Синяя Рыба возбужденно заметалась по залу, роняя сапфировые искры с хвоста. Девочка спустилась еще на несколько ступенек. Что-то ее смущало. Постойте-ка! Ротсен ничего не говорил, что у него есть планы уничтожить Лотос. Ведь она рассказала ему, как нарисовала Абсолют. Выходит, он понимал, что Вика может уничтожить артефакт. Что же, получается, Синяя Рыба либо действует в обход Высших, либо говорит неправду. Оба эти предположения были совершенно абсурдными, поэтому ее рассуждения зашли в тупик.

Но Вика продолжала идти вперед. Ее неотвратимо влекло вниз, к Лотосу, будто бы между ними была невидимая связь. Словно в трансе, девочка наблюдала все происходящее как бы со стороны: сейчас она разобьет Лотос, и…

— Ну же, скорее! — прошипела Синяя Рыба.

Вика вздрогнула и очнулась: этот голос она запомнила навсегда.

— Эриус. Я узнала тебя, — отчеканила она.

Черный маг издал гневный вопль, стремительно трансформируясь, и вот уже перед Викой сидел безобразный орел, ее старый знакомый.

— Ты слишком поздно поняла это, — зловеще расхохотался он. — Делай, что тебе говорят! Разбей Лотос! Немедленно!

— Нет! — вскрикнула Вика, — Негодяй! Убийца! Если я и разобью этот несчастный Лотос, то о твою голову! Или ты думал, что я так легко буду идти у тебя на поводу? Ты ошибся!

— Я? — воскликнул Эриус с притворным удивлением, — Да что ты говоришь?! Я никогда не проигрывал, и я не позволю тебе испортить статистику. Я собираюсь победить и на этот раз. Думаешь, это так просто? Нет! Я слишком долго готовился к этому моменту. Да, детка, ты была права, случайностей не бывает. Это я водил твоей рукой, когда ты рисовала картину. Это я внушил тебе, что ты влюблена в этого сопляка, и это я навел чары, благодаря которым тебя с раннего детства всю жизнь преследовали неудачи! И теперь ты считаешь, что можешь помешать мне довести дело до конца, когда я уже у цели? Когда мне пришлось столько всего сделать для того, чтобы привести тебя сюда?

Вика побледнела от обиды и праведного гнева.

— Так это все ты? Это ты мне испортил жизнь? Из-за тебя все мои несчастья и беды, которых могло не быть? Делай что хочешь, я не отдам тебе Лотос! Ни за что!

— Не отдашь? — усмехнулся Эриус и угрожающе шагнул к ней.

Девочка стиснула кулаки, чувствуя предательскую дрожь в коленках, но не отступила. Что делать? Мысли путались, переплетаясь клубком шерстяных нитей, сбивая ее с толку. Эриус не может уничтожить Лотос сам, иначе он не просил бы ее об этом, и не устраивал весь этот цирк. Нет, она не может позволить ему причинить вред Лотосу, но теперь, когда дверь в тайник открыта, единственным вариантом остается забрать Лотос с собой.

Забрать и спрятать. Так, чтобы он его не нашел. Если он не видит Лотос, это упрощает дело. Вот только как его отвлечь?

Вика принялась рыться в карманах, жалея, что у нее нет ничего тяжелого, вроде кирпича, чтобы запустить им в гнусную тварь. Неожиданно она обнаружила, что все еще сжимает стеклянный желудь. Хотя вот это, пожалуй, то, что надо.

Она размахнулась и что есть силы бросила его в стену. Стекло ударилось о стекло, и желудь со звоном покатился по полу. Эриус с удивлением обернулся на звук, на мгновение оказавшись спиной к Хрустальному Лотосу. Всего на одно мгновение, но Вике этого было достаточно, чтобы схватить Лотос и спрятать в складках плаща — в карман он не поместился.

Эриус косолапой походкой подошел к стеклянному шарику и в ожесточении клюнул его.

— Ты думаешь меня одурачить, глупая девчонка?

Вика попятилась, раздумывая, как бы ей улизнуть отсюда, но совсем позабыла, что она не в супермаркете, где чуткие и внимательные администраторы заботливо повесили бы табличку «Осторожно, ступенька!»

Но ступенька, увы, была. Вика споткнулась, инстинктивно взмахнув руками, и священный артефакт выскользнул из вспотевших ладоней. Она рванулась к нему, но не успела, и Лотос, упав на пол, раскололся надвое.

Вика запоздало поняла, что коварный орел перехитрил ее: то, чего она всеми силами старалась избежать, все-таки произошло. Осколки артефакта вспыхнули и обратились в пепел, осыпавшись серым порошком. Лотоса не стало, и темнота, суровая и безжалостная, мгновенно навалилась со всех сторон. В воздухе что-то просвистело и, взмыв вверх, принялось кружить под потолком. Вика ничего не могла разглядеть, но кожей чувствовала присутствие кого-то третьего. И этот третий, даже будучи невидимым и неосязаемым, вселял такой дикий ужас, что свирепый черный орел по сравнению с ним был чем-то вроде безобидного домашнего питомца.

— Ты попала в самую точку, — кивнул Эриус, даже не пытаясь скрыть торжество и не обидевшись на «домашнего питомца», — Ты даже не представляешь себе, кого ты только что освободила. Он обучил меня искусству магии, и именно ему я обязан всеми своими умениями, но это лишь малая толика того, на что способен Скорпиус. Безграничные возможности и абсолютная власть — вот что ждет меня в ближайшем будущем. А тебя, моя дорогая… Впрочем, ты девочка неглупая, должно быть, уже сама догадалась. И все же я тебе благодарен, Вика. Ты оказала мне неоценимую услугу. Вовек не забуду, — он насмешливо раскланялся, позабыв о том, что Вика в темноте не может его увидеть.

— Видишь, все вышло по-моему, — поучительным тоном продолжал орел, — А ты сомневалась. Никто — запомни — никто не в силах противостоять мне, особенно теперь, когда Лотоса нет. Тот, кто был заточен в нем, вырвался из своей темницы, и теперь свободен. Уверен, Ротсен и остальные скажут тебе спасибо.

Внезапно Вика почувствовала, что земля под ногами сотрясается. Толчки все усиливались, стекло покрылось сетью трещин. Сообразив, что останься она здесь хоть на минуту, она неминуемо будет погребена под многотонными глыбами стекла — Белоснежке в ее хрустальном гробу такое и не снилось! — Вика вскочила и ринулась к выходу. Упав на холодную от росы траву, она обернулась и увидела, как Дерево с семью стволами со звоном обрушилось вниз, превратившись в гору строительного мусора.

Эриус исчез. Вика сидела на поляне в гордом одиночестве. Она поднялась на ноги, и застонала, наступив на ушибленную ногу. Сейчас, когда все было позади, до нее начало медленно доходить, что она натворила.

Вопросов было всего три: что делать, как быть и кто виноват. Впрочем, в безвыходных ситуациях люди всегда задают себе эти вопросы, успевшие стать классикой. Вика не стала ломать голову над последним вопросом — искать виноватых было бессмысленно: после драки кулаками, как известно, не машут. Но первые два вопроса заставили ее задуматься.