litbaza книги онлайнДетективыШкольная бойня - Николай Иванович Леонов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 95
Перейти на страницу:
своему лицу большую серьезность и значимость.

На самом деле Гуров просто не желал, чтобы этот манерный тип ходил за ним по пятам и вынюхивал то, о чем он, Гуров, будет разговаривать с людьми. А поговорить он с ними хотел о худруке и об его руководстве.

Лев Иванович все-таки заблудился. Поворотов и бесчисленных, словно лабиринтов, комнат и подсобных помещений было много, а длинные и полутемные коридоры выводили его иногда то в тупик, а то и в какой-нибудь склад, где грудой был навален реквизит и в беспорядке стояли декорации. В конце концов, окончательно заплутав, он был вынужден крикнуть в очередную полутемную комнату, в которую заглянул, открыв дверь:

– Есть тут кто? Люди!

К его удивлению и большой радости, из полутьмы ему отозвалось не эхо, а живой человеческий голос, а потом и зажегся свет. Гуров оказался в гримерке или, может, в костюмерной. Кругом были зеркала, вешалки с висевшими на них костюмами, стулья, пуфы, на которых были разложены стопки разных шляп и шляпок, париков, а на столиках возле зеркал стояли разные баночки, скляночки, пузырьки и коробочки. Пахло в комнате сладко-горькой смесью нафталина, духов, пудры и ветхого тряпья. В общем, всем тем, чем обычно пахнет в старых театрах на той их половине, куда не заходят праздные зрители.

– Здравствуйте! – громко поздоровался Гуров, всматриваясь в глубь комнаты и совершенно не понимая, откуда из какой ее части ему только что ответили. Кругом было пусто. Но тут один из костюмов, что висел на одной из дальних вешалок, вдруг зашевелился, отодвинулся в сторону, и из-за него, легко маневрируя среди мебели и реквизита, вышла дородная и довольно высокая женщина. Даже Гуров рядом с ней казался щуплым и невысоким.

– Посторонним вход в костюмерную запрещен, – оглядев вошедшего с головы до ног, заявила великанша.

– Я не совсем посторонний, – приветливо улыбнулся Лев Иванович женщине. – Я должностное лицо, находящееся при исполнении. Полковник Гуров, уголовный розыск, – представился он. – Прибыл из Москвы для расследования…

– Это по поводу тех денег, что давали нашему Лешику на то, чтобы он театр превратил в публичный дом? – усмехнулась женщина и воскликнула: – Так им всем и надо!.. А вы даже и не ищите никого, – вдруг шепотом заговорила она, наклонившись к Гурову так, что ее огромный бюст оказался прямо у глаз полковника. – Не стоит искать эти деньги. Ну их к собакам. Не нужно нам в театре никаких нововведений. К нам и так зритель в последний год почти не ходит. На что тут смотреть? На тот срам, который эти двое устроили? Половину актеров поувольняли, а вторая тоже подумывает, куда бы отсюда подальше сбежать. Вот только некуда тут бежать у нас. Город маленький, провинциальный, театр только один, – вздохнула она, а потом безо всякого перехода протянула Гурову свою большую и, как оказалось, очень мягкую руку. – Анна Петровна Герц. Я костюмер театра, а по совместительству и гример. У нас текучка ужасная в последнее время образовалась. Приходится за двоих работать, – снова вздохнула женщина, и ее огромная грудь колыхнулась перед носом Гурова.

– Так вот, Анна Петровна, я как раз и хотел узнать о том, какие у вас тут в театре проблемы и много ли человек было уволено. Нам в Москву, – полковник поднял глаза к потолку, давая понять даме, что он имеет в виду больших начальников в Москве, а не себя, – поступили звоночки, вы меня понимаете… – Гуров сделал значительную паузу, – что ваш художественный руководитель незаконно увольняет заслуженных актеров и за… – Гуров оглянулся по сторонам и, понизив голос, зашептал: – За взятки устраивает на их места совершенно некомпетентных особ. Не разбирающихся ни в театральном искусстве, ни даже в литературе.

– Да-да, все это правда, – закивала Анна Петровна, взяла Гурова за руку и повела его куда-то в глубину комнаты.

Пройдя сквозь строй вешалок и через ряд зеркал, они очутились в закутке, где стоял столик, пара стульев, плита и очень маленький холодильник.

– Садитесь, – скомандовала полковнику Анна Петровна. – А я налью нам чаю. Или вы любите кофе? – поинтересовалась она, сделав фонетический акцент на букве «ф».

– А дайте мне лучше стаканчик холодной воды, если есть, – попросил Лев Иванович. – А то такая духота тут у вас, что даже глаза у меня и те высохли.

– Духота? – удивилась Анна Петровна. – А мне кажется, что наоборот – прохладно в помещении. Но это у меня особенность такая, вы на это не обращайте внимания. Надо мной все всегда в этом плане шутят: мол, с ее-то габаритами еще и постоянно мерзнет.

Костюмерша налила Гурову воды, и он залпом и с большим удовольствием ее выпил. Женщина налила ему еще, но стакан в руки не дала, а поставила рядом.

– Холодная вода в жаркую погоду очень вредна для здоровья, – мягко сказала она, чем и напомнила Гурову жену, которая постоянно следила за его здоровьем, запрещая ему, в том числе, пить холодную воду в жару.

– Знаете, а ведь у меня жена актриса, – неожиданно для себя самого разоткровенничался Лев Иванович. Он отчего-то чувствовал себя очень уютно и защищенно рядом с этой огромной женщиной.

Анна Петровна улыбнулась, но ничего не ответила. Она налила себе в чашку горячего чая и села напротив Гурова.

– Скажите, Анна Петровна, вы ведь хорошо знаете всех, кто работал в театре и кого уволили в начале этого года?

– Конечно! – немного удивленно воскликнула костюмерша. – Я двадцать лет тут работаю. Все замечательные люди, просто замечательные! Один только Алексей Иванович Сенечкин с супругой Аличкой Сергеевной чего стоят! Алексей Иванович потомственный, заслуженный актер! А Мариночка Нестерова! А Лелик, вернее, Леонид Иванович Крестов! А Пришибайло Нестор Петрович! Он вообще старейшина нашего театра, еще Раневскую и Райкина лично знавал, – с жаром стала перечислять уволенных актеров Анна Петровна, прижав обе ладони к груди. – Так жаль всех-всех, кого уволил этот наш Лешик! Простите мне мои эмоции, но вся труппа и персонал так называют худрука Олешика. Лешик – и больше никак! Он как пришел, так у нас тут как в глухом лесу стало – зрителей и калачом ни на один спектакль не заманишь! Три калеки ходят да молодежь, чтобы на полуодетую Офелию посмотреть да попохабничать.

– Грустно тут у вас все, – сочувственно произнес Гуров. – И как же теперь жить тем, кого уволили? Ведь актеры – народ особенный, их трудно на другое занятие перестроить. Мало кто из них себя в другой профессии реализовать сможет…

– Ой, правы вы, полковник! Ой, как правы, – согласилась Анна Петровна. – Вот взять хотя бы нашего секретаря, Светлану Владимировну. Ее, к слову сказать, худрук тоже с месяц назад выставил за дверь, заменив на это… – Анна Петровна повертела кистью руки перед собой. – Так она как была секретарем, так после увольнения себя и реализовала как секретарь, устроившись в частное агентство недвижимости. А как в нашем актерском мире реализоваться, если ты Отелло, к примеру, или шут короля Лира? Как, я спрашиваю? Никак. Вот то-то и оно. Поэтому встали наши лучшие актеры на биржу и ждут, когда им хоть какая-то работа по душе попадется. Да только чему у нас в городке попадаться? – костюмерша безнадежно махнула рукой.

– А в Москву никто из них не пробовал пристроиться в какой-нибудь театр? – закинул наживку Лев Иванович.

– Ах, ну что вы! Конечно же пытались. Не все, правда, но вот Аличка Сергеевна и Алексей Иванович пытались. Они у нас самые лучшие в театре актеры были. Главные роли всегда играли. Но кому в столице нужны актеры с периферии? Там и своих, столичных, девать

1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 95
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?