– Я не собираюсь по второму разу обсуждать…

– Отлично. Давай поговорим о том, чего ты на самом деле хочешь…

Майк против воли клюнул на уловку.

– Что?!

– Чего ты на самом деле хочешь, если твоя революция окажется успешной.

Майк уставился на Марка.

– Чего?

– Ты презираешь лживые власти и социализм, разраставшийся на Земле последние несколько десятилетий, и ты хочешь создать здесь новое общество. Новую страну. С этим я согласен. Мы союзники, Майк, и у нас лишь тактические разногласия. И будучи хорошими союзниками, мы можем разрешить наши разногласия.

Майку хотелось вскочить и наорать на Марка, выругать его за самомнение, за отказ жить в соответствии с подписанным им договором, за его богом проклятую настойчивость в желании создать правительство окольным путем.

Он представил себе, как бы среагировал на это Хавьер. С трудом сдержался. Глубоко вдохнул и выдохнул через нос.

– Что ты хочешь сказать?

– Началась война. Джентльмены, нам следует держаться вместе, иначе нас определенно повесят, по отдельности. Знаешь, откуда цитата?

– Не умничай. Что сказать хочешь?

– Я хочу сказать, что если я и ты входим в союз, то мы можем начать революцию и, возможно, выиграть. У меня куда больше людей и ресурсов, чем ты думаешь. Но если мы начнем ссориться по мелочам, вроде покера и проституток… тогда мы не в союзе.

Марк поглядел Майку в глаза.

– Буду груб и откровенен. Я действительно верю в верховенство закона и правительственное управление. Я могу попытаться заключить сделку с земными правительствами и буду спать спокойно после этого. И снова, грубо и откровенно. Ты этого сделать не сможешь. Я тебе нужен больше, Майк, чем ты мне.

Марк снова умолк.

– Но я бы предпочел, чтобы мы были на одной стороне, – закончил он.

Марк встал и протянул руку.

Майк тоже встал и поглядел на протянутую руку.

– И ценой твоей помощи революции будет то, что я позволю тебе закрыть «Покерный клуб Леона»?

Марк продолжал держать руку протянутой вперед.

– Им вовсе незачем закрываться. Достаточно перебраться в другое место.

Майк уставился на протянутую руку. Вероятно, революция обречена, даже если Марк к ней присоединится. Но без него она точно обречена.

Ругая себя, Майк начал поднимать руку.

Но если он поступится интересами малого бизнеса, тогда чего он вообще хочет? Свобода… пока кто-то более богатый и влиятельный на нее не покусился?

Чем он жертвует? Не своей свободой. Нет. Чужой. И кто он тогда? Человек, который предает меньших и предоставляет особые привилегии политическим союзникам?

Он понял, что его рука дрогнула.

Если он не заключит эту сделку, Марк, вероятно, будет потерян для их конференции – и может вообще дезертировать. Угроза переговоров о сепаратном мире маловероятна, но не невозможна.

А если Марк заключит сепаратный мир, революция проиграет, он, Хавьер, Дарси – все они умрут или сядут в тюрьму.

Ему придется заключить эту сделку.

Но какой прецедент она создаст? Если Марку дать свободу изгонять любой бар, который ему не понравился, на его пути к созданию достойного общества, чем это кончится? Зонированием? Минимальными зарплатами? Нежелательно, но с этим жить можно. Но закончится ли на этом? Где один компромисс, там и другой. Сколько понадобится времени, чтобы запретить наркотики? Когда начнутся облавы без предупреждения, слежка за электронной почтой, признания под пытками, аресты активов?

Нет.

Майк дал своей руке опуститься.

– Майк, я лишь немногого прошу, всего лишь…

– Ты просишь у меня все.

Майк достал телефон и набрал номер. Уэм ответил после второго гудка.

– Уэм, распорядись, чтобы наши люди установили пост у казино Леона. Нет, не охрану – полноценное вооруженное подразделение. При оружии и в защитном снаряжении. И выпиши Леону чек на компенсацию ущерба. На этот раз мы заплатим.

Он закончил звонок.

На лице Марка читалось ошеломление.

– Майк, позволь мне попросить тебя изменить решение – революция нуждается во мне.

– Ага, Марк, нуждается. Но это не значит, что я соглашусь торговать чужой свободой.

Хавьер посмотрел на новое окно переговорной.

– Ты выяснил, откуда возник этот протест?

Майк скривился.

– Типа того. Когда ребята из «Первого «Морлок» сюда прибыли, большая часть протестующих сбежали, но моим людям удалось пару человек поймать. Оказалось, что это было нечто вроде флэш-моба. Набор по интернету, анонимная оплата. О, а вот это уже весело.

Он показал на один из стенных экранов. Там были открыты пара интернет-сайтов.

– Видео протеста сразу же стали транслировать, вживую. Под них уже было зарезервировано место в выпусках новостей.

Хавьер нахмурился.

– И кто их выложил?

Майк мотнул головой.

– Совершенно незнакомые люди, никогда о них не слышал.

– Это… совершенно нелогично.

Майк пожал плечами:

– Скажешь тоже. Интересно, не стоит ли за этим Марк Солднер?

– Марк? А зачем ему…

– Долгий разговор. И не по порядку, но, думаю… ладно, нечего даже об этом и говорить.

– Что ж, тогда давай поговорим о другом. Например, о твоем чертовом поведении на последней встрече.

Хавьер покачал головой. На его лице были сожаление и непонимание.

– Какого черта, Майк?

Майк демонстративно поднял руки.

– Слушай, я понимаю, что вел себя немного грубо…

Хавьер долго молчал. Майк уже был готов выслушать от старого друга долгую лекцию, но Хавьер лишь пожал плечами и отвел взгляд в сторону.

– Хав, что?

Хавьер повернулся к нему:

– Майк, я не собираюсь орать на тебя. Ты взрослый человек. Ты знаешь, что мы оказались на войне. Ты знаешь, каковы ставки. И ты знаешь, что, прежде чем выиграть реальную войну, надо выиграть войну мнений с другими генеральными, приходящими сюда.

Хавьер скрестил руки на груди.

– Так что не позволяй мне на тебя давить. Делай, что пожелаешь.

Майк отвернулся.

Блин.

Лучше бы Хавьер снова взялся его поучать. Это легче выдержать, чем его разочарование.