Я звонил, чтобы просто услышать голос

Всадник замер.

Замер всадник

Реке стало тесно в русле

*******************************************************************************

Рядом стоящий Володя привычно переводит слова для Долорес, а я одновременно с пением думаю:

***********************************************************

Да, проговорился.

Она спросила, как меня девушка зовет дома, я и ляпнул, что Даня. И только потом понял...девушка. Но Долорес отреагировала удивительно спокойно, заявила что ей нравится и теперь она меня тоже так будет звать и что надеется когда-нибудь в будущем познакомится и даже подружится с моей русской девушкой. А потом пояснила:

—Я понимаю, такого как ты трудно удержать и придется делиться. Лучше с этим сразу смириться—

Удивительная девушка, красивая, страстная и умная. Невероятное сочетание, я не думал что такое бывает. Хотя, ведь и Светка такая. Наверно, мне другие и не нужны.

************************************************************

Песня закончилась, закончились мысли, а рядом Долорес и она с какой-то отчаянной решимостью в глазах говорит:

—У нас еще все будет. Все впереди. И рассветы и закаты, и счастье и радость. Верно Даня?—

И я киваю, обнимаю ее и отвечаю:

— Да, Долли. Все будет и всего будет через край. Я обещаю.—

И слышу в ответ, такое важное, для любого нормального мужчины и человека:

— Да, Даня. Я верю, я знаю, так и будет.—

И мы замерли обнявшись, в каком неясном предвкушении того, что будет……

___________________________________________________________

—День, зной, камень и чокнутые туристы, бродят по улицам, в то время, когда нормальные люди сидят по домам в приятной прохладе каменных стен — Прямо и слышатся мне эти мысли горожан, возникающие при взгляде на нашу компанию, неспешно бредущую по каменным улочкам Саламанки.

—Ну да, мы такие. Мы русские, а кто с нами поведется, тот и сам русским станет. И нам ни почем зной и жара, есть время, значить гуляем. — Думаю со смехом я, идя рядом с прелестной Долорес.

А она вновь в образе знойной испанки, крадущей сердца. И трехэтажный каменный город с высящимися над ним дворцами, соборами и церквями очень ей к лицу. Она тут своя, она символ этого города.

— Это Испания. — Думаю я и тут же добавляю: —И это настоящая испанка, идущая рядом с русским. Испанцы и русские, два народа, две страны, никогда не воевавшие друг с другом. Нам просто не чего делить, а вот любить можно. И потому, во все времена Испания оставалось притягательной для нас. Ее девушки, музыка, литература и архитектура восхищали, и вдохновляли. Наверно, мы не то что близкие, мы просто подходим друг другу. Нам правда нечего делить и нам так много чем можно поделиться друг с другом.—

А прогулка идет своим чередом, трехэтажные здания плывут мимо нас, под ногами струится вечная плитка и мимо течет история, которая тут в каждом камне.

Но истории бывают не только приятные, и я чувствую приближение подобного происшествия. У меня в последнее время резко обострилось предчувствие опасности и вот оно сейчас просто вопит.

Сопровождающие невольно отстали, отрезанные от нас какой — то группой людей, о чем оживленно разговаривающей.

—И это не просто конфликт, не просто происшествие. — Понимаю я. — Нашли и сорганизовали все с иезуитской хитростью. Иезуиты, тут штаб-квартира их ордена и вполне может быть заказ, они всегда промышляли подобным. А организовать все в своем городе проще простого. Но, откуда о нас узнали? Рамирес? Не верю. В прессе меня до сих пор ищут и значит слив из Москвы. Те же кто навели в Танжере. В Моей команде, явно кто-то отчитывается в Центр, но за то и ругать не стоит, работа. Ладно, там разберемся. — Решаю я и еще раз оглядываюсь.

Сопровождение далеко, а навстречу уже идет тройка спортивного вида парней в рабочей одежде.

— Ясно, будут шифроваться под республиканцев. Только вот откуда они в Саламанке, одном из консервативных центров Испании? — Думаю я и говорю Володе и Долорес.

—Володя, присмотри за Долли, я разберусь. Долли не вмешивайся, пожалуйста.—

Они оба кивают и спокойно ждут, а я иду навстречу парням, на ходу оценивая их: