с возрастанием численности образованных профессионалов. Советская интеллигенция, более не являвшаяся элитой, сделала туризм своим излюбленным занятием. Достоинства, которые приписывались «пролетарскому туризму», – содержательность, укрепление здоровья, приобретение знаний, личностный рост – перенеслись на путешествия постпролетарских туристов-интеллектуалов, членов нового правящего класса. Сохранялось неравенство в распределении путевок на курорты, высшие партийные органы располагали собственными закрытыми домами отдыха и санаториями, а зарубежные поездки в высшей степени зависели от заслуг и надежности человека, как и от его платежеспособности; однако внутренний туризм стал широко доступен тем, кто обладал лишь деньгами, но не связями. С ростом уровня жизни у представителей нового класса советских интеллектуалов стали образовываться накопления, и многие тратили их на турпоездки.

Растущий спрос на туризм и расширение инфраструктуры вызвали к 1970-м годам новые экономические проблемы. Советский туризм зародился в 1920-е годы как общественное движение, подчиненное нуждам производства, но к 1960-м годам превратился скорее в предмет потребления и сложную экономическую систему. В заключительной главе рассматривается это превращение – из движения в индустрию, – происходившее в 1970-е годы и позже, и демонстрируется, как туризм и отдых на курорте, по-разному выражавшие право советского человека на отдых, все больше уподобляются друг другу.

Глава седьмая

Модернизация советского туризма

В 1978 году председатель Центрального совета по туризму и экскурсиям ВЦСПС А. X. Абуков выделил в истории развития советского туризма три этапа. Первый (1920–1936) ознаменовался зарождением и развитием добровольного движения энтузиастов. В качестве движения, писал Абуков, туризм не соответствовал растущему спросу советских граждан на содержательные и доставляющие удовольствие досуговые поездки, поэтому туризм в 1936 году передали в ведение ВЦСПС. Эта организация считала туризм общественно полезным явлением, расширяла возможности для туризма в 1950-60-е годы, но в конце концов спрос на различные направления сделался таким высоким, а обслуживание – настолько сложным, что все это превысило возможности профсоюзов. Современная эпоха советского туризма началась в 1969 году, с постановления о его «дальнейшем развитии»; только тогда, указывал Абуков, туризм сделался «индустрией», полноценной отраслью развитой социалистической экономики [Абуков 1978: 16–38].

Такое развитие – добровольное движение, общественно полезное явление, индустрия – привело в 1960-70-е годы к нивелированию различий между классическим курортным отдыхом и современным туристическим. Знакомство с новыми заграничными моделями туризма и повышение уровня жизни породили разборчивого потребителя, которому нужен был комфорт здравницы – но также развлечения, культура и выбор. Обучение туризму, которым занимались активисты, перестало быть актуальным: советские туристы – мобильные, образованные, в большинстве своем горожане – приобретали эти знания во время внутрисоюзных и зарубежных поездок. Советский режим поощрял туризм как средство самореализации и теперь мог наблюдать за успехом своего проекта: советский потребитель был способен делать самостоятельный выбор. Профсоюзные чиновники, ведавшие туризмом, признавали, что в эру развитого социализма их главной обязанностью стало не продвижение туризма как общественного блага, а приведение возможностей для отдыха в соответствие со спросом потребителей. Обращаясь к своим подчиненным в 1969 году, Абуков напоминал: «Не турист для нас, а мы для туриста»1. Этот концептуальный сдвиг довершил трансформацию туризма из общественного движения в социалистическую индустрию досуга и его окончательное сближение с отдыхом: так возникла новая модель советского отпуска.

Когда ЦК КПСС в 1955 году разрешил заграничные поездки, одной из целей было пополнение багажа знаний относительно методов производства и профессиональных практик в других странах[517][518]. Постепенно эти поездки породили у советских туристов новые ожидания относительно самих туристических практик. В 1956 году чиновники признавали, что туристы, возвращающиеся из-за рубежа, потребуют лучших условий по сравнению с теми, которые существовали на большинстве советских турбаз[519]. Советские путешественники находили, что отели социалистических стран с номерами на двоих далеко превосходят то, что предлагалось на родине, – общие спальни и палатки, – отмечали, что к туристам из других стран зачастую относились лучше, чем к ним, и задавались вопросом, почему им отказывают в таких же комфорте и уважении[520]. Эти сравнения мало-помалу формировали более высокие ожидания относительно внутреннего туризма.

Заграничные поездки отражали иную модель туризма: человек мог путешествовать и знакомиться с достопримечательностями, но при этом каждый вечер останавливаться в комфортабельном отеле. «Нужно от туристских баз и точек переходить к туристским путешествиям по стране. Перейти на их организацию. Зарубежная практика туризма также говорит об этом», – заявлял один сотрудник ТЭУ еще в 1956 году[521]. Рассказывая о поездках за границу, советские туристы выделяли разнообразие, многочисленность и новизну достопримечательностей, с которыми они познакомились, а также организацию обслуживания – питание, перевозки, развлечения, отели. Они научились давать оценку качествам экскурсоводов и становились более разборчивыми в тратах[522]. Туристы стали возить с собой фотоаппараты, которые продавали, чтобы получить дополнительные деньги на покупки, начали приобретать сувениры и товары, отсутствовавшие в СССР[523]. От них можно было услышать похвалы в адрес болгарских «курортов XXI века» с современной архитектурой, сувенирными магазинами, разнообразными развлечениями, тематическими прибрежными ресторанами (такими, как «Робинзон», где официанты были одеты пиратами). Жители социалистических стран Европы, замечали они, часто отдыхают семьями на

болгарских и румынских курортах – почему это недоступно нам в СССР[524]?

Международная туристическая культура, в рамках которой они получали эти уроки, в то время также претерпевала изменения. Исследователи в целом сходятся на том, что массовый туризм в Европе возник в конце 1950-х – начале 1960-х годов. Для ФРГ переломным годом стал 1958-й, когда число ее граждан, выехавших за границу, превысило число зарубежных туристов, въехавших в страну. Благодаря увеличению количества автомобилей в личной собственности примерно треть жителей Западной Германии в конце 1950-х годов проводила отпуск вне дома. В конце 1970-х годов две трети граждан ФРГ – 41,3 миллиона человек – выезжали за границу, а для таких малых стран, как Австрия, Нидерланды, Бельгия, этот процент приближался к ста. Во Франции переход к массовому туризму растянулся на несколько десятилетий: в 1930-х годах 5-10 % населения уезжало куда-нибудь во время отпуска, в 1980-х – 60 %. Поступления от иностранного туризма выросли с 1950 по 1984 год в 47,6 раз. Что касается СССР, то в 1980 году 40 миллионов человек выбрали организованный отдых, из них 22,5 миллиона остановились на турбазах (см. табл. 6.1 в предыдущей главе). Как полагали экономисты, неорганизованных туристов было вдесятеро больше, и, если согласиться с их оценкой, выходит, что общее число выезжавших в отпуск достигало примерно 188 миллионов человек. Кроме того, в 1979 году 4,3 миллиона туристов совершили заграничные поездки. Население СССР в 1979 году составляло 262,4 миллиона