешанное бубенцами, оловянное блюдо с татарской надписью: «хозяин его (то есть блюда) Хаджи Али», очевидно, добытое запорожцами у татар, три чаши, четырнадцать богослужебных книг, три евангелия, из коих одно пожертвовано казаком Андреем Топчием в 1756 году, несколько древних церковных документов; кроме того, вне церкви, за оградой, сохранился намогильный крест над прахом запорожского казака Мартюка, поставленный в 1748 году[711]. В слободе Бородаевке церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы устроена в 1756 году, с разрешения киевского митрополита Тимофея Щербацкого. До построения этой церкви в урочище Бородаевке жил монах Дорофей, пришедший сюда из разоренной после 1709 года Чертомлыцкой Сечи; он читал здесь по воскресным и праздничным дням хуторянам молитвы, акафисты, Псалтырь и Четьи минеи[712]; из древних вещей в церкви села Бородаевки сохранились четыре Евангелия, из коих одно пожертвовано в 1761 году казаком Запорожской Сечи, Калниболотского куреня, Семеном Латышом, другое – в 1773 году казаком запорожского низового войска, куреня Нижнестеблиевского, Лукьяном Белым, на помин души собственного брата, казака того же куреня Павла Носа; третье – в 1789 году казаком куреня Крыловского Ильей Васильевым и четвертое – в 1754 году жителем слободы Бородаевки, Афанасием Шекеренко; кроме того, чаша и дискос, пожертвованные войсковым пушкарем Иваном Смолой, две богослужебные книги, три иконы, две хоругви и несколько древних церковных документов[713]. В слободе Домоткани первая церковь, во имя ев. архистратига Михаила[714], устроена в 1756 году по благословению киевского митрополита Тимофея Щербацкого; из древних вещей здесь сохранились: Евангелие, две иконы – святителя Николая и Господа Вседержителя, и две хоругви[715].