Невольно воскликнул:

– Ого!

Как долго будет длиться для оросов Золотой пост, наложенный на них Иеговой. Но что случится дальше? Джед не знал. А Ро-Гас ничего ему не сообщил. Впрочем, ни тот, ни другой через столько лет жить не будут, так что и загадывать на будущее нет никакого смысла.

Моисей по-прежнему жил в своей палатке за пределами лагеря иудеев. К нему каждый день приходили люди и каялись в содеянном, тяжело переживая случившееся. Теперь и сам старец сожалел, что так неосторожно поступил со Скрижалями Завета, данными ему Иеговой. Но какой же выход из всего случившегося можно было найти? Ждать. Ждать и надеяться на милость Иеговы? Но как долго можно ожидать минуты перемены ситуации к лучшему? И в чем именно могло состоять это «лучшее», Моисей не знал.

И вдруг, как звоночек, до него долетела весточка: «Вождь оросов выжил, хотя и лишился одного глаза».

– Ох, Веселеил, ты выжил! – возликовал Моисей. – Иегова сохранил жизнь тому, кто так нужен мне…

Он тут же подумал о Глазе Гора, хранителем которого был Веселеил, и о том совпадении, что сам он в бою с левитами лишился одного глаза. Но разве это случайность? Может быть, Иегова таким образом и подает надежду на спасение, явно указывая на того, кого уже однажды выделил на Синайской горе в момент своего Великого Откровения.

Среди других слов, услышанных Моисеем, были и такие: «И дан будет Светозарный с Оком в воспомощевание, дабы утвердить веру твою фактом рукотворчества во имя Мя. Исполни волю Мою. Дай мочи ему в осуществлении оного наказа, коим во исполнение Ковчег будет».

Тогда старец, перебирая в памяти людей, не мог припомнить никого с именем Светозарный. Но стоило ему добавить к имени: «…с Оком», сразу же вспомнился Ро-Гас, или Веселеил, как звали его иудеи. Конечно, речь шла именно о нем. Ибо никакого другого обладателя Ока в стане иудеев или среди оросов нет и быть не может. Что же касается имени «Светозарный», то и здесь теперь многое становится понятным. Речь шла о роде Ро-Гаса, который принадлежал к Светозарным. Моисей знал об этом, но тайну скрывал, ибо она не могла быть оглашена постороннему уху.

Когда же левиты пошли в стан оросов, и Ро-Гас один вступил в битву с тремя самыми сильными воинами иудеев, предпочитая пасть с честью в бою, но защитить верных ему людей, Моисей только и сказал: «Так может поступить только Светозарный». А теперь, когда до него дошел слух, что Веселеил выжил, потеряв лишь глаз, все сомнения отпали. Иегова прямо указывает на этого человека – хранителя Ока как на помощника Моисеева в сооружении Ковчега Завета.

Но если Ковчег будет построен, значит, и Скрижали Завета, которые должны храниться в нем, будут восстановлены. Старец воспрял духом. Воспряли духом и иудеи, видя, как преображается, наполняется уверенностью Моисей. И вскоре ему в палатке было дано Откровение от Иеговы: «Вытеши себе две Скрижали каменные, подобные прежним, и взойди ко Мне на гору, и Я напишу на сих Скрижалях слова, какие были на прежних Скрижалях, которые ты разбил; и будь готов к утру, и взойди утром на гору Синай…»

На следующее утро Моисей вновь взошел на гору Синай и вновь получил откровение от Иеговы и Скрижали Завета, те, которым предстояло нести теперь мудрость жизни на многие века и, как выяснилось впоследствии, не только иудеям, но и другим народам мира, признающим Ветхий Завет и десять Заповедей Божьих.

Я Господь Бог твой; и не должны быть у тебя другие боги, кроме Меня.

Не сотвори себе кумира и всякого подобия, что на небе, вверху, и что на Земле, внизу, и что в водах, под землей: не поклоняйся им и не служи им.

Не произноси имя Господа Бога твоего всуе.

Помни день субботний, чтобы святить его: шесть дней работай и делай в продолжение их все дела твои, а день седьмой – день покоя (суббота) посвящай Господу Богу твоему.

Чти отца твоего и матерь твою, чтобы тебе хорошо было и чтобы ты долго прожил на Земле.

Не убий.

Не прелюбодействуй.

Не укради.

Не произноси на другого ложного свидетельства.

Не желай себе жены ближнего своего, не желай дома ближнего твоего, ни коня его, ни раба его, ни рабынь его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ни всего того, что есть у ближнего твоего.

Когда Моисей вторично спустился с горы Синай, то сразу же собрал вокруг себя иудейский народ и стал рассказывать о тех откровениях, которые даровал Иегова. Отыскав в толпе Ора, он подозвал его к себе и сказал:

– Сходи в лагерь оросов за Веселеилом, я хочу его видеть.

– Он не придет после всего, что было, – усомнился Ор.

– Попроси золото и помощь, – предложил Моисей, – он не откажет, я знаю. И сам пусть приходит.

Когда Ор ушел, Моисей продолжил:

– Прошу вас, сделайте от себя приношение Господу золотом, серебром и медью, и шерстью, и кожей, сделайте приношение деревом ситтим и елеем… Ибо скинию будем возводить.

Он еще долго говорил с народом, рассказывая, для каких благих целей требуются подношения. А Ор, скрывшись из виду, уже и не слышал, зачем именно требуется столько всего. Все его мысли были в стане оросов. Он никак не мог подобрать те слова, которыми уговорит Ро-Гаса спуститься в лагерь иудеев. После всего, что случилось, оросы стали отрезанным ломтем для Моисея. Кроме Ора, никто к ним не ходил и с ними не общался. Какие же подобрать слова? Да и непонятно было Ору, зачем это Моисею вдруг понадобился Веселеил.

… Джед на мгновение поднял глаза и увидел приближающегося Ора.

– О! К нам гости…, – вырвалось у него.

Ро-Гас тоже увидел Ора и приветливо замахал рукой.

Ор улыбнулся, выказывая свое явное благорасположение к вождю оросов. Сейчас оно понадобится иудею как нельзя кстати.

– С чем пожаловал? – спросил Джед.

Ор только кивнул головой, мы-то знаем – зачем, и обнял приблизившегося к нему Ро-Гаса.

– Тебя Моисей к себе зовет.

– Когда? – удивился Ро-Гас.

– Прямо сейчас.

– Зачем? Уж не нашел ли он новых смельчаков, дабы вышибить мой второй глаз? – Ро-Гас заразительно рассмеялся.

Джед и Ор дружно подхватили шутку и засмеялись каждый на свой лад. Джед неожиданно высоко, а Ор глухо и хрипло.

– Ты все шутишь, – сказал Ор, – а Моисей, в самом деле, очень хочет тебя видеть. Он новые Скрижали принес.

– С горы? – уточнил Ро-Гас.

– Да, – с Синайской горы. – И теперь хочет скинию строить, и не только скинию…

– Зачем же я нужен?

Ор замялся, а затем вдруг предложил: