— Так точно. Готова.

— Бакстер?

— Готов.

— Тогда вперед и с песней!

— Вперед и с песней! — ликующе воскликнула Пибоди, и в следующее мгновение взревел мотор. — Прокатимся с ветерком.

— Эй, или ты забыла? Быстро сделай несчастное лицо!

— Я как раз стараюсь расплакаться. Мой бойфренд так жестоко обошелся со мной.

— Сворачиваем за угол, — со смешком доложил Бакстер. — Вижу цель.

— Дайте Пибоди время, все как один! — приказала Ева. — Не торопи ее, Макнаб. Пусть она подойдет как можно ближе.

И Ева дала знак водителю. Фургон медленно сдвинулся с места и влился в поток транспорта.

Бакстер остановил машину прямо перед дверью дома Мило Истона. Сделав злющее лицо, Бакстер нарочно остался на месте — на тот случай, если на входе установлены камеры видеонаблюдения и Мило следит за улицей.

— На месте, — доложил он Еве. Пибоди тем временем показала ему язык.

— Разыграйте спектакль, — приказала Ева.

— Прости меня. — Бакстер схватил Пибоди за руку. Она попыталась вырваться. Борьба на переднем сиденье продолжалась несколько минут. В конце концов, Пибоди влепила ему пощечину. Вернее, сделала вид, по всем правилам бесконтактного боя.

— Извини.

И она со слезами на глазах вырвалась из машины. Обхватив себя руками за плечи, встала на тротуаре. Ни пальто, ни сумки.

— Ты, жалкий верзила с микроскопическим членом! — кричала она.

Бакстер высунул из окна руку и, показав ей средний палец, умчался прочь.

Согласно сценарию, Пибоди — на высоченных каблуках — попыталась было догнать машину.

— Эй, живо возвращайся, мудак! В салоне осталась моя сумка. Мой телефон!

Притворившись, будто подвернула ногу, она неуклюже заковыляла назад.

— Отлично! — похвалила Ева, как только Пибоди появилась на экране фургона. — Злющая и вместе с тем несчастная.

— Что же мне, бедняжке, делать? Ага, вижу какой-то дом. Может, постучать в дверь, попросить о помощи?

Сердце бешено колотилось в груди — сказывались волнение и чуточку страха. «Только не профукай это дело», — приказала себе Пибоди. Один неверный шаг, и пиши пропало.

Она нажала звонок и сделала вид, будто ищет глазами домофон.

— Эй! — крикнула она с легкой соблазнительной хрипотцой. — Есть кто-нибудь дома? Вы слышите меня? Помогите, умоляю вас! — Она нарочно развернулась к камере, подставив под объектив грудь, и выжала из себя несколько слезинок. — Пожалуйста, помогите! Мне нужно воспользоваться телефоном! Я вас очень прошу!

Она дрожала, стоя перед дверью. Впрочем, на таком холоде не было необходимости изображать дрожь. Все получалось само собой. Соски отвердели и топорщились под тонким кружевом. Черт, вдруг внутри никого нет и все ее прелести выставлены напоказ напрасно? Вот это будет обидно.

— Здесь такая холодина. Я без пальто. Мой приятель вышвырнул меня на тротуар в одном платье. Все мои вещи остались в машине. Помогите мне, прошу вас!

— Нет, перед таким ему не устоять, — заявил Макнаб. — Вот незадача. Наверно, его все-таки нет дома.

— Давай дадим ей еще минуту, — сказала Ева. Всего минуту, подумала она, после чего разрешит Макнабу и Рорку просканировать дом на предмет взрывных устройств.

— Ага, а вот и он. Видишь его?

— Вижу, — подтвердил Макнаб. — Он внутри.

— Откуда вы знаете? — потребовала ответа Ева.

— Он проверяет обстановку. — Макнаб постучал пальцами по экрану. — Хочет убедиться, что нет слежки.

— Он может нас заметить?

— Нет. Мы работаем на низких частотах.

— Она ведь не может до бесконечности звонить в дверь. Пибоди, сделай вид, будто собралась уходить. Повернись вполоборота, затем присядь на крыльцо и пошмыгай носом.

— Господи, что же мне делать? — Пибоди шмыгнула носом и смахнула со щеки невидимую слезинку. — Что мне делать?

Она уже было повернулась, когда из-за двери донесся звук. Едва слышный гудок домофона. «Не оборачивайся», — приказала она себе и сделала еще один шаг от дома.

— В чем дело?

— О, слава богу! — Она тотчас повернулась и поспешила назад к двери, не забывая при этом слегка прихрамывать. — Привет! Скажите, вы не могли бы мне помочь? Мой приятель выставил меня из машины и укатил. У него осталось буквально все — и пальто, и телефон, и деньги. А на улице такая холодина. Могу я войти хотя бы на минутку и позвонить с вашего телефона подруге? Да-да, я лишь позвоню Салли, чтобы она приехала за мной.

— Вы кто такая?

— Я? Я — Долли. Долли Дарлинг. Я танцую в баре «Кити Кэт», на Хэррисон-роуд. Ну, вы, наверно, знаете. Это такое милое местечко. Кстати, очень даже приличное. Салли сейчас на работе, и, когда ее смена закончится, она могла бы заехать за мной, если вы впустите меня погреться. Мой бойфренд увез мое пальто. Я жутко продрогла.

— Вы с ним поссорились?

— Я выяснила, что он мне изменял. И с кем? С моей лучшей подругой. Бывшей лучшей подругой. И зачем ему это было нужно? Почему он так некрасиво обошелся со мной? — Пибоди соблазнительно, как сама она считала, надула губки и сокрушенно вздохнула, давая возможность бюсту колыхнуться во всей своей пышной красе. — Я была с ним так ласкова! Ради него я была готова на все! Прошу вас, я так замерзла. Может, вы хотя бы одолжите мне свое пальто или куртку? Честное слово, я не останусь в долгу. Считайте, что это услуга за услугу. Хочешь, я тебе дам? Бесплатно. У меня есть лицензия. Нет, с собой у меня ее нет, потому что она осталась в машине Микки, вместе с моей сумочкой.

«Черт, я уже продрогла насквозь», — подумала Пибоди и выжала очередную порцию слез.

Но в следующий миг раздался щелчок электронного замка — вернее, нескольких замков, и она подняла голову.

— Вы открываете дверь? Огромное вам спасибо! Я перед вами в долгу. В огромном-преогромном долгу.

Дверь приоткрылась на несколько дюймов. И Пибоди, а вместе с ней и вся группа наблюдения — впервые получили возможность взглянуть на Мило Крота.

По сравнению с его последним фото он явно предпринял попытку изменить внешность. Имплантат подбородка, сделала вывод Ева. Плюс в придачу к нему узкая горизонтальная полоска светлых, песочного цвета волос. Глаза Мило неестественного зеленого оттенка то и дело скользили вниз, к декольте, в котором виднелся бюст ее помощницы. В данный момент его волосы являли собой мочалку из разноцветных дредов. Одет он был по последней моде: в свободного покроя штаны оранжевого цвета и яркую мешковатую футболку, которая болталась на его костлявом теле, как на вешалке.

— Привет! — с придыханием произнесла Пибоди и по-собачьи преданно посмотрела в зеленые глаза хозяина дома. Сложенные обиженным бантиком губки растянулись в улыбке, а во вставленном в ухо микронаушнике раздался приказ войти в дом. — Меня зовут Долли. Ой, какие у тебя прикольные волосы! Блин, совершенно отпадный причесон. Мне можно зайти? Я всего на минутку, самое большее на две. Я замерзла как цуцик. Да ты и сам видишь.