– А чем это, по-твоему, может быть? Гребаная мягкая игрушка.

[57]

– Боже, Мак, чем вы тут с Бэрронсом занимались? – сказал Лор, проходя сквозь парадную дверь КСБ.

Он остановился, оглядывая комнату: разломанную мебель, которую мне не хватило сил передвинуть, пятна алой краски на всех предметах и крошечную расчищенную организованную область в конце зала, где я обустроила себе местечко с диваном для двоих и столом, которое выглядело как маленький островок посреди бушующего океана. Он тихо присвистнул и покачал головой.

Я знала, на что это похоже. На поле боя.

– Забей, – сказал он. – Не хочу знать. Наверное, у Бэрронса есть веская причина, если он держит тебя при себе. Ну и где моя любимая малявка?

– Наверху. В моей комнате, – ответила я. Мы принесли Джейду и Риодана в КСБ, Бэрронс поработал над своей «Зачарованной» магией, чтобы пропустить нас сквозь воронку торнадо.

– Как ты прошел через бурю? – полюбопытствовала я. Интересно, все они владеют одинаковыми заклятиями? У меня сложилось такое впечатление, что Бэрронс у них главный специалист по заклятиям. У Риодана есть определенные навыки, но он предпочитает оставлять главную работу с ними на Бэрронса. А вот Лор, по моему мнению, вообще плюет на все… ну, за исключением блондинок с большими сиськами. И, в последнее время, Джо.

– Есть способ, – уклонился он от ответа.

– Тогда почему я им не пользуюсь? – рассердилась я. Иногда мне почти хотелось стать одной из них. Почти. Охотник больше не желает носить меня на спине. В будущем придется стать еще более зависимой от Бэрронса. Или просто не выходить из дома. Внезапно по спине пробежал холодок, и меня отчего-то посетило предчувствие, что вот как раз дома меня вскоре очень долго не будет. Я встряхнулась, списав это на мрачное от усталости настроение.

Владелец «Честерса» настаивал на том, чтобы мы вернулись в его клуб, на что Бэрронс наложил категорическое вето, сказав, что КСБ лучше защищен, к тому же отсюда Джейда не сможет далеко сбежать, даже если попытается, поскольку область окружена фейским торнадо. Оба, похоже, были уверены, что она сбежит в тот же миг, как только придет в себя.

Она не приходила в сознание с самого аббатства. Я устроила ее в своей постели наверху, натянула одеяла до самого подбородка и очень долго сидела с ней рядом, пытаясь понять, что с ней происходит, тронутая и обеспокоенная тем, какой хрупкой, юной и уязвимой она выглядела.

Иногда я забывала, что Джейде всего девятнадцать или двадцать лет. Будь она нормальной девушкой в нормальном мире, она могла бы быть второкурсницей в колледже. Но она прикрывалась фасадом тридцатилетней женщины, каковой не являлась. Она осталась четырнадцатилетней девочкой, которая слишком быстро повзрослела. Теперь она стала девятнадцатилетней девушкой, вынужденной набраться опыта еще быстрее и жестче. Я горько улыбнулась, вспоминая один из любимых девизов Дэни: «Больше. Лучше. Быстрее. Сильнее. Еще больше». В ней всегда кипела жажда жизни, стремление успеть все испытать, попробовать как можно больше.

Господи, зачем она помчалась обратно в аббатство, прямиком в убийственный фейский огонь? Чтобы спасти разрезанного пополам плюшевого мишку с торчащей наружу набивкой?

– Она спит? – спросил Лор.

– Не могу понять. Я не знаю, спит она, или это… что-то другое.

Вымотанная до обморока, она долгое время держалась исключительно благодаря силе воли.

Я взяла ее за руку. Рука была безвольной, словно вся жизнь внезапно вытекла из ее тела. Мне отчаянно хотелось знать, что там случилось, но Риодан тоже потерял сознание вскоре после ссоры с Бэрронсом по поводу того, куда идти.

Половина Девятки осталась в аббатстве, охранять его на случай возвращения Фей. Кристиана мы оставили парить над горящей крепостью. Я отчаянно надеялась, что он сумеет спасти хотя бы часть аббатства. И еще сильнее – что огонь не доберется до самой земли и не освободит Крууса из пещеры. Проклятье, ну и ситуация!

«Риодан умрет?» – спросила я Бэрронса по пути к КСБ. И вернется целым? Этого я не сказала.

«Никоим образом, – мрачно ответил он. – Он сопротивляется. Он не оставит ее в таком состоянии. Проклятый идиот собирается оставаться здесь и выздоравливать долгим способом».

«Но он выздоровеет?» – продолжала интересоваться я. Я не могла даже смотреть на него. Он был как тот человек из фильма «Английский пациент», только без повязок, способных прикрыть ужас.

«Он исцелится. С твоей точки зрения быстро. С его – нет. И это будет адом».

Я размышляла, каково это – обладать способностью убить себя в случае слишком серьезного ранения, чтобы быстро покончить со страданиями и вернуться снова здоровым. Такое просто не укладывается в голове. Каким должен быть прыжок веры, чтобы позволить себе просто истечь кровью? Я решила, что они наверняка столько раз умирали, что либо безоговорочно верят в то, что вернутся, либо им уже наплевать.

Он резко повернулся ко мне. «Ты сегодня использовала копье. Ты не потеряла контроль».

«Я знаю, – ответила я. – Но не понимаю, что изменилось». Возможно, помогло то, что первого врага я убила инстинктивно, прежде чем осознала, что сделала. А когда поняла, то уже убедилась, что могу это делать, и дальше все было просто. Видимо, тут сработало одно из трех: либо Книга во мне каким-то образом нейтрализована; либо она открыта и я пользуюсь ею, не подвергаясь ее влиянию, либо же она по какой-то причине решила со мной сотрудничать.

«Ты начинаешь справляться».

Я промолчала в ответ. Я никак не могла избавиться от чувства, что у Вселенной два больших и злых сапога, один из которых только что был брошен в стену.

Риодана мы разместили в кабинете Бэрронса, на матрасе, который он притащил сверху.