беспокойно оглядел собравшихся. – Какое жалкое зрелище! Осаду пора прекратить.

– Если вы пытаетесь убедить нас сдаться, то напрасно, – ответил Чипиа.

– Не мне решать столь важные вопросы. Хотя я боюсь за ваши души и поэтому готов отправиться на юг, в земли Альмохадов, в сопровождении одного из городских дворян по вашему выбору. Я поговорю с добрым королем Санчо и объясню ему, что осада слишком затянулась и дальше так нельзя. Пусть он скажет, намерен ли послать подкрепление, или у него есть для нас другие приказы. Вы согласны?

Дворяне и торговцы разбились на группки поодаль друг от друга и начали приглушенно переговариваться. Наконец все согласились на предложение епископа.

– Я поеду с вами, Гарсия, – сказал я.

– Не может быть и речи, – возразил алькальд. – Вы единственный голос разума в этом городе. Без вас все мы погибли бы.

– Он прав, – прошептал мне на ухо Нагорно. – Нам следует держаться вместе.

– Кто же тогда?

– Один житель Новой Виктории и один из Вильи-де-Сусо, – предложил Мендоса. – Мы доверяем только своим.

– Хорошо. Есть добровольцы? – спросил Чипиа.

К нашему удивлению, вперед выступила Оннека.

– Я буду сопровождать кузена. У меня еще достаточно сил, чтобы выдержать двухмесячное путешествие верхом на Ольбии.

Послышался ропот с обеих сторон, однако никто не посмел возразить.

– Кто-нибудь из Вильи-де-Сусо? – воззвал алькальд.

– Я поеду, – сказала Аликс, которая стояла рядом со мной и держала на руках нашу спящую дочь. Она протянула малышку мне, и мы молча переглянулись.

Кто я такой, чтобы стоять у нее на пути? Это ее город, ее люди.

– Тогда лучше поторопиться. Дорога на юг неблизкая, – подытожил Чипиа.

* * *

О путешествии в земли Альмохадов я могу рассказать только с чужих слов. Часть последующей истории я услышал от своей жены Аликс де Сальседо. Другие подробности поведала моя невестка Оннека де Маэсту.

Путешествие осложнила плохая погода, и потребовалось почти пять недель, чтобы добраться и получить королевскую аудиенцию. Аликс и Оннека остались ждать, пока епископ разговаривал с королем Санчо Сильным. Они долго спорили, но Гарсия, пользующийся большим уважением монарха, был опытным дипломатом. Он вышел победителем, получив разрешительную грамоту с позволением сдать город.

– Что сказал король? – обеспокоенно спросила Аликс.

– Подкрепления не будет. У Мирамамолина свои трудности в Тунисе, и он рассчитывает на людей Санчо. Никто не держит нашего короля насильно; его осыпают золотом и драгоценностями, а кроме того, ходят слухи о красивой мавританке. Король Санчо освобождает вас от обязательства защищать ворота в королевство. Он поклялся отбить город, как только вернется на север, однако не знает, когда это произойдет.

Не решаясь подвергнуть слова короля сомнению, Оннека и Аликс обменялись разочарованными взглядами.

– И это всё? После того, что мы пережили, защищая его королевство? – воскликнула Оннека. – Вы уверены, что он не пошлет армию, чтобы нас спасти?

Гарсия молча взглянул на нее, а затем утешительно обнял.

– Мы сделали все, что могли, кузина. Короли дают слово и берут его обратно; так было всегда. Нам лучше возвратиться в Викторию, прежде чем погибнет еще больше жителей. Если наш монарх поклялся вернуть город, он так и сделает, не сомневайтесь.

Обратный путь занял меньше времени. Аликс горела желанием воссоединиться с дочкой, а Оннека стремилась сообщить новость городу и вернуться к повседневной жизни вместе со своим супругом: скакать на Ольбии и Алтае по холмам, а утром кататься на коньках по замерзшему Мельничному протоку.

Однако сильнейшая буря вынудила их свернуть с дороги, ведущей к Южным воротам. Они находились всего в нескольких лигах от города, но стояла глубокая ночь, и время для аудиенции у короля Альфонсо было неподходящим. По указанию епископа Гарсии, путники неохотно двинулись в обход и нашли убежище на постоялом дворе «Ла Романа».

То, что произошло дальше, мне трудно пересказать, и все же я желаю, чтобы это стало известно и не стерлось из памяти.

49. Парк Кампильо

Унаи

Октябрь 2019 года

О чем думает старик перед смертью? Какие мысли посещают того, кто родился на заре прошлого века? Вспоминает ли он своих детей, которых больше нет рядом, или тридцать шесть тысяч рассветов, которые прошли перед его глазами, уставшими от созерцания красоты, разрушения, безмятежности, убожества? Возможно, он думает о своей жене, спутнице жизни, которая полвека шагала рядом с ним по мощеным улочкам Вильяверде?

«Что вам больше всего нравится делать, сеньора?» – спросила онколог мою бабушку после операции, во время которой ее разрезали и удалили метастазы из семи органов, как спиливают отросшие ногти.

«Работать в поле», – пожала плечами бабушка. Движение причинило ей боль, но она не подала виду. Так ее воспитали: никогда не жаловаться, даже на пороге смерти.

«Вам уже за семьдесят, вы на пенсии. Вам больше не нужно работать. Вы только что перенесли очень сложную операцию и теперь должны вести щадящий образ жизни, избегая физических нагрузок. Что еще вам нравится делать?»

«Спускаться днем в погреб и перебирать картошку».

Большинству людей сложно это понять. Чтобы подготовить семенной картофель к посадке, нужно часами сидеть в неотапливаемом подвале с маленьким ножиком в заледенелых руках и разрезать картофель на части.

«Мне это нравится», – решительно заявила бабушка.

Обе женщины замолчали, прекрасно понимая, что бабушка и дальше будет спускаться в погреб каждый день. Ни операция, ни рак этого не изменят.

Я знаю, что дед ответил бы то же самое: спускаться в подвал, работать на комбайне, присматривать за правнучкой.

* * *

Худший день в моей жизни начался со звонка хорошему другу, Яго дель Кастильо.

– Яго, прости, что снова беспокою, мне нужно твое экспертное мнение. Ты не мог бы приехать в Виторию?

– Я в Сантандере. Если хочешь, встретимся через три часа у тебя дома.

– Можешь приехать сразу в Исторический архив Алавы?

– Хорошо. Тогда увидимся в кампусе, – согласился он.

Когда через несколько часов я шел по дорожке к университету, мой телефон завибрировал. Звонил Пенья.

– Мы проверили записи с больничных камер видеонаблюдения. Рамиро Альвару помогли сбежать: кто-то из медиков вывез его на инвалидной коляске.

– Помогли? – задумчиво переспросил я. – К кому Рамиро Альвар мог обратиться за помощью?

– Мы как раз выясняем. Этого типа видно только со спины, на нем белый халат. Двое агентов уже допрашивают персонал больницы: вдруг кто-то его опознает… Ситуация осложняется тем, что у Рамиро Альвара нет мобильника, и мы не можем его отследить. Кстати, есть новости по делу о шпанской мушке. Я наконец-то получил список бизнесменов, присутствовавших во дворце Вилья-Сусо в тот вечер, когда отравили Андони