Чэнь Мэй. Еще бы ты сказал, что знаешь! Воры, бандиты, воруете детей, продаете их, нечисть проклятая. Вы меня не знаете, зато я вас знаю. Разве не вы после того, как унесли моего ребенка, дали мне принять две таблетки снотворного, чтобы я заснула? А когда проснулась, разве не вы стали лгать мне, сказав, что ребенок умер вскоре после рождения? Разве не вы добыли где-то кошку ободранную и повертели у меня перед глазами, заявив, что это и есть трупик моего ребенка? Бандиты вы бандиты, забрали моего ребенка, да еще платить за услуги не хотели, сказали, мол, что за рождение здорового ребенка мне полагалось пятьдесят тысяч, а так как я родила мертвого – только десять. Ребенка моего забрали, так еще хотели мое молозиво забрать! Принесли чашку и молочную бутылочку и сказали – за миллилитр десять юаней! Скоты, молозиво, которое я для своего ребенка оставила, за десять юаней? Да я за сто тысяч не продам!

Начальник смены. Дама, еще раз прошу вас удалиться отсюда, иначе я сообщу в полицию.

Чэнь Мэй. В полицию? Отлично! Я как раз хотела туда обратиться, народная полиция к народу хорошо относится, если потерялся ребенок, разве они не этим не займутся?

Начальник смены. Непременно займутся, про ребенка и говорить нечего, даже если бы щенок потерялся, и то помогли бы найти.

Чэнь Мэй. Вот и хорошо, пошла в полицию.

Начальник смены. Правильно, идите и поторопитесь. (Показывает, куда идти: вперед по этой улице и направо на светофоре.) Там, рядом с дансинг-холлом, и расположен полицейский участок Биньхэлу.

Из ворот Центра, сигналя, выезжает легковая машина.

Чэнь Мэй (застыв на миг и вдруг очнувшись). Мой ребенок, они увозят моего ребенка в этой машине. (Бросается к машине.) Верните моего ребенка, разбойники…

Начальник смены пытается задержать ее, но Чэнь Мэй неожиданно отталкивает его с такой силой, что он отлетает назад.

Начальник смены (вне себя от злости). Задержать ее!

Подскакивает стоявший у ворот охранник и хватает не пропускающую машину Чэнь Мэй. Та яростно вырывается. Вдвоем с подоспевшим начальником смены они пытаются укротить Чэнь Мэй. При этом черная вуаль, закрывавшая лицо Чэнь Мэй, спадает, и открывается злобное и страшное лицо получившего тяжелые ожоги человека. Оба охранника в испуге отшатываются и отступают.

Охранник. Мама дорогая!

Начальник смены (глядя на маленьких лягушек, раздавленных колесами машины и ногами людей). Мать твою, откуда принесло столько этого чертова отродья!

Занавес

В свете зеленого фонаря вся сцена предстает как подводный сумрачный мир на дне. В глубине сцены – пещера, густо поросшая мелкой травой. Из пещеры то и дело доносится лягушечье кваканье и плач младенцев. С десяток младенцев свешиваются с верха сцены. Ручки и ножки у них подергиваются, плач сливается в хор.

В передней части сцены лежит доска для изготовления глиняных кукол, за ней сидят, поджав под себя ноги, мастер Хао и Цинь Хэ и сосредоточенно разминают комки глины.

Из пещеры вылезает тетушка. На ней широкий не по фигуре черный халат, волосы растрепаны.

Тетушка (словно читая наизусть). Меня зовут Вань Синь, в этом году мне семьдесят три, я проработала врачом-гинекологом целых пятьдесят лет. Хоть и вышла на пенсию, ни днем ни ночью нет мне покоя. Девять тысяч восемьсот восемьдесят три – вот сколько всего детей я приняла своими руками… (Поднимает голову и смотрит на висящих в воздухе детей.) Дети, как же приятно слушать ваш плач! Слушая, как вы плачете, тетушка в душе успокаивается; при звуках вашего плача на душе у тетушки становится пусто. Ваш плач – самые приятные звуки в мире; ваш плач – реквием по тетушке. Вот ведь жалость, что раньше не было магнитофонов, никак было не записать ваш крик при рождении. Тетушка пока жива, каждый день слушала бы эти записи; а после смерти их проигрывали бы на ее могиле. Одновременный плач девяти тысяч восьмисот восьмидесяти трех детей – какая это, должно быть, трогательная музыка… (С бесконечным восхищением.) Пусть ваш плач потрясает небо и землю, пусть он отправит тетушку в рай…

Цинь Хэ (мрачно). Смотри, как бы с их плачем тебя в ад не уволокли!

Тетушка (среди висящих детей некоторые грациозно передвигаются туда-сюда, словно проворные рыбки в воде. Шагая между них, она ладонью похлопывает младенцев по попке). Плачьте, мои дорогие, плачьте! Если не плачете, значит, вы больны, а раз плачете – здоровы…

Мастер Хао. Ненормальный!

Цинь Хэ. Это ты про кого?

Мастер Хао. Да про себя же!

Цинь Хэ. Про себя можешь говорить такое, а про меня – уволь. (Самодовольно.) Потому что я – самый известный мастер лепки из глины во всем дунбэйском Гаоми. Некоторые с этим не согласны, но это их дело. В этом ремесле – работе с глиной – в Поднебесной я первый. Нужно уметь восхвалять себя, если себя ни во что не ставить, кто будет тебя за что-то держать? Дети, которых я леплю, – настоящие произведения искусства, каждый сто долларов стоит.

Мастер Хао. Все слышали, а? То, что называется ни стыда ни совести. Я с глиной работал, когда ты еще по земле ползал и куриное дерьмо в рот тащил. Мне начальник уезда присвоил звание великого мастера народных промыслов! А ты кто такой?

Цинь Хэ. Товарищи, друзья, вы только послушайте! У тебя, мастер Хао, не то что ни стыда ни совести, ты наглый лгун, ты душевнобольной, ты просто маньяк, всю жизнь лепил глиняных кукол, а до сих пор не имеешь готовой продукции. Лепишь и ломаешь, считаешь, что следующая будет лучше предыдущей. Ты просто медведь, тупо ломающий початки на кукурузном поле. Товарищи, друзья, вы только гляньте на эти руки, какой тут «мастер Хао», это вообще не руки, а лягушачьи лапы, утиные ноги с перепонками между пальцев…

Мастер Хао (в негодовании кидает в сторону Цинь Хэ кусок глины). Что за чушь ты несешь, придурок! Сей же момент катись вон отсюда!

Цинь Хэ. С чего это мне катиться?

Мастер Хао. С того, что это мой дом.

Цинь Хэ. А кто может подтвердить, что это твой дом? (Указывает на тетушку с висящими младенцами.) Она, что ли? Или они?

Мастер Хао (указывает на тетушку). Она, конечно, подтвердит.

Цинь Хэ. На основании чего она может подтвердить?

Мастер Хао. Она моя жена!

Цинь Хэ. А на каком основании ты заявляешь, что она твоя жена?

Мастер Хао. Потому что мы с ней в браке.

Цинь Хэ. Кто может подтвердить, что вы с ней в браке?

Мастер Хао. Да сплю я с ней!