Но стоило им немного удалиться от частного аэродрома Пойнт-Эндрюс, где прилетевшего из Калифорнии Павла пересадили в вертолет, стоило им пролететь над каменисто красной местностью пять или десять миль, как старший в штатском приказал двум сопровождавшим их военным надеть на глаза Павла черную повязку.

— Что за фокусы? Что за детектив? — хмыкнул Павел, однако покорился силе, и полет для него продолжался уже втемную.

Летели около часа.

В какой то момент в глубине сознания у Павла возникла и стала разрастаться какая-то паранойя — а вдруг сейчас они возьмут, да и выкинут его из вертолета!

Павел даже припомнил какие-то фильмы и криминальные репортажи, когда пассажиров выбрасывали из летательных аппаратов, чтобы имитировать смерть от несчастного случая.

Тревога в груди Павла все увеличивалась от того, что начав сопоставлять факты недавнего прошлого, он припомнил и гибель Айзека Гольдмана в автокатастрофе, и взятку наличными, которую ему предлагали в офисе «Блю Спирит», назвав ее не взяткой, а зарплатой для членов клана посвященных…

«Выкинут меня сейчас, как бедного Айзека, посадят потом в разбитую машину, сбросят с обрыва, а дорожная полиция потом составит протокол», — думал Павел, накручивая страх в груди.

Но разум оппонировал, возражая этому страху, — а зачем же так сложно-то? Разве нельзя было организовать ему катастрофу там в Калифорнии? И неужели для этого было так необходимо тащить его на край света — в пустыню штата Аризона?

Наконец, вертолет плюхнулся своими стальными салазками на гравий специальной посадочной площадки. И химеры страха мгновенно растворились, едва охранники сняли повязку с его глаз.

Яркий свет сперва почти ослепил.

Он спрыгнул в красноватую пыль. Здравствуй, Ред-Рок! Сколько-то ему — Пашке предстоит теперь здесь прожить?

А жить предстояло не так-то уж и плохо.

* * *

— Жить будете в индивидуальном блоке Би-девять, это по Секонд-Драйв, вы легко найдете, — сказал ему главный администратор. — Вот ключи от вашего коттеджа…

Они сидели в просторном кабинете главного администратора, в кабинете с кондиционером и огромным аквариумом, где плавали хищные океанские рыбы. Павел отметил и волнообразно перемещающегося ската, и небольшую белую акулу, и пару не то мурен, не то барракуд…

— Вы можете свободно перемещаться по территории Кэмп Ред-Рок, господин Розен, вы можете пользоваться всеми имеющимися в Кэмп Ред-Рок теннисными кортами, полями для гольфа, бассейном, — администратор слегка запнулся, перечисляя все «плежерз», имевшиеся в арсенале развлечений. — У нас также есть конюшня с лошадьми для верховой езды, есть библиотека и кинотеатр… Вы, кстати, ездите верхом?

— Я? Нет! — испуганно ответил Павел.

— Это хорошо, — кивнул администратор и замолчал, задумавшись о своем.

Павел не понял, почему то, что он не ездит верхом — это хорошо, и принялся разглядывать маленькую белую акулу в аквариуме, как она грациозно переворачивалась на спину, дабы ухватить плавающий у поверхности корм…

— Вы можете свободно перемещаться по территории Кэмп Ред-Рок, но не можете покидать территорию, — сказал администратор, — а для того чтобы вы, мистер Розен, не волновались, волнуемся ли мы за вас, не зная, где вы находитесь, — администратор улыбнулся улыбкой кинозлодея, — мы попросим вас повсюду носить вот это…

Администратор протянул Павлу металлический браслет.

— Наденьте его, прошу вас, — сказал он уже без улыбки, — и не снимайте его вплоть до специального нашего разрешения, о'кэй?

— О'кэй, — ответил Павел, защелкивая замочек браслета на своем левом запястье.

— А теперь, идите, располагайтесь. К работе приступите завтра.

Павел бросил еще один взгляд на белую акулу и вышел из кабинета.

Никто его теперь не сопровождал.

Никто не дышал ему в спину.

Только браслет на левой руке теперь был его невидимым конвоиром.

* * *

Разобрался Павел быстро.

Найти блок Би-найн по Секонд-драйв было парой пустяков.

На манер Нью-Йорка все проезды в Кэмп Ред Рок назывались «драйвами» и «роуд». Те, что с севера на юг, — те имели статус «роудов», а те, что с запада на восток, — назывались «драйв»…

Его проезд был вторым от северной границы Кэмпа. Вдоль асфальтированной дорожки в ряд выстроились аккуратные белые домики, окруженные ювелирно подстриженными зелеными газонами с великолепными то тут, то там розариями, полнящимися настоящими техасскими желтыми розами.

Фонтанчики дождевальных оросителей газонов то тут, то там, повинуясь своему таймеру, выбрасывали в жаркую голубизну неба тонкие струйки влаги, которые не успев испариться прямо в воздухе, распылялись мелкой аэрозолью, вспыхивали вдруг всеми цветами радуги…

Это так умиротворяло, что Павел вдруг остановился и подумал, что почти счастлив!

Счастлив от того, что жив.

От того, что цел и невредим.

И что вот смотрит на радугу, вспыхивающую в этих фонтанчиках, любуется желтыми розами — символом Техаса — и радуется жизни…

Он очнулся от оцепенения, когда над его головой низко пророкотал вертолет.

Павел поглядел, как из едва плюхнувшейся на салазки винтокрылой машины, не армейского «хью», а из комфортной франко-германской «алуэтт», на землю Ред-Рока сошли три джентльмена…

Один из них особенно привлекал внимание. От него исходила какая-то особая энергия. Невысокого роста, с голым бритым черепом, похожий на монгольского витязя времен Чингисхана…

Когда джентльмены подошли к группе встречающих, среди которых Павел отметил и главного администратора, их взгляды — взгляды Павла и Чингисхана — скрестились.

«Так вот он какой, новый босс, — отчего-то подумалось Павлу. — Это вам не Шеров доморощенный, это всерьез… Бр-р!»

Павел отвернулся.

* * *

В домике по адресу Би-найн на Секонд-драйв Павел нашел все, в чем мог нуждаться человек, привыкший к комфорту.

На нижнем этаже расположились довольно просторная гостиная с мягкой мебелью, стереосистемой и домашним кинотеатром, небольшая кухня столовая и кабинет. А на втором этаже, куда из гостиной вела крутая деревянная лестница, были ванная комната, спаленка и открытая веранда с видом на розарий…

В холодильнике Павел обнаружил неплохой ассортимент бутылочного немецкого пива и французских сыров. Были и бри, и любимый камамбер марки «каприз де Дье»…

Павел не удержался от искушения и отщипнул кусочек, тут же отправляя его в рот.

Он принял душ и, растираясь полотенцем, вышел на открытую веранду. Он стоял в одних трусах и любовался желтыми розами. Они были удивительно кстати здесь в этой жаре! Именно yellow roses of Texas, а не иные, красные или чайные! Он растирал влажную грудь и любовался цветами, как вдруг перехватил на себе взгляд.