Ольги к Отгону и отправлении Адальберта в Россию находится собственно у продолжателя летописи аббата Регинона; а другие летописцы, западные, очевидно, повторяют с его слов, каковы: хроника Кведлинбургская, Ламберт Ашафенбургский, анналы Хильденгеймские и Корвейские, анналист Саксонский. (Свод всех этих известий см. у Шлецера III. С. 445–460.) Что Ольга, едва принявшая крещение по обряду восточному, могла сноситься с немецким двором и по вопросам о церкви, неудивительно. Подобный пример мы имеем у дунайских болгар. Царь Борис, принявший крещение от греков, вслед за тем обратился в Рим к папе Николаю I с вопросами о христианской вере и с предложением назначить главу болгарской церкви. Не надобно упускать из виду, что окончательное отделение восточной церкви от западной в то время еще не совершилось. Но, с другой стороны, обращение Ольги к немецкому двору с просьбою прислать епископа в Киев было довольно странно, так как сам великий князь Киевский еще продолжал оставаться в язычестве. Вообще упомянутое известие хроники Регинона о посольстве 959 года так же темно и так же подвержено разноречивым толкованиям, как и свидетельство Вертинских летописей о послах русского кагана при дворе императора Людовика Благочестивого в 839 году. Но и то и другое, несомненно, показывают, что уже в те времена начались посольские сношения между русскими князьями и немецкими императорами.

7 О походе 943–944 годов на Берду упоминают следующие восточные писатели: армянский Моисей Каганкатоваци, живший в конце X века, персидский Низами в XII веке; арабские: Якут, Ибн Эль-Атир и Бар-Гебрей или Абульфарадж в XIII веке, Абульфеда в XIV в. и некоторые другие, более поздние. Наиболее обстоятельный рассказ дает Ибн Эль-Атир в своей «Полной летописи». См. упомянутый выше «Каспий» Б. А. Дорна, с. 495 и следующие. Здесь сведены все известия об этом походе. Прежде Дорна тому же предмету посвящены были труды ориенталистов: Эрдмана — De Expeditione Russorum Berdaam versus, auctore imprimis Nisamio (Casani. 1826–1827, два тома) и В. В. Григорьева «О древних походах русов на восток» (ЖМНПр. за 1835 г. Ч. V). До какой степени русы прославились на востоке своими походами в Каспийское море и в Закавказье, показывает особенно произведение Низами, персидского поэта XII века. Он написал большую поэму «Искендернаме», в которой воспевает подвиги Александра Македонского; чтобы возвысить его еще более, он заставляет Александра предпринять победоносный поход против неукротимых русов для освобождения города Берды. Французский перевод той части поэмы, которая касается русов, издал Шармуа под заглавием: Expedition d’Alexandre le Grand contre les Russes, St.-Ptrsb. 1827. О поэте Низами и его известии о походе русов см. еще «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа». Вып. 26. Тифлис, 1899.

О разорении Саркела и войне с ясами и касогами упоминает Русская летопись под 965 годом. А о нашествии русов на камских болгар и хазар в 968 году говорит Ибн Хаукал, арабский писатель X века, следовательно, современник события (см. Френа Ibn Fozland, с. 64–66). Напрасно Френ и последующие писатели старались разорение Саркела, поход Святослава на ясов и касогов, а также погром Булгарии и Хазарии — все это слить в один поход, то есть слить известия Русской летописи и Ибн Хаукала. Здесь, конечно, надобно разуметь целый ряд походов и предприятий, и, может быть, не все они были совершены под непосредственным начальством Святослава. Почти одновременно с хазарскими войнами начались его походы в Дунайскую Болгарию.

Что касается до известия Русской летописи, из которого можно заключить, что поводом к войне с хазарами послужила дань, которую платили им вятичи, то известие это, очевидно, неверно. Историография продолжала повторять его, хотя уже Карамзин справедливо заметил, что в то время между вятичами и Хазарской державой жили печенеги и русские, и потому эта дань сомнительна. Теперь, когда мы знаем, что русские владения в те времена соседили с хазарскими на Тамани и в Тавриде, нам понятны враждебные столкновения руси с хазарами и другими прикавказскими народами (см. мое исслед. «Болгаре и русь на Азовском поморье»). Но во время летописца оторванный от Руси Тмутараканский край и его история, очевидно, уже начали приходить в забвение.

Лев Диакон предлогом к войне болгар с Византией выставляет дань, а Кедрен и Зонара — угров. Относительно подарков, отправленных Никифором к Святославу, первый приводит невероятное количество золота, именно 1500 фунтов.

Главными источниками для истории борьбы Святослава с Цимисхием служат греческие писатели: Лев Диакон (Leonis Diaconi Historiae, Lib. VI–IX. Ed. Bon.), Кедрен (Cedreni Historiarum compendium. T. II. 283–413. Ed. Bon.), Зонара (Zonarae Annates. T. II. Lib. 17. Cap. I–IV) и Русская летопись (по Лаврент. и Ипат. спискам). Известия из Кедрена и Зонары собраны у Стриттера в Memoriae Populorum (H. 988 и след.); а вольный перевод Льва Диакона на русский язык сделан Д. Поповым и издан Академией наук (СПб., 1820). Наиболее драгоценным источником должно считать Льва Диакона, как современника и, может быть, очевидца событий; но изложение его местами сбивчиво и риторично, так что в точности и обстоятельности он уступает иногда Кедрену или собственно Скилице, который жил в XI веке и которого сочинением воспользовался Кедрен. Любопытно при этом, что современник Святослава Лев Диакон называет русов тавроскифами; а сами себя, по его замечанию, они именуют рось. Так, рядом с этим народным именем греки еще продолжали отмечать наших предков географическими названиями скифов и тавроскифов. Точно так же болгар Лев Диакон называет мисиянами, то есть именем, заимствованным из классической географии.

Критический свод источников см. у Шлецера «Нестор». Часть III (Рус. перевод Языкова. СПб., 1819) и Черткова «Описание войны Святослава против болгар и греков» (Рус. история, сборник. T. VI. М., 1843). Шлецер и Чертков придали слишком много значения известиям Русской летописи; между тем как она для этой войны представляет лишь немногие данные, заимствованные из греческих источников, но искаженные баснями и собственными домыслами. Самостоятельного исторического материала в ней только отрывок из договора с Цимисхием и рассказ о гибели Святослава. Кроме того, она сообщает о нападении печенегов на Киев и последовавшей затем смерти Ольги. По поводу нападения печенегов приведено сказание о том, как один киевлянин, знавший печенежский язык, прошел неприятельский стан под видом печенега, отыскивающего своего коня. Подходя к берегу Днепра, он бросился в реку, достиг противоположного берега и известил воеводу Претича о том, что Киев едва держится и готов сдаться врагу. На рассвете следующего дня Претич со своими людьми в лодках поплыл к городу с громким трубным звуком. Печенеги подумали, что приближается сам князь, отступили и пр. Любопытно, что подобная же военная хитрость встречается у древних писателей, в «Истории Боспорского