Я бы сказал, что их было много, даже слишком много. Такого я никогда не видел в своей жизни. Это была картина под названием «Небо в аду», если, конечно, преисподняя существует. И вся эта черная масса перла в нашу сторону, словно какая-то адская лавина.

– Магический откат! – тихо произнес ставший рядом со мной цварг.

– Что-что?.. – уточнил я.

– Наши маги сообщали, что в районе Равэнштора собирается странный сгусток магии. Похоже, кто-то из воюющих людей сотворил мощнейшее заклинание. Плохо; я думал, что мы успеем отойти подальше от берега.

– И чьих это рук дело?

– Со временем узнаем! А теперь пошли в каюту, нас ждет сильнейший шторм.

Следующие три дня пришлось сидеть в тесном помещении. Океан разбушевался не на шутку, так что некоторое время у меня не получалось даже отходить от ведра. Ведь желудок не привык к столь безумной качке.

Временами казалось, что даже такой большой корабль, как «Бешеный толстяк», не выдержит и перевернется. Да и мы с Шэвером постоянно чуть не падали с кроватей, так что пришлось к ним привязываться.

Но зато потом я привык и просто принял горизонтальное положение, углубившись в цварго-человеческий словарь, который мне разрешили взять. К тому же на нижнем ярусе лежал Шэвер, иногда объясняя мне правильное произношение тех или иных слов. Старый волчара, оказывается, знал цваргский.

На третий день демонская качка наконец-то закончилась, да и то ближе к ночи. Я как раз проснулся и решил впервые выбраться на палубу, чтобы хоть немного подышать свежим воздухом.

– Пойдешь наверх? – спросил я у старика, но тот лишь пробурчал что-то непонятное в ответ.

– Ну как хочешь!

Я вышел в коридор – и пошатнулся: за эти дни тело отвыкло от вертикального положения.

Ладно, кое-как, но выйти нужно обязательно!

Выбравшись на палубу, увидел, что вдоль бортов стоят несколько часовых. Ближайшие из них лишь мельком посмотрели в мою сторону и потом опять уставились в непроглядную тьму за бортом.

Сделал несколько глубоких вдохов, держась за перила ведущей наверх лестницы. Как же приятен прохладный морской ветерок… Особенно после трехдневного заточения в коробке со спертым воздухом.

Оторвался от перил лестницы и, подойдя к борту судна, оперся о фальшборт.

Шэвер еще пожалеет, что не пошел со мной. Хотя и старика можно понять: за эти дни качка его изрядно вымотала. А может, и не только она, а и те несколько бутылок вина, которые он во время шторма высосал в одиночку.

Океан тоже отдыхал после утихшей стихии. Волны, конечно, никуда не делись, но были уже невысокими и медлительными.

Или же это всего лишь ложное ощущение.

В нашей каюте имелось квадратное окошко размером с большой земной планшет, поэтому я нынешние волны и сравнивал с тем безумием, что еще недавно творилось снаружи. Ветер, кстати, оказался не только освежающим, но и более-менее сильным.

Однако корабль почему-то шел всего лишь под одним небольшим парусом. Возможно, это предосторожность, так как океан вокруг судна был погружен в густой туман. Притом эта белая масса представляла из себя настолько непроницаемую стену, что порой мне казалось, будто мы стоим на месте, а судно лишь понемногу покачивается взад-вперед.

Да, тут под всеми парусами не поплаваешь, если, конечно, нет желания налететь на какие-нибудь рифы.

Я немного наклонился и посмотрел на воду, которая из-за небольшой скорости корабля слишком неспешно обтекала деревянную обшивку. Даже вспомнилось детство, когда вот так мы с Мишей стояли на борту небольшого океанского лайнера.

Как там мои поживают? И что вообще сейчас происходит на Земле?

Многое бы отдал, чтобы вернуться домой, хотя Мише этот мир точно бы понравился.

– А не такой он и сильный воин: еще немного – и кильнется. Вот же отец расстроится из-за потери своего человечка!

Эти слова были произнесены на цваргском.

Я посмотрел направо, где наверху лестницы стояла девушка из горного народа. Именно та, что играла роль телохранителя Рона в Западной гавани Дарвэна. И в ее тоне не было ничего удивительного. В прошлый раз мы помирились с Роном, но она так и не разговаривала с нами.

Девушка с легкой пренебрежительностью во взгляде рассматривала меня. Как и на предыдущей встрече, на ней были надеты те же латы, не хватало лишь шлема. Но надеть она его была готова в любой момент, так как ее золотистые волосы оказались заплетены в одну большую косу, скрученную на затылке.

– И чего твоему отцу из-за меня расстраиваться? Или я ему много денег должен?

Было приятно наблюдать, как пренебрежение на ее лице хотя бы частично разбавилось удивлением. Хотя презрительная маска никуда, конечно, не делась.

– Ты уже разговариваешь по-нашему?

– Нет, не разговариваю, просто выучил пару предложений! Куда какому-то человечку до великого языка малышей-цваргов!

Я отвернулся и снова уставился на воду.

Блондинки – они и в этом мире блондинки.

В прошлую встречу ее высокомерность даже забавляла. Хотя после того, как мы втроем напились, мне было вообще плевать на это. Однако девушка сегодня явно не обращала внимания на мой игнор и желала продолжить наш разговор.

– Ну да, отец говорил, что ты взял словарь из моей библиотеки. Правда, не думала, что успехи в изучении цваргского будут такими впечатляющими, особенно для человека!

Ага, вот, значит, чьи книги я читал. Хотя думал, что это Рон увлекается чтением. Поэтому пришлось снова повернуться к ней.

– За книги спасибо! Учиться, знаешь ли, очень полезно для развития ума.

Девушка почти незаметно улыбнулась уголками рта. Чем-то это немного напоминало полускрытое презрение.

– Представь, как я удивилась желанию человека потренировать свой мозг. А чтобы ты еще немного поумнел, кое-что подскажу. Общий язык – это исковерканный язык Древних рас, который вы так криво запомнили, торгуя с нами. Ведь несколько веков твои предки прикидывались добренькими, но освоить в совершенстве сам язык мозгов так и не хватило.

Ага, вполне объяснимое презрение, но это не ко мне. Стоило сразу расставить все по своим местам.

– Одно уточнение: не мои предки! Я не принадлежу к вашим соседям, поэтому все упреки можешь адресовать Шэверу. Если, конечно, он еще не спит!

Некоторое время мы молчали. И, наблюдая за океаном, я уже решил, что наш разговор закончен, но не тут-то было.

– Людишки с Западного материка такие же уроды, как и остальные!

«Тупая хомофобка, как же ты мне надоела!..» – подумал я, поэтому и не повернулся к ней.

– Не спорю, вы тут, возможно, все поголовно уроды. Но мне повезло родиться не на вашей планете, а там! – сказал я и ткнул пальцем в ночное небо. – Еще претензии будут?