Что ж, надо пользоваться передышкой. К концу дня у Агаты накопилось достаточно данных, чтобы…

— Я передала данные по частотам и спектру, — пояснила она ответственному за матчасть. — Мне нужно устройство, которое фильтровало бы подобное. Да, на той же основе, что визор у наших костюмов. Высокий приоритет. Когда сможете сделать опытный образец? Завтра утром? Отлично!

Агата не сразу смогла успокоиться. Руки дрожали. Она завершила отчёт, отправила его Дмитрию, копию — в архив отдела. Не случайно «Мария Остапова» передала всё это — вовсе не случайно. Пусть даже пока непонятно, как такое вообще возможно — есть вероятность научиться фильтровать, то есть — видеть окружающее так, как видит его большинство людей.

Агата пила которую уже по счёту чашку кофе, и думала.

Что во мне такого особенного? Много чего случилось, если честно — врагу кое-чего не пожелаешь. Но все данные всех медосмотров сходятся в одном: никаких отклонений в восприятии, никаких признаков известного внешнего воздействия на органы чувств.

Когда Агата опомнилась и заставила себя отключить стенд и оторваться от работы, шёл одиннадцатый час вечера. Нет, пора ложиться спать. Прямо сейчас.

* * *

— С чего бы начать? — подумал Травматург вслух. Они втроём — «подопечные» и сам Травматург — сидели в «музыкальной комнате», она же видеозал. — Ладно. Давайте с нашей Солнечной системы. На что вы хотели бы посмотреть?

— В каком смысле? — удивилась Галина.

— На какой объект Солнечной системы, на какую его часть?

— Марс, — тут же ответила Галина. — На ваше усмотрение.

— Марс так Марс, — согласился Травматург. Пробежался пальцами по сенсорной клавиатуре своего планшета, и… экран осветился. Чёткое, ясное изображение. И не статическое — видно, как ветер — откуда он?? — ворошит песчаные холмики, видны осыпающиеся песчинки. — Вид на область на дне долины Маринер — глубочайший каньон на Марсе.

— Что это? — спросил Вадим. — Компьютерная симуляция?

— Нет. Это в реальном времени. Коэффициент задержки равен примерно двадцати. Сейчас луч света от Земли до Марса добирается за шестьсот одиннадцать секунд. Мы видим то, что происходит с задержкой в тридцать секунд.

И Вадим, и Галина поднялись на ноги.

— Вы шутите?? — Галина не сразу ответила. — Как это возможно? Не бывает таких телескопов!

— Это не телескоп. Это другой принцип. Да, мы применяем компьютеры, способные реконструировать вид на конкретную точку, но это не симуляция. Система наблюдения в реальном времени действует вплоть до Нептуна включительно — мы видим именно то, что там находится. За Нептуном — только статические картинки, для видео недостаточно вычислительной мощности.

Оба его собеседника вновь уселись. Такого изумления на лицах Травматург давно не видел.

— И… как далеко вы можете… — Вадим откашлялся. — Какой самый дальний объект можно вот так увидеть? Тьфу!

— Я понял, — кивнул Травматург. — Зависит от детализации, размера окна отображения и так далее. Пока что удалось создать изображение объекта на расстоянии до пяти тысяч парсек, разрешение от полутора миллиона километров на точку, время вычисления до двух тысяч часов на миллион точек. Мы ограничены вычислительной мощностью и базой наблюдения. Скажем так, удовлетворительные по качеству и достоверности изображения можно пока что получать, за разумное время, на дистанции до ста световых лет.

Судя по тому, как переглянулись Вадим и Галина, им трудно было поверить в то, что они услышали.

— Теорию этого метода исследования вам объяснят на соответствующих курсах, — добавил Травматург. — Если захотите, конечно. Давайте всё же вернёмся к нашим баранам. Удалось картографировать окрестности всех крупных звёздных объектов на расстоянии до ста световых лет от Солнечной системы. Я прислал вам ссылку на хранилище изображений, сами посмотрите. Странность в том, что тринадцать ближайших к нам звёздных систем, где астрофизики предполагают наличие пригодных для белковой жизни планет, не поддаются картографированию. Мы не знаем, почему.

— Включая Тау Кита? — спросила Галина тихо.

Травматург кивнул.

— Параметры солнечного излучения в локации Кыси очень похожи на известные параметры центральной звезды в системе Тау Кита.

— То есть что, это Кысь не позволяет вам увидеть окрестности этой звезды?!

Травматург развёл руками, улыбаясь.

— Скажем так, есть гипотеза, что Кысь в состоянии ответить на этот вопрос. Именно поэтому нам нужно общаться с ней. С того дня, как она познакомилась с вами обоими — помнишь тот «мыльный пузырь», Галина? — она перестала исчезать надолго со связи. Нужно этим пользоваться.

Следующую фразу Вадим не сразу смог сказать.

— Если честно, я её побаиваюсь. Чёрт, мне страшно появляться там, у неё в локации. Не могу даже сказать, почему.

— Придётся потерпеть. План такой. — Травматург выключил экран, на котором красовался вид на третью планету системы Проксима Центавра. — Лаки и Галина встречаются с Мари Вернье. Завтра она вновь отбывает на раскопки, там общаться намного сложнее. В это же время Вадим и Магна наносят Кыси визит в её локацию. Важно, чтобы это происходило примерно в одно и то же время. Лаки выяснила — Кысь «принимает гостей» сегодня, то есть — её локация для вас открыта. Расспросите её про Тау Кита.

— Скажите, а полететь туда, на эти планеты — ну то есть к тем звёздным системам — это мы уже умеем?

— Ты про Контору? Это в разработке. Пока что умеем наблюдать, но это дорогое удовольствие. Ещё вопросы?

— Есть парочка. О каком «конце света» речь? И при чём тут Тау Кита?

— Я прислал вам документ на планшеты. Почитайте до отправления — там всё, что известно. Тау Кита — ближайшая к нам система, где с наибольшей вероятностью могут выжить люди.

— Эвакуация?! — не поверила Галина своим ушам. — Я правильно поняла? Всё настолько серьёзно?

Травматург кивнул в очередной раз и вздохнул. Галина и Вадим переглянулись.

— Есть хочу, — сказала Галина сухо. — Ужасно просто. Идём пообедаем, да? Или нам уже пора отправляться?

— Запланировано на три часа пополудни по Гринвичу. У вас ещё два с половиной часа.

* * *

— Что случилось? — поинтересовался Травматург через двадцать минут, войдя в библиотеку. И Лаки, и Магна мрачны как никогда. — Что у нас плохого?

— Обновились оценки, — ответила Лаки. — Сам посмотри.

Травматург посмотрел… и присвистнул. Не то чтобы обновились — сейчас в условных обозначениях не было ничего вразумительного. Неизменной оставалась только дата вероятного катаклизма, всё прочее — полная чушь, не поддаётся интерпретации.

— Эта сводка по всем известным нам каналам?

— Верно, — согласилась Лаки. — Такого ещё не случалось. Ещё вчера было примерно понятно, что случится с наименьшей вероятностью — а сейчас нет никаких предпочтений, всё стало равновероятно. Знаю, что так не бывает. Шеф приказал — намекнул — открыто попросить Кысь о помощи.