новые изобретения, которые в первую очередь показывал ей. Отец называл это бредом, но мама всегда поддерживала меня…

Помню, когда я был маленьким, я мог сесть перед ней, пока она вышивала очередную картину, обнять ее ноги и положить голову к ней на колени. Мама зарывалась в мои волосы, нежно поглаживая их, и мне становилось легче. Не нужно было слов, лишь эти легкие прикосновения…

А сейчас… Мои руки были в крови той, кого я больше всего любил… Кого хотел защитить во что бы то ни стало…

– МАМА! – несмотря на боль, что жгучим пламенем перемещалась по венам, я использовал весь внутренний резерв, чтобы изгнать проклятие из своего тела.

Я неестественно выгнулся, руки скрючились, а глаза закатились. Я начал задыхаться, пока из моих глаз и носа лилась кровь, а магия жгла внутренности. Меня вырвало черной, вязкой субстанцией, которой я захлебывался, но это того стоило. Проклятие кричало, пыталось сделать что-нибудь, но уже изнутри. Теперь я был полноценным хозяином своего тела.

– Я уничтожу тебя, _ прошипел я и прижал трясущуюся руку к груди. Из ладони вырвалось кровавое пламя, что больно обожгло кожу, вытравляя из меня паразита.

– Я вернусь! – прошелестел он напоследок и исчез в черном тумане.

Я упал на колени, но сразу же подполз к матери, сжав ее холодную ладонь.

– Мама… мама, прости меня… Прости… Пожалуйста, подожди немного! Я все исправлю! Только не умирай! – смотреть на изуродованное тело было физически больно. Я пытался хоть как-то исправить положение, пытаясь вылечить ее, но все тщетно. Мой целительский дар был слишком слаб для таких ран… Да и в этом случае могут помочь только боги…

– Гравис… – прохрипела она, прикоснувшись ледяными пальцами к моей щеке, размазывая по моему лицу собственную кровь. – Ты… не виноват… Я… люблю… тебя, – последнее слово она даже не смогла произнести, лишь выдыхая поток воздуха, а ласковый взгляд стремительно пустел, превращаясь в стеклянный.

– МАМА! МАМА, НЕТ! ПРОШУ ТЕБЯ! Я ТЕБЯ СПАСУ! Я… Я… – я прижал бездыханное тело к себе, крепко обнимая, и уткнулся в ее шею. – Мама… мама, нет… очнись… Прошу тебя, очнись! ОЧНИСЬ!

Боль поселилась в душе, вставая поперек горла комом, пока щеки опаляли слезы. Я никогда так не рыдал… Еще лет в 10 я научился скрывать свои эмоции, но сейчас они вырвались наружу вместе с ревом раненого зверя. Я не смог ее защитить… Я не смог ее спасти… Не смог! НЕ СМОГ!

Я сжимал ее плечи в своих объятьях, чувствуя, как пропитывается одежда ее кровью, и понимая, что я потерял ее навсегда… Мой свет навечно погряз во тьме…

В тот день я поседел, из-за чего волосы приобрели пепельный цвет, как у отца. К власти пришел новый лорд василисков, который изобрел специальные обручальные ожерелья с древними духами внутри, чтобы защитить женщин своего народа. Подданные благодарили его за избавление от чумы, но он считал себя убийцей, нарекая себя кровавым лордом…

Я до сих пор не могу себя простить…

Глава 32. Лучшая защита

Глубокий вдох. Выдох. Я должен сдержать злость, что поднялась из недр души. Злость на проклятие, на бога, на себя… В первую очередь на себя, потому что я был слишком слаб, чтобы защитить тех, кто был мне дорог.

И снова я сталкиваюсь с подобной ситуацией. Моей девочке угрожает опасность из-за меня, а я даже убить не могу эту тварь. Но я найду способ. Ошибки прошлого не повторится.

– По твоему лицу вижу, что самая интересная часть уже прошла! – злобно усмехнулся ублюдок, которого я смерил презрительным взором. – Помнишь этот момент? – тьма вокруг него зашевелилась и через секунду передо мной стояла мама с заплаканными глазами и истекающая кровью. – Почему ты убил меня? Я ведь… так тебя любила. Я всегда была на твоей стороне… А ты убил меня и своего брата! Он даже родиться не успел! – из рубиновых глаз покатились слезы, а кожа резко побледнела, напоминая тот труп, что я тогда держал в своих руках.

– Ты думаешь, у тебя что-то получится? – холодно спросил я, резко сжимая тонкую шею. В душе осталась лишь пустота, время от времени наполнявшаяся болью. Но 700 лет не прошли бесследно. Я стал сильнее, хоть и побочным эффектом было чрезмерное хладнокровие.

– О-о-о! У меня уже получилось! – прохрипел он, омерзительно скалясь и возвращаясь к прежней форме. – Твоя любимая Венерочка умрет от твоих рук! Я тебе обещаю! А-А-А! ЧТО ЗА ЧЕРТ?! – крикнуло проклятие, пытаясь вырваться, пока черный дым вокруг шеи обвивала кроваво-красная нить.

– Мое изобретение. Нравится? – спародировал я его недавнюю фразу. – Это не позволит тебе выбраться отсюда.

– Ты же понимаешь, что это ненадолго?! – скрипя острыми зубами, выплюнула живая тьма, а на моих губах появилась жесткая усмешка.

– Понимаю. Поэтому сюда привезли маисан. А вот и он, – я обернулся к двери карцера, откуда в помещение въезжали груды металла, от чьей всепоглощающей силы волосы на теле вставали дыбом, а каждый вдох происходил с трудом.

Пару взмахов рукой, чтобы переместить их и разложить вокруг проклятия, дались тяжело. Но результат того стоил. Щелчок пальцев, и нить на шее подонка превратилась в кандалы, подключенные к маисану. На первое время это его задержит.

– Ты от меня так просто не отделаешься, – прошипел он, зло сверкая глазами.

– Знаю, – но маисан будет выкачивать из него всю силу, не позволяя воспользоваться магией. Пока что, Венера будет в безопасности. Это даст мне время, чтобы придумать способ избавления от этого ублюдка.

Я спокойно развернулся, одергивая испорченную рубашку, которую намеревался сжечь, чтобы не чувствовать запаха крови. Остановился только около стражей. Они выглядели измотанными и быстро осунулись, словно не спали и не ели несколько дней. Неудивительно. Даже я из-за маисана чувствую себя не лучшим образом, несмотря на то, что, когда работал стражем, проводил рядом с ним очень много времени (некоторых духов приходилось удерживать маисаном, что и дало мне идею).

– Меняйте смены 4 раза в сутки. В карцер никого не пускать без моего прямого указа. Особенно мою невесту, – строго отдал я указания, но внутренне улыбнулся. Все же, мне нравится называть Венеру своей невестой. Даже если она пытается делать вид, что против этого.

– Так точно! – они поклонились, а я, пройдя еще несколько шагов, открыл портал в свою спальню, которая успела стать общей.

Спит. Венера мирно спала, закутавшись в одеяло, словно ничего не произошло. Кожа оттаяла, а белые волосы вновь стали черными, как ни в чем не бывало. Зима сменилась весной.

Я улыбнулся и облегченно выдохнул. Она в безопасности, а это главное.

В ванне я сжег рубашку, быстро ополоснулся и посмотрел на свое отражение в зеркале. До сих пор не могу привыкнуть к цвету своих волос. Пепельные, они делали меня похожим на отца, но казались мне чуждыми. Это лишь скорбное