Даже Марк. Который, похоже, тоже слабак.

* * *

Мы с Катей сидели на заднем сиденье отцовской машины. При подлёте к особняку Лоленко пикнула система опознавания, предупреждая о необходимости получения разрешения на посадку, но уже через несколько секунд нам был дан зелёный свет. Нас ждали.

Сергей лично вышел встречать гостей. Когда Катя его увидела, я почувствовал, как напряглась, натянулась наша с ней связь. Но девушка взяла себя в руки, и натяжение пропало.

Если подумать, успех нашего плана сейчас зависел от Кати. Как ни крути, а мы лезли во внутренние дела клана, и Сергей был в своём праве, защищаясь от вмешательства. Та «расписка», которую я дал деду, прикрывала его задницу от межклановой войны. Но никак не мою. Родители поверили мне, и теперь мы — наш собственный маленький клан. А Катя… Катя оказалась между молотом и наковальней.

«Рики, ты сегодня какая-то молчаливая. Ты как там, живая?»

«Да. Я не молчаливая, я задумчивая».

«И о чём задумалась?»

«До меня начало доходить, что мы могли сегодня погибнуть. Совсем. Без круга возрождения. И мне стало страшно».

«Люди ежедневно гибнут. Такова жизнь».

«Миша, я родилась в мире, где люди после смерти уходят на перерождение. Даже мобы. Для меня идея окончательной смерти звучит дико».

«Да она даже для тех, кто никогда не играл, звучит дико. Люди верят, что после смерти душа продолжит жить дальше, возможно, в новом теле».

«А у меня, Миша, есть душа?»

«Вот доберёмся до Тихомирова — и спросим».

— Серёга! — папа первым вылез из приземлившейся машины и чуть не бегом рванул к вышедшему на крыльцо хозяину.

— Кирюха! — Лоленко тоже на месте не остался, пошагал навстречу, раскрывая объятия.

Мы с Катей переглянулись. Она тихонько высунула язык и показала два пальца, мол её сейчас стошнит. Я в ответ сжал её ладонь.

Мама оглянулась на нас и подмигнула.

— Они с Сирии знакомы, можно сказать, сослуживцы. Бухали там вместе. Кир тогда по пьяни целый взвод, управляемый Системой, условно уничтожил. Когда протрезвел, очень удивлялся.

— Пусти, медведь, рёбра сломаешь ведь! — своя порция объятий досталась и Марку.

— Парни, смотрите, кого я привёз, — папа, радостно улыбаясь, показал на маму, которая тоже вышла из машины, и пошла к дому походкой модели на подиуме.

— Мальчики, привет!

«Мальчики» радостно кинулись к ней навстречу с комплиментами и только что не признаниями в вечной любви.

Я повернулся к Кате.

— Как это развидеть?

— И не говори, тот же вопрос!

«Поставь меня на паузу, Миша, пожалуйста!»

«Фигушки, я же терплю».

Наш выход.

— Ну а эту парочку мы на Рублёвском шоссе подобрали. Они там аварию устроили, такси в хлам разбили. На свидание, видите ли, собрались.

— Какую ещё аварию? — разом перестал веселиться Лоленко.

— Папа, представляешь, у нас двигатели отказали, управление не работает, и мы летим прямо в землю вот-вот врежемся! Ещё бы секунда и всё! И тут Миша открыл портал вот так, — Катя, сложив ладошки домиком, показала взаимное расположение входа и выхода, — и мы прямо в такси через портал пролетели! Крылья оторвало, и мы как летели так на шоссе и шлёпнулись! Вот!

— Про посадку вы не рассказывали, — побледнела мама, — Серёжа, про порталы я сама первый раз слышу! Думала просто жёсткая посадка была.

— Так ты и не спрашивала, — пожал я плечами. — У Кати шок был, пока ты её успокоила, а потом мы сюда полетели.

— Но откуда у тебя столько маны на открытие такого портала? — мама не притворялась. Она действительно была шокирована.

— Мне Катя свою отдала. Всю сколько было, даже отключилась, — вспоминать не особо и хотелось, но куда деваться.

Стало как-то тихо. Все всё сказали, теперь Лоленко должен как-то отреагировать.

Тот подошёл ко мне, и я увидел, что в глазах у него блестят слёзы. Настоящие. Что делать то? Я должен что-то сказать?

Я так и остался стоять, как истукан. А Лоленко неожиданно меня обнял, прям как родного, и сказал всего одно слово, тихонько, так что его услышал только я. «Спасибо». Эммм… ну, пожалуйста. Только в следующий раз без меня, ладно?

Историю приземления во всех подробностях пришлось пересказать ещё раза три. Сперва Ольге Алексеевне, которая меня затискала. Потом Вике с Лёней. Ну тут хоть тискали не меня. Потом на бис ещё раз, с рисованием схемы, оценкой скорости и прочими техническими подробностями.

Пока родители всё это дело обсуждали, мы хотя бы позавтракать успели. Спасибо Ольге Алексеевне, позаботилась.

— Ты думаешь, это может быть связано с вашей фирмой? — Сергей Александрович обсуждал с отцом происшествие.

— Сам посуди, такси вызвал Миша, про то, что он по дороге подберёт Катю — знали только они двое. Но Миша сам ещё никому не успел дорогу перейти. Так что остаётся только этот вариант. Но мне пока никто не звонил и не писал, никаких требований не предъявляли.

— И что будем делать? Они ж сегодня кататься собирались, пусть тогда дома посидят.

— Ну это слишком. Выделю им машину сопровождения с бойцами. Да они и сами, как показала практика, вполне могут отпор дать.

— Ладно, согласен. У меня конечно свои бойцы есть…

— Но это наезд на меня, ну и ты моих парней в деле видел, за безопасность Кати можешь не переживать.

— Видел. Сколько лет прошло? Больше двадцати ведь?

— Двадцать два осенью будет.

— Ну вот, а мне до сих пор твои бойцы в кошмарах снятся. В общем, договорились.

Мы в это время сидели на диванчике и пили чай с эклерами. Такими нежными, как будто их только что из печки вынули. Вдруг Вика перестала жевать.

— Миша настоящий герой, позавчера меня спас, сегодня тебя. Дай пять, подруга, — протянула она открытую ладонь Кате.

Та со смехом отбила пятюню.

— Я только одно не поняла, — Вика посмотрела на меня, на Катю, — а вы куда посреди ночи полетели?

— Свидание у них было, свидание, — Лёня хохотнул, — так что остынь, сестрёнка, тебя обошли! Миша, слушай, а что это Марк Алексеевич сегодня такой молчаливый? За всё утро ни слова не сказал.

Мы с Катей переглянулись, и она уставилась на дядю, сидевшего к нам спиной. Тот как будто почувствовал. Оглянулся, и их взгляды встретились.

И грозный Марк, от которого при первой нашей встрече у меня чуйка выла об опасности, опустил глаза.

Катя уставилась на дядю, сидевшего к нам спиной. Тот как будто почувствовал. Оглянулся, и их взгляды встретились.