С мая 1915 года в городах и селах Среднего Евфрата начали вспыхивать восстания, которые не утихали на протяжении двух лет, до самого конца османского владычества на юге Ирака. Первым взбунтовался Эн-Наджаф — место паломничества мусульман-шиитов, ставшее убежищем для сотен иракских дезертиров, решивших укрыться за стенами священного города. Шиитская община Ирака выражала все большее недовольство политикой османских правителей-суннитов, не желая быть втянутой в мировую войну, которая все больше сказывалась на жизни местного населения. Ужесточение мер по борьбе с дезертирством накалило ситуацию, и, когда османский губернатор Багдада направил в Эн-Наджаф большой отряд под командованием офицера по имени Иззет-бей, чтобы произвести облаву на беглецов, скрывавшихся в стенах древнего города, недовольство переросло в восстание.

Первым делом Иззет-бей объявил полную амнистию для всех, кто добровольно сдастся в трехдневный срок. Поскольку дезертирство каралось смертной казнью, османский офицер надеялся, что иракцы воспользуются амнистией и добровольно вернутся на военную службу. Но большинство дезертиров бежали из Эн-Наджафа еще до прибытия отряда Иззет-бея, поэтому никто в городе не откликнулся на его призыв.

Спустя три дня османский офицер отправил своих солдат обыскивать дома. В ходе облавы османские солдаты грубо оскорбили консервативных женщин Эн-Наджафа, заставив их показывать лица, чтобы убедиться в том, что под паранджами не скрываются переодетые мужчины. Горожане были возмущены этим посягательством на честь своих женщин и стали ждать подходящего момента, чтобы отомстить обидчикам[346].

В ночь на 22 мая 1915 года группа вооруженных дезертиров вошла в Эн-Наджаф и осадила правительственные здания и армейские казармы. Горожане действовали сообща с бунтовщиками. В Эн-Наджаф стекалось все больше дезертиров из прилегающих районов, чтобы дать отпор надоевшим османским властям с их стремлением навязать народу Ирака ненужную ему войну. Бои продолжались три дня, в течение которых мятежники систематически уничтожали правительственные учреждения и документы. Сообщение между Эн-Наджафом и другими административными центрами было прервано, поскольку племена перерезали все провода и выкорчевали телеграфные столбы в окрестностях города. В то время как оставшиеся в живых османские солдаты и служащие продолжали держать осаду в нескольких правительственных зданиях, главы городских кварталов разослали по улицам города глашатаев, чтобы призвать торговцев открыть свои лавки, а горожан — вернуться к нормальной жизни.

Встревоженный губернатор Багдада отправил в Эн-Наджаф делегацию. На встрече с лидерами мятежников члены османской делегации напомнили им о том, что империя ведет «войну не на жизнь, а на смерть» против неверных и что религиозный долг каждого мусульманина — помочь ей в этой борьбе. В свою очередь, наджафцы возложили всю ответственность за ситуацию на самих османов и наотрез отказались выполнять предъявленные делегацией требования. В конце концов делегация сумела договориться только об освобождении находившихся в осаде османских солдат и чиновников и назначении номинальной администрации, чтобы сохранить видимость османского правления в священном городе. Однако фактически власть в городе перешла к самим жителям Эн-Наджафа, и город стал в значительной степени независим от османских властей.

Воодушевленные примером наджафцев, летом 1915 года жители еще нескольких городов на Среднем Евфрате подняли мятежи против османского господства. Для жителей Кербелы, еще одного шиитского священного города, восстание стало вопросом гордости. «Разве люди в Эн-Наджафе лучше или смелее нас?» — риторически вопрошали они. Группа дезертиров начала в городе мятеж 27 июня — они жгли муниципальные здания, школы и даже спалили новую больницу и 200 домов в одном из новых городских районов, вынудив проживавших там иракцев искать убежище в старых кварталах. Мятежники и бедуины принялись мародерствовать и сражаться друг с другом за награбленное, и в Кербеле воцарился настоящий хаос. Османам пришлось снова согласиться на передачу власти в городе в руки местных жителей[347].

В городе Эль-Хилла османская армия предприняла отчаянную попытку дать мятежникам отпор, но была вынуждена отступить под напором значительно превосходящих сил. В Эс-Самаве в августе 1915 года горожане, узнав о приближении британо-индийских войск, нарушили все клятвы верности, принесенные ими на Коране османским властям. Подразделение из 90 местных солдат дезертировало в полном составе, а горожане и бедуины напали на находившихся в городе турецких солдат. Они обезоружили целый конный отряд из 180 человек, забрав у них лошадей, оружие и одежду и прогнав по всему городу нагими. Аналогичные события происходили в городах Эль-Куфа, Эль-Шамийя и Тувайридж. В конце концов, османы поняли, что пополнить ряды своей регулярной армии в бассейне Евфрата за счет арабских дезертиров не удастся.

В то время как турки были заняты подавлением внутренних восстаний, британцы продолжали неуклонное продвижение в глубь Месопотамии. После знаменательной победы при Шейбе в апреле 1915 года Индийские экспедиционные силы получили свежее подкрепление и нового командующего — генерала сэра Джона Никсона. Ему был дан приказ взять под контроль всю османскую провинцию Басра, и Никсон начал готовиться к наступлению вверх по реке Тигр на стратегически важный портовый город Эль-Амара[348].

Этот город с населением около 10 000 человек находился примерно в 150 км к северу от Басры. После нескольких недель тщательного планирования и подготовки Никсон приказал 6-й дивизии под командованием генерал-майора Чарльза Таунсенда двинуться в наступление. Чтобы прорвать османскую оборону к северу от Эль-Курны, Таунсенд использовал для транспортировки войск сотни плоскодонных речных лодок и британские пароходы, вооруженные пушками и пулеметами. Эта импровизированная армада, прозванная «регатой Таунсенда», выдвинулась к Эль-Амаре на рассвете 31 мая. Благодаря интенсивному артобстрелу с пароходов и массированным атакам десантировавшихся с лодок пеших подразделений британцам без особого труда удалось прорвать османскую оборону севернее Эль-Курны и продолжить путь вверх по реке, не встречая никакого сопротивления со стороны отступающей османской армии. Британцы и индийцы оказались на дружественной территории. Арабские деревни вдоль берегов Тигра вывешивали белые флаги, чтобы показать свои добрые намерения в отношении новых завоевателей, и отступление османской армии превратилось в бегство.

Третьего июня авангард армады Таунсенда подошел к окраинам Эль-Амары, где обнаружил около 3000 османских солдат, собиравшихся спешно оставить город до прихода британо-индийских войск. Британский речной пароход с экипажем всего из восьми моряков, вооруженный 12-фунтовой пушкой, свободно проследовал по реке до Амары — османские защитники не сделали ни единого выстрела. Внезапное появление парохода под британским флагом оказало настолько деморализующее воздействие на местный гарнизон, что 11 османских офицеров и 250 солдат сдались на месте, а остальные 2000 с лишним человек отступили вверх по реке. Генерал Таунсенд прибыл в город на пароходе в тот же день после полудня и поднял над таможней британский флаг, тем самым объявив о завоевании города еще до прибытия 15 000 человек основных сил. Сдача в плен сотен турецких и арабских солдат британскому авангарду, которому они с легкостью могли бы дать отпор, наглядно показывала, сколь сильно пал боевой дух в рядах османской армии[349].