вам согрешений ваших». Когда при упоминании чьего-то имени внутри тебя возникает возмущение, остановись и помолись: «Отче, я прощаю его так же, как и Ты простил меня. Какое бы благословение я ни просил для себя, я прошу, чтобы Ты благословил его вдвойне». Когда ты мстишь, ты не допускаешь право Бога проявить милость и разобраться в этой ситуации так, как Ему угодно. Не становись богом. Ты получил милость, передай её дальше!

Злость Стаса в тот же миг испарилась. Он сел на кровать и задумался…

В понедельник утром родители не захотели вставать так рано, как вставали в воскресенье. Они встали так же, как и обычно. Родители сделали все нужные утренние процедуры, отдали немного времени Богу и прошли на кухню. Мама уверенно достала из холодильника тесто, которое вчера вечером приготовила и начала делать блины. Мужчина тем временем заваривал чай и разливал по кружкам, а также одновременно накрывал на стол и ставил туда сметану и варенье для блинов. Периодически родители поглядывали в коридор, боясь, что сейчас увидят сына, который уходит в институт, а это будет означать, что он вновь встал рано и позавтракал один.

— Как думаешь, он придёт? — посмотрела на мужа Лариса Викторовна.

— Надеюсь, что да, — глава семейства в который раз кинул взгляд в коридор. — Надеюсь, что Стас достаточно умный парень и послушный сын и сделает так, как я его попросил. Точнее как я ему сказал. А если он это не сделает…. Будем разговаривать по-другому.

— Ты же не собрался с ним ссориться? — испугалась мама. — Он итак на нас обижается и не хочет с нами общаться.

— Ссориться я с ним не собираюсь, конечно, но поговорить, если что, придётся. Выбора не будет!

— Ну, надеюсь, он сейчас всё же придёт, — женщина повернулась обратно к плите. — По идее он сейчас как раз должен подойти. Всегда в это время приходит. Точнее приходил…

— Будем ждать, — кивнул отец и поставил на стол кружки. — Что там с блинами?

— Почти готовы, — Лариса Викторовна выложила на тарелку очередной блинчик. — Помоешь черпак?

— Да, конечно.

Мужчина быстро вымыл черпак и закрыл кран. Глава семейства кинул взгляд на время, уже начиная подумывать, что сын всё же на завтрак не придёт, как тут на кухню зашёл Стас. Молодой человек, даже не кинув взгляда на родителей, сразу уселся за стол. За столом парень поднял глаза и посмотрел на отца, который в свою очередь тоже внимательно на него смотрел. Не сводя взгляда с отца, сын достал из кармана наушники и засунул их в уши, давая понять, что говорить с родителями точно не будет. После этого Стас уставился в телефон. Виктор Петрович переглянулся с женой, и они одновременно улыбнулись, радуясь, что сын всё же послушался и пришёл к ним на завтрак.

— Надо было ему ещё про наушники сказать, — продолжая улыбаться, выдал отец. — Может быть, и про них послушался и не сидел в наушниках.

— Уже так хорошо! — была рада мама. — Ставь на стол, — кивнула мужу на тарелку с блинами женщина. — Будем завтракать.

Виктор Петрович послушно поставил тарелку с блинами. Стас даже не обратил на это внимание, продолжая что-то нажимать в телефоне. Глава семейства кинул взгляд на жену и встретился с ней взглядом. Та ему кивнула, и мужчина повернулся обратно к сыну. Отец дотронулся до плеча сына, обращая на себя его внимание. Тот нехотя оторвал взгляд от телефона и посмотрел на отца недовольным взглядом.

— Ешь! — глава семейства кивнул на блины, намекая, что пора начинать завтракать.

Молодой человек спорить не стал и, не снимая наушники, взял с тарелки первый блинчик. Родители тоже уселись за стол и приступили к завтраку.

— Мяу, — сказала кошка, пройдя на кухню. — Мур! — и запрыгнула прямо на колени хозяину.

— Что наконец-то проснулась, Бусенька? — улыбнулся парень и погладил кошку по её мягкой и шелковистой шёрстке.

— Мур, — словно что-то ответила кошка и заглянула на стол, немного потянувшись к блину, который Стас ещё держал в руке.

— Что голодная, Бусенька? — продолжал наглаживать кошку молодой человек.

— Да это она симулирует, — наблюдая за сыном и кошкой, проговорил отец и тоже улыбнулся. Мама тоже улыбалась, так как они оба были рады видеть улыбку на лице сына. Хотя бы при виде любимого питомца Стас улыбался. — Мы её уже покормили. Наверное, запах блинчиков почувствовала, и кушать захотелось ей. Но она неголодная. Блины ей точно не нужно давать. Ей даже такое нельзя!

Станислав даже не поднял взгляд на отца, смотря лишь на кошечку. Он ещё немного её погладил, чмокнул её в лобик и вернулся к еде. Дальше кушали они в полной тишине. Родители понимали, что сын их всё равно не слышит и ему можно ничего не говорить, а друг с другом они не особо хотели говорить, так как уже ранее всё обсудили, и новых идей для примирения с сыном у них не было.

Стас же на самом деле лишь сидел в наушниках, но музыку не слушал, так как ему было интересно будут ли ещё родители что-то говорить о нём. Слова отца о наушниках парень прекрасно услышал, но даже не подал виду и снимать, понятное дело, их не собирался. И молодому человеку было любопытно скажут родители ещё что-то или нет. Но родители всё молчали и молчали.

Тогда Стасу ничего не оставалось, как только быстрее завтракать. Он быстренько съел четыре блина, выпил чай, помыл за собой посуду и ушёл. Стоило парню уйти, как мама тяжело вздохнула.

— Когда же мы сможем с ним помириться…. — грустно проговорила женщина.

— Рано или поздно точно сможем, — был уверен отец. — Мы уже давно это сделали бы, если бы Стас не упрямился. Не знаю, что на него нашло…. Никогда так себя не вёл!

— Ну, всё случается когда-то, — пожала плечами Лариса Викторовна. — К тому же он молодой парень, в нём бурлит горячая кровь и ему хочется показать свой характер. Вот он его и показывает! Это когда-нибудь всё равно произошло бы. Вспомни хоть себя в его возрасте.

— Нет, я родителей во всём слушался, — покачал головой мужчина. — Я себе такое поведение не позволял. Так что мне этого не понять!

— Ну, а я не во всём их слушалась, — призналась мама и улыбнулась. — Мне хотелось немного побуянить. Я делала вещи и похуже, чем Стас сейчас. Это он просто обиделся на нас, а я по-настоящему буянила. Была та ещё бунтарка!

— Да, ты рассказывала, — Виктор Петрович, не удержавшись, тоже улыбнулся. — Но у тебя и была другая ситуация.