— И вот что еще, — сказал Столыпин, — ЕИВ распорядился присвоить вам чин подполковника и наградить орденом Святого Станислава второй степени. Поздравляю вас. Завтра в полдень жду вас с планом мероприятий, о котором указано во втором указе. Спокойной ночи, господин подполковник!

Охренеть. Вот этого я не ожидал. Вероятно, я сильно смазал по августейшим рожам с их божественной властью. Чего-то я заговорил как вольтерьянский якобинец.

— Марфа, где у нас водка? — сказал я, а сам побежал к шкатулке со всякими военными мелочами.

Когда я заказывал у портного свои первые погоны с одним просветом для трех звездочек поручика, портной посоветовал мне взять еще одни погоны с одним просветом для капитанского чина, чтобы на погоне не было никаких дырочек. И еще старый Кац уговорил меня взять пехотные погоны с двумя просветами на вырост.

— Император Наполеон говорил, что в ранце каждого солдата должен лежать маршальский жезл, а старый Кац еще скажет, что у каждого капитана должны быть полковничьи погоны, — сказал портной. — Представьте себе, что вам присвоят чин полковника, а у вас не будет погонов? Катастрофа.

И сейчас я держал полковничьи погоны и пригоршню звездочек, а именно двенадцать штук серебряных звездочек на золотые погоны с двумя просветами.

Я подошел к жене и сказал:

— Марфа, поздравляй своего подполковника и кавалера ордена Станислава второй степени. Давай выпьем и будем пришивать погоны на шинель.

Старый Кац не был бы Кацем, если бы не всучил мне погоны и на шинель, которые носятся вшивными.

Как бы то ни было, но каждый чин, это по-старому, а по-новому — воинское звание, важная веха в карьере любого офицера. Офицер должен быть карьеристом, иначе зачем он шел в службу. Не хочешь карьеры, пиши заявление, что ты поступаешь на службу и не хочешь расти выше лейтенанта. И служи лейтенантом.

Мне кажется, что многие офицеры, которые пришивают погоны к шинели, к полевой куртке, к кителю, а еще прикрепляющие тучу звездочек на погоны, это я о капитанах, наверное, думают, что как было хорошо, когда в армии были петлицы. Петлицы на воротник пришить много легче, чем погоны на плечи. А еще возьмите бутерброд из погонов зимой, когда у офицера на погоны на рубашке накладываются погоны на кителе, а сверху еще погоны на шинели. Это вообще нонсенс.

Большевики много не думали. Они взяли приготовленную императором военную форму с «разговорами» и выдали за свою, пришпилили петлицы — и вот вам новая армия. Затем они взяли петлицы гражданских чиновников и заменили просветы и звездочки на геометрические фигуры: треугольники, кубики, прямоугольники, ромбики и назвали их воинскими званиями.

Глава 64

Утром около министерства на меня налетел мальчишка с газетами, кричавший, что царь отменил титулования и потребовал быстрее принять Конституцию.

Я купил газету и увидел тексты всех трех указов, подписанных вчера. Премьер работает быстро. Весь мир знает о переменах в России, а то все бы подумали, что все вернулось вспять. Рубикон перейден. Как вы понимаете, Книги судеб нет, и все зависит от того, насколько хороша будет его охрана (ох, рано встает охрана).

Полковой писарь Терентьев прямо охнул:

— Поздравляю, ваше высокоблагородие!

— Терентьев, — с притворным недовольством сказал я, — Вы что, не знаете, что ЕИВ отменил титулование. Вот газета, ознакомьтесь.

Терентьев, который корпел над выписыванием титулований ЕИВ в проектах указов, улыбнулся как чеширский кот. Выхлопочу ему Анненский знак отличия. Хорошо служит, старается на совесть. А там подойдет время к награждению в 1913 году медалью в ознаменование трехсотлетия дома Романовых. Надо будет предложить ему остаться на сверхсрочную и присвоить звание подпрапорщика. Потом поговорю.

Сейчас о плане действий.

Основное! Не допустить расстрела рабочих на Ленских золотых приисках.

Первое. Продолжить активное переселение крестьян из центральных районов страны в сибирские регионы. Оказать им действенную государственную поддержку.

Второе. Ввести в практику поощрение солдат наделами земли за храбрость и героизм. Провести военную реформу.

Третье. Уравнять в правах всех населяющих Россию племен и народностей. Искоренить слово инородец и отменить черту оседлости для евреев.

Четвертое. Ввести земство во всех губерниях.

Пятое. Восстановить университетское самоуправление. Ввести обязательное семилетнее образование для всех слоев населения. Провести реформу русского языка, особенно в письменности, чтобы язык стал более распространенным и увеличилось число грамотного населения. Пересмотреть учебники истории российской.

Шестое. Обеспечить свободу создания и деятельности политических партий.

Седьмое. Развитие транспортной системы — шоссейных и железных дорог, водных путей, авиалиний.

Седьмое. Государственная поддержка опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ. Научно-технический обмен с зарубежными центрами науки и техники. Поддержка крупного предпринимательства в промышленности. Развитие автомобиле- и авиастроения. Поддержка банковского сектора.

По-моему, этого вполне достаточно на первое десятилетие.

В полдень я был в приемной премьер-министра.

— За вами никак не успеешь, господин подполковник, — приветствовал меня ротмистр Сенцов.

— До финиша еще далеко, господин ротмистр, — отшутился я, — успеете догнать и обогнать.

Председатель Совета министров Российской империи только что встречался с руководством полиции. Какие указания они получили, мне неизвестно, но мы это выясним и, если это будет необходимо, то внесем коррективы, чтобы не усиливать революционные тенденции.

— В погонах подполковника вы смотритесь очень внушительно, — поприветствовал меня Столыпин.

— Вы меня еще не видели в генеральских эполетах, — сказал я, пытаясь выдержать серьезный вид.

— Я думаю, что успею еще увидеть вас и генералом, — сказал Столыпин, — а сейчас позвольте возложить на вас знаки ордена Святого Станислава второй степени. Шейный орден говорит о многом.

Он закрепил застежку станиславовской ленты у меня на шее и поправил орден над верхней пуговицей кителя.

— Вот так будет лучше, — сказал он и жестом пригласил сесть на стул у приставного столика.

Я достал из папки и протянул премьеру лист бумаги с планом основных мероприятий.

— Почему вы так упираете на Ленские золотые прииски? — спросил меня Столыпин.

— Если допустить расстрел, то появится Ленин, — сказал я, — он возьмет себе псевдоним по имени реки Лены, где находятся прииски. Ленин. А это будет означать, что Книга судеб вернулась в исходное состояние и все наши усилия пошли прахом. Все, что можно было сделать мирным путем, придется делать после революции и кровопролитной гражданской войны. Создание нового российского государства рабочих и крестьян вызовет консолидацию Запада против России и подготовку новой мировой войны, еще более кровопролитной и разрушительной, чем та, которая нас ждет в ближайшем будущем. Я еще хочу добавить, что приказ на открытие огня поступил от вашей креатуры — директора департамента полиции действительного статского советника Белецкого Степана Петровича.

— Позвольте, — возразил Столыпин, — Белецкий