— Ты тоже изменился, Родерик! — прошептал он, наклоняясь к моему уху и опаляя кожу теплым дыханием. — Ты стал робким и нежным, как цветочек! Прекрасный любимый цветочек! Не бойся! Я не хочу срывать твои лепестки раньше времени… Мы еще успеем, и ты будешь на вершине блаженства, я обещаю! Но сейчас давай… поговорим!

И поцеловал меня в висок, заставляя сердце перевернуться в груди…

***

После целого часа разговоров, раскрыв все подробности своих прежних скитаний, мы наконец-то замолчали. Джонас тяжело принял мою историю о том, как сложно мне пришлось выживать в Элевейзе, и все это закончилось трепетными обнимашками, от которых моя цветущая и пахнущая женская сущность получила несравненное удовольствие. Сейчас, купаясь в любви и нежности, Родерик во мне почти полностью отступил, а наперед выступила Селена.

Отец так и не приехал в указанное время, поэтому мы его ждали только завтра, и Джонас предложил прогуляться на воздухе в саду. Я согласилась, и мы тихонько выскользнули из дома.

Уголок сада, хорошо прикрываемый старыми деревьями, отлично подходил для свидания, тем более здесь нашлась старая лавка, которую не мешало бы покрасить.

Когда мы присели на неё, Джонас обнял меня за плечи, согревая, а я уставилась на звезды.

— Сколько созвездий ты знаешь? — спросила я, пытаясь вспомнить те, о которых вычитала в свое время в библиотеке. — Быть астрономом — это, наверное, очень интересно…

— Лучше быть воином, — возразил Джонас, прижимая меня к себе ещё крепче. — А созвездиями я не интересуюсь в принципе. Это совершенно бесполезно для возрастания в магии…

— Ты такой интересный! — произнесла я. — Еще в Академии я тайно восхищалась тобой, лучший ученик, трепетно любящий магию!

Я захихикала и за комплимент тут же получила чувственный поцелуй. Но на нем Джонас не остановился, а быстро пересадил меня себе на колени и схватил руками мое лицо.

— Ты тоже очень уникален, таинственный ученик Селий! — прошептал он шутливым тоном. — Я из-за тебя чуть с ума не сошел! Мог бы и раньше открыть мне свой секрет и избавить меня от страданий!

— Не мог! — шепнула я. — Боялся…

А потом меня обняли и начали снова целовать, но на сей раз тягуче, дразняще, ласково. Кровь аж забурила в венах…

— Я так счастлива… — прошептала я Джонасу в губы. — Спасибо…

Селена

Я вошла в комнату на цыпочках, чтобы не разбудить слуг, и с блаженной улыбкой счастья уперлась спиной в стену.

Мы провели с Джонасом вместе несколько упоительных часов. Губы горели от поцелуев, голова кружилась от тысячи признаний, душа пела от ощущения безудержного счастья.

Я начала задумываться о будущем.

Мне нужно объявить отцу, что Джонас — это мой возлюбленный, и, если он не позволит нам быть вместе, мы просто покинем Луарию.

Я выдохнула и пошла в сторону ванной комнаты, чтобы умыться перед сном, как вдруг чья-то рука зажала мой рот, а тело накрыло магической скованностью.

Через мгновение меня унесло порталом прочь…

Очнулась через непонятный отрезок времени… в чужой постели.

Заметив шикарный балдахин над головой и белоснежное одеяло, я попыталась присесть, но поняла, что до сих пор связана невидимыми магическими путами.

— Проснулась, красавица? — елейный голос рядом заставил меня вздрогнуть, а когда над головой появилась улыбчивая симпатичная физиономия короля Таира, у меня в ужасе расширились глаза.

Он же псих! Неужели выкрал меня?

Джонас! Где мой Джонас??? С ним ничего не сделали???

Попыталась что-то сказать, но рот тоже был запечатан магией. Изящным движением король убрал заклинание молчания, а я разразилась возмущенным криком:

— Что вы себе позволяете??? Сейчас же отправьте меня обратно!!!!

Но на Таира мой яростный вопль произвел прямо противоположное впечатление.

— Какая прелесть! — протянул он с непритворным довольством. — Узнаю Родерика! Это возбуждает меня еще больше!

Он наклонился рывком и прижался к моим губам.

Я замерла всего на мгновение, а потом начала неистово мычать, пытаясь увернуться, но телом своим не владела.

— Как сладко! — прошептал король, отодвигаясь от меня на небольшое расстояние. — Ты сводишь меня с ума, Родерик!

— Сумасшедший! — прорычала я. — Оставь меня в покое!!!!

— Ни за что, милая моя красавица! Даже не надейся!!! Я сделаю тебя моей новой королевой! Ты воссияешь на моем троне, как светило! И я буду наслаждаться тобой сотни долгих лет… Наконец-то, Родерик покорится мне и будет ублажать меня, как господина…

Последние слова он бормотал уже словно не мне, а я слушала его и понимала, что Таир действительно сошел с ума. Он зациклился на моей личности до такой степени, что просто растерял все: и остатки мозгов, и совесть, и всякое малейшее благоразумие.

Если он заменит королеву, все родственники восстанут против него. Если он возьмет в жену девушку, которую до сих пор считают мужчиной, народ взбунтуется против него. Как я уже успела понять, репутация безумно важна для Луарии, но Таир плюнул абсолютно на всё. Он хотел моего подчинения себе.

Но я не дамся! Я не позволю ему обладать собой!..

— Отпусти меня или пожалеешь… — пробормотала я угрожающе, и в этот момент на моем пальце зловеще блеснуло кольцо. То самое, которое я достала со дна лесного озера. То самое, которое когда-то сберег мой дорогой Баиль…

***

Спальня королевы Алварии…

Красные заплаканные глаза, растрепанные волосы, сгорбленная от страданий фигура — вот в таком виде Никон и Турэн нашли свою мать.

— Матушка! Что произошло? — мягкосердечный Турэн бросился к королеве первым, хватая ее за тонкие ладони.

— Дети мои! — завопила женщина еще громче, протянув к Турэну дрожащие руки. — Ваш отец… он оскорбил меня! Он заявил, что лишает меня королевского статуса и изгоняет в монастырь на севере Луарии. А все из-за этой девки, переодетой в мужчину — дочери Лавиана Шими! Король уже подписал указ о том, что она станет его новой спутницей и правительницей королевства!!!

Принцы с ужасом переглянулись, едва веря своим ушам, а Никон начал стремительно закипать.

— Проклятая потаскуха! — взревел он, ударяя кулаком в стену. — Это всё ее чары! Она даже на мне их применяла!!! Убью! Уничтожу!!!!

— Не надо, брат! — вскричал благоразумный Турэн. — Она нужна учителю! Мы должны ее просто поймать…

— Учителю? — встрепенулась королева, испуганно рассматривая лица сыновей. — О каком учителе вы говорите?

Турэн прикусил язык, а Никон кивком приказал ему идти к выходу.