Джеб вышел в коридор и постучал в соседний номер. Секунда, другая, и дверь открылась.

— Привет, Женя! — поздоровался Абрамов. — Тебе идет короткая стрижка.

— Как и всем баранам. — Джеб ответил на рукопожатие капитана.

— Проходи. За стол присаживайся, поломаем голову над одной проблемой.

— Новое задание? — хмыкнул Блинков. — Быть ко всему готовым?

— Садись, садись, — поторопил его Абрамов. Он был в кремовых шортах и майке без рукавов. Тоже, судя по всему, недавно посетил парикмахера: виски и затылок ровно и коротко подстрижены.

— Как Лолка? — спросил Джеб, занимая место за столом.

Абрамов покачал головой. Этой темы было не избежать, только ему хотелось отсрочить ее. Ну, чтобы личный разговор прервал деловой где-нибудь посередине.

— Нормально, — ответил капитан, отрегулировав по-новому шумный кондиционер.

— Часто видитесь?

— Почти каждый день.

— Привет ей передавай. — Блинков перехватил взгляд капитана и неожиданно рассмеялся. — Че ты напугался-то? Дело житейское. У меня ни к тебе, ни к ней обиды нет. Скучаю иногда — это точно. Жалею больше, чем скучаю. Что не встретил начальника, который спит с парнями.

Абрамов хмыкнул.

— Ты сам можешь ей привет передать. Она здесь.

— Как здесь?.. Где?

— Она на пляж пошла.

Блинков нашел Лолку в центральной, самой широкой части пляжа, где не было кораллов. Она лежала на песке, прикрыв глаза огромными круглыми очками. Джеб подошел неслышно, присел возле девушки и набрал в горсть песок. Он ослабил пальцы, и тонкая золотая струйка потекла по плечу Лолки. Она улыбнулась, не открывая глаз:

— Песочные часы... Как здорово! Сколько мне осталось? Есть полминуты? Я дремала, ты разбудил меня.

— Что тебе снилось?

— Ресторан, — тут же ответила девушка. — В нем два зала. Один — «Зеленая тоска», другой — «Белая горячка». В зеленом зале ты, в белом — я. Снилась дорога. Ты за рулем машины. Пляж. Я видела, как ты набираешь песок. Снился Кок. Его толстуха забеременела, и он на седьмом небе от злости. Он сказал, что ты постригся. Я не поверила ему. А Чижик сказал, что ты по-прежнему бегаешь по утрам до Каширки и обратно. Весельчак все время путает, что у него пробито — плева или плевра. Доктора уже давно не заходят в его палату, а медсестры не отходят от него ни на шаг. Приснился Тимур. Он приехал из Самары и подыскивает квартиру в Москве. Видела себя. Я переменилась. Вместо обычного «нет» я говорю: «Вы с ума сошли!» Видела Саню Абрамова в его однокомнатной лачуге — ее проще снести, чем делать в ней ремонт. Он говорил про какую-то видеокассету и что ты вытащил его из тюрьмы. Мое время истекло?

— Нет. — Джеб снова набрал песок, опять песчаная струйка потекла по телу Лолки. Он отчетливо представил девушку у Борисовского пруда, у Каширки, у своего дома. А у него не хватило смелости увидеть Лолку хотя бы издали. Он не хотел сравнивать, но девушка оказалась честнее его в сто раз. Он не хотел видеть свое отражение даже в ее солнцезащитных очках, не говоря уже о ее потрясающе красивых глазах. Он бы увидел свое искаженное отражение. Когда-то он купался в ее глазах, тонул, играл с ее хрусталиком, перед которым все алмазы в мире виделись дешевкой.

Последняя песчинка упала на грудь Лолки, и Джеб встал. Он должен был что-то сказать ей, но не решался. Он увидел Кока, Чижика, Тимура и Клюева. «Какого черта вам здесь надо?» — нахмурился Джеб.

— Лолка, хватит дрыхнуть! — издали крикнул Николай.

Девушка села, поджав ноги. Ее стрекозиные очки смотрели на всех сразу. Глаза под ними улыбались. Джеб посмотрел в середину стекол и поймал себя на мысли, что взгляд у него как у окулиста, замеряющего расстояние между глазами.

Николай присел возле девушки и закурил сигарету.

— В общем, мы так решили. Ты в доле, Лолка. Решай сама — можешь деньгами взять. Или оставь бабки — мы тут бизнес замутили, вложились поровну. Дело прибыльное, с курортами связано. Что привлекает — за «крышу» отстегивать не надо. — Кок басовито рассмеялся и вконце перешел на фальцет. — Ели хочешь, возьми немного наличными, хату себе купи. Мы эти деньги вычтем потом из твоих процентов. — Он снова хохотнул. — Чего молчишь, голова?

Лолка глубоко вздохнула и развела руками.

— Согласна. Куда деваться?..

— Ну вот! — обрадованно воскликнул Кок. — Большая дружная семья снова собралась за одним столом.

— Я слышал, твоя Ирка забеременела, — насмешливо прищурился Джеб.

— Откуда? Кто тебе сказал? Джеб, куда ты пошел? Вот чертовы контрацептивы! Лолка, ты в какой аптеке презервативы для Абрамова покупаешь? Какие швейные иглы? Ну очень смешно!

Джеб с трудом настраивался на деловой лад. Он несколько раз бросил в сторону капитана усталый взгляд: «Давай отложим разговор на завтра». Был готов на что угодно, даже на нелепицу: «У меня нет личных претензий к Камилю». Был готов перейти на новую фишку Лолки: вместо «нет» отвечать: «Ты спятил!» До него доходили лишь отдельные фразы капитана. Абрамов пару раз недовольно заметил командиру группы:

— Давай, Женя, настраивайся на работу.

"Да пошла она к чертям собачьим! У меня аллергия на смерть товарищей! Ты, капитан, сто раз должен подумать, подхожу ли я тебе".

Блинков кривил душой. Он хотел работать на флотскую разведку, но с детским условием, оговоренным в контракте: «Чур, моих не трогать!»

— ...узнали план «Екатерины». После долгого отстоя в порту Хургады на борту судна возобновились работы, указывающие на то, что дрифтер в скором времени выйдет в море. Не заходя в Набку, «Екатерина» сделает остановку здесь, в Дахабе. Женя, ты слушаешь меня?

— Да. Дрифтер отшвартуется в Дахабе. План узнали в диспетчерской службе порта приписки дрифтера. Что дальше?

— Скорее всего, «Екатерина» намылилась в Иорданию, но не в Саудовскую Аравию точно.

— Почему?

— Потому что ей необязательно заходить в Акабский залив. Хотя... — Абрамов почесал подбородок. — Слышал о мирном соглашении Израиля с палестинцами и Иорданией? Этот договор предоставил Израилю возможность расширить площадь в районе Акабского залива. Все побережье от границы с Саудовской Аравией и вдоль всего Синайского полуострова должно, согласно планам, превратиться в огромный ближневосточный курорт мирового значения.

— Еврейские Васюки, — заметил Джеб.

— Да, похоже, — улыбнулся капитан. — Иорданская Акаба — это три километра от Эйлата. Ведь вы были там в июне, мне Волков говорил.

— А я думал, ты с родителями живешь.

— Это ты к чему ввернул? В общем, так — бросай пуляться шпильками и берись за работу. Ты как маленький, ей-богу! Слушай дальше. Хакима видели в Джибути. Там у него недвижимость, яхта. В Джибути он прилетел из Джидды и туда же вернулся через две недели. А на следующий день начались подготовительные работы на «Екатерине». Путь в Египет ему заказан, но он хочет вернуть себе дрифтер. Он понимает, что за его яхтой установлено наблюдение, но не может справиться со своим желанием. Ты общался с ним, это на него похоже?