— Хорошо, — ответил Профессор. — Галина спросила, что будет, если она откажется подписывать соглашение. Всё прошло по протоколу — давления на неё не оказывали. Она приняла решение добровольно. Следующие двое суток они пройдут вводные курсы в учебном центре «Меркурий», остальные планы это не затронет. Мы выдали им новые коммуникаторы, в соответствии со статусом, и все необходимые пособия.

— Отлично, — кивнул Шеф. — Благодарю за службу. Нет-нет, сидите. Просьба найти время для отдыха, у всех нас сегодня плотный график. Совещание окончено.

* * *

Когда Вадим открыл глаза — половина пятого утра — Галина уже сидела, одетая, за столом — а перед ней были папки с документами, а перед глазами — планшет. Да, им обоим вчера выдали и новые коммуникаторы, и планшеты — походные компьютеры. За сегодня нужно разобраться с обоими — устройства не из самых простых.

— Доброе утро! — Галина уселась на кровать, рядом с Вадимом, и обняла его. — Странно, я выспалась за полтора часа. Что они такого с нами сделали? Тоже выспался, да?

Вадим кивнул, как только его отпустили.

— Поверить не могу, — повторила Галина, глаза её блестели — словно недавно плакала. Вадим даже растерялся на несколько секунд. — Эти змейки, вся эта высшая математика, которую я теперь знаю. Номограммы, глифы, управляющие контуры, инкантации… Словно я в компьютерную игру попала. И дальнее наблюдение, — она указала головой в сторону стола. — Я почти два часа рассматривала Марс, Луну, Меркурий. Землю тоже, — она улыбнулась, — но большую часть Земли не показывают, не знаю почему. Оказывается, Контора давно ведёт мониторинг всяких астероидов и просто крупных камней, которые могут с Землёй столкнуться. И никто больше об этом не знает, представляешь?! Контора замечает их как минимум за неделю до опасного сближения!

— Это как раз представляю, — сказал Вадим, заканчивая одеваться.

— Понимаю, почему они не отдают такие технологии всем остальным. Если это так просто, и каждый человек смог бы увидеть, что именно происходит в любой точке Земли… ну, почти в любой!

Вадим кивнул. Перспектива неприятная. Помимо безграничных возможностей для разного рода шпионажа, это ещё и полное отсутствие личной жизни — если кто угодно сможет подсматривать за тобой.

— Точно никаких ограничений? — спросил он. Галина вернулась взглядом к своему планшету, покачала головой.

— Я не могу увидеть нашу базу, Ману, сверху — наверное, нет допуска. А у кого он есть — важна только вычислительная мощность. Я поняла, что для наблюдения за Землёй достаточно обычного такого компьютера, который половина жителей Земли купить может. Для Марса… — она снова вернулась взглядом к планшету и посмотрела затем Вадиму в глаза, — нужна мощность в одиннадцать петафлопс. Суперкомпьютер. Похоже, на базе Ману есть такой — ой… — Она провела кончиками пальцев по планшету. — Только сейчас поняла, сколько его ресурсов я сегодня потратила! Но мне ничего не сказали, не было никакого предупреждения!

— Не беспокойся. — Вадим обнял её за плечи. — Если бы потратила, или могла бы потратить лишнее, было бы предупреждение. Здесь, похоже, каждую мелочь продумали, помнишь «внутренние инструкции»?

— Ой, да, — согласилась Галина, и улыбнулась. — Мне бы и в голову не пришло то, что там предусмотрено. Идём завтракать, а то я не успокоюсь. Просто в голове не укладывается…

* * *

Агата проснулась в четыре часа утра — выспалась — и немедленно продолжила исследовать «медальон Парменида». Нехорошо засыпать в лаборатории — вот опять забыла выпить положенные лекарства. Ремиссия ремиссией, а здоровье всё равно нужно беречь. Ладно, при первой же паузе съездить домой. Здесь условия более чем спартанские — некоторые и живут здесь, тот же глава технического отдела, Оружейник, ответственный за всю аппаратную часть — и некоторые другие, преимущественно молодое поколение.

Звонок — Оружейник. Похоже, тоже не спит. Откуда узнал, что Агата проснулась? Не должен он видеть показания датчиков движения.

— Визор готов, товарищ майор. — Никогда он не обращается к ней по имени, только формально. Технику уже шестой десяток, и тогда, во время первого конфликта с Парацельсом, техник здорово всех выручил. И опять забыла, как его зовут, подумала Агата. Что с памятью творится?

Вспомнила. Потребовалось отчётливое напряжение памяти. Ларин Алексей Борисович.

— Сейчас буду, Алексей Борисович.

— …Опытный образец, я испытал только на фильтрах, — пояснил Оружейник. Седовласый, вытянутое морщинистое лицо — на вид древний старик, но только на вид. — За основу взят визор вашего костюма. Добавил на его пульт ещё две команды — управлять мощностью и полосой пропускания фильтра. Инструкцию выслал вам на ящик, там подробности.

Агата улыбнулась, поблагодарила Оружейника — получила сдержанную улыбку и кивок в ответ — и, набросив капюшон своей «мантии», вернулась в лабораторию. Уже привычка — даже здесь пользоваться мантией. Это не самовнушение, вернее — не только оно: медосмотр подтверждал не раз, что после отдыха в мантии Агата намного лучше себя чувствует. А ещё лучше — в клетке Фарадея, подумала Агата, только жить там невозможно.

Она надела визор — замаскирован под солнечные очки, очень удобно. Мантию, если не приводить в боевой режим, можно носить как плащ. Помимо прочего, она хорошо защищает от колющего и режущего оружия, и годится в качестве пулестойкой одежды — правда, после первого же выстрела большая часть её функций исчезнет. Кроме электромагнитного экрана. Печальная истина: чем сложнее устройство, тем проще его сломать.

Оружейник добавил функцию мерцания, когда фильтр работает не постоянно, а с интервалами. Она проверила его на «медальоне Парменида»: при включенном фильтре надпись не видна. Значит, предположение верно! Теперь — понять, что ещё может излучать такого рода модулированные электромагнитные волны, и как это делает медальон — неразрушающее сканирование не выявило никаких пустот, неоднородностей. Нет там ничего, кроме однородного металла, проще говоря. А ломать тоже не хочется. Ладно, это потом.

Агата шла по пустынным субботним улицам — рано утром, прохожих мало, как и автомобилей. Маршрут уже отработан: на всём его протяжении есть камеры видеонаблюдения, и визор — в том числе тот, что сейчас фильтрует «излучение Парменида» — получает сведения от них. Малейшее подозрение — и Агата увидит «мишень» на экране визора. Подкрасться незаметно, прицелиться, замахнуться в её сторону незаметно не получится.

За два квартала до их дома Агата решила пойти дворами — камеры есть и там. Их с Димой контора добилась того, чтобы на всех подъездах работали видеокамеры. Обыватели, когда приходится выбирать между приватностью и безопасностью, безошибочно выбирают второе.

Ей навстречу шли смутно знакомые люди — неудивительно, при их работе половина людей кажутся знакомыми, тем более в небольшом районе. Затем она поняла, что именно видит, и едва не замерла, словно громом поражённая.

Трое взрослых. Мужчина лет сорока пяти, женщина примерно того же возраста — супруги, это пришло в голову как подтверждённый факт, пока неважно, почему. А вот третья — женщина лет тридцати пяти, в серых джинсах и красной кофте, спортивных туфлях, рыжеволосая — мерцала на экране визора. Агата дрожащей рукой прикоснулась к дужке очков — визора — выключила фильтр. Женщина перестала мерцать. Включила — постоянный, без «мерцания». Женщина исчезла!