Хотя по большому счёту очень многие ополченцы выдавали себя совсем за других людей или просто не до конца рассказывали о себе, поэтому на такие вещи не сильно обращали внимание, главное – чтоб не было сомнений в лояльности бойцов.

Что ещё насторожило, точнее, озадачило – никто меня не обыскивал и не изымал оружие, просто в шутливой форме попросили не делать глупостей и не нервировать серьёзных людей. Ну, я-то вроде и не собирался копытами стучать – больно оно мне надо.

Спустившись в укреплённый подвал, мы прошли в святая святых отряда Вятко Смурного, в командный центр, миновав несколько крепких боевиков, в задачу которых входило в случае внештатной ситуации задержать нападавших, давая время руководству эвакуироваться по вроде как тайно прорытому подземному ходу.

Ну, последний поворот – и при нашем появлении со стула поднялся огромный, звероподобный телохранитель командира, который придирчиво стал рассматривать и моё снаряжение, и карабин на плече, и пистолет в набедренной кобуре, но, видимо, получив от контрика сигнал, заметно успокоился, хотя всё равно не спускал с меня глаз.

Я не стал усугублять ситуацию и, положив на стол оружие и быстро сняв разгрузку, подмигнул телохранителю, мол, «всё что мог – отдал». Он, несмотря на внешность питекантропа, по слухам, был далеко не дурак и, судя по насмешливому и уважительному взгляду, быстро всё просёк и чуть кивнул головой, давая понять, что оценил мой жест. Уважаю – мужик явно не первый день на войне, и воин чувствует воина.

Открылась дверь, и я, оставив сопровождающих за спиной, прошёл в личный кабинет командира отряда ополчения.

– Проходи, садись, – пригласил он.

Вятко Смурной с прищуром смотрел на меня, всё пытаясь понять, кто я такой, и кого же он пригласил к себе в личные апартаменты на приватный разговор, совмещённый с приёмом пищи. Таких жестов мало кто удостаивался – это уж я точно знал.

Я с трудом заставил себя промолчать и не выдать наше русское продолжение этой фразы типа «в ногах правды нет». Кочевряжиться не стал, сел на предложенное место за стол, окинул взглядом приготовленную закуску и бутыль с местным самогоном и чуть усмехнулся, прекрасно понимая, о чём будет разговор.

Командир – а на мой земной вкус, так атаман, тут статус как-то немного расплывчат – молча разлил самогон по стаканам. Мы выпили и закусили…

Было видно, что и Вятко голодный, вон как на еду накинулся, да и я от него не отставал – день выдался очень насыщенный.

Глядя на командира отряда ополчения, снова поражался превратностям судьбы…

По моим данным, раньше, до государственного переворота в Маурине он был простым водителем-дальнобойщиком, возившим то ли технику, то ли продукты, но не суть важно. Правда, уже тогда этот невысокий плотный живчик с пронзительным, чуть насмешливым взглядом пользовался авторитетом у водил – он, сплачивая вокруг себя людей, давал жёсткий отпор всякого рода гопникам, желающих освободить водителей-дальнобойщиков от части доверенного им груза.

Необычный человек – обладающий рядом качеств, столь необходимых в такие лихие времена, – он и в данной ситуации явно на своём месте. Как раз такие атаманы – умные, чуткие, как дикие звери, умеющие повести людей и жёстко подавить недовольных – и вершили историю.

Потом, когда заглохнут пушки, на смену таким людям придут, как у нас принято называть, кризисные менеджеры, за ними – чиновники, и дальнейшая судьба таких людей, как Вятко Смурной, незавидна. Там, где формируется государственность, нет места ярким личностям, там нужен чёткий механизм, который будет скрипеть, стонать, хрустеть, но двигаться вперёд, набирая скорость и притирая друг к другу шестерёнки.

Такие, как этот боец, не притираются, поэтому, как ненужный камушек, просто перемалываются и выбрасываются в сторону в качестве никому не нужной пыли…

– Винишь меня? – наконец-то начал он разговор.

Сделав паузу и ещё раз глянув на этого человека, медленно и чуть устало ответил:

– Нет. Всё сделано правильно: наживка – создание условий – ловушка – финальный удар.

– Когда догадался?

– Да почти сразу, как нас там, на позиции не сменили и мурыжить стали. Ну и так, по мелочам… А когда краем уха услышал, что из-за той ароанской девки – что наш конвой под удар подставила – торки прислали группу, разрыли могильник и вывезли её тело, то понял, что там очень всё непросто, и надо в ближайшее время ждать сюрпризов.

Вятко невесело усмехнулся, откусил бутерброд и запил его минералкой.

– Вижу, что ты понятливый, ну тогда, может, скажешь…

– Что тебе со мной делать? – закончил за него фразу.

– Угу.

– А ничего. Если ты думаешь, что я буду оспаривать твой авторитет и пытаться занять твоё место – очень ошибаешься: в мои планы и задачи такое не входит. Да и не время сейчас, сам видишь, опять начинается большая игра, и массированное торкское наступление не за горами.

О, как зыркнул, но сдержался от резких слов и движений.

Дядька дюже непростой, но умеет себя контролировать – значит, мой посыл до него дошёл. Я его прекрасно понимал: ситуация двойственная. С одной стороны – война, отряд и авторитет, а с другой стороны – неизвестно откуда появившийся человек, явно хорошо подготовленный, опытный боевой офицер и очень удачливый, а на войне это ценится.

Обычно вокруг таких – знающих и умеющих – в критические моменты собираются люди, и, естественно, Вятко Смурной побаивался за свой статус. Он не имел специальной военной подготовки, большинство его операций – да, относительно успешных на фоне других полевых командиров – были, мягко говоря, несколько коряво организованными, а тут появился настоящий профессионал. Просто зачистить конкурента – нельзя, не поймут свои же; пустить на слив – тоже трудновато, ещё неизвестно чем это повернётся, вон из скольких ситуаций выкручивался. При этом Вятко тщательно поддерживал свой имидж командира, что заботится о своих бойцах, который и зря на убой не бросает, и не подставляет. Если вот прямо сейчас с удачливым новичком – который, по сути дела, уже стал легендой – что-то произойдёт, то ему этого не простят: бойцы в лучшем случае уйдут к другому командиру, а в худшем – просто грохнут. Ситуация двойственная…

Я его просчитал, и он это прекрасно понял, поэтому и ждал от меня прямого ответа.

– Ну и что у тебя за задание? Девку ищешь? – недоверчиво усмехнулся он.

– Да. И чтоб было меньше проблем и недоговорённостей, ещё раз повторюсь: в какой-либо форме оспаривать твой авторитет не намерен – слово офицера.

Несмотря на выпитое, он пару минут абсолютно трезвым взглядом смотрел мне прямо в глаза, пытаясь понять, насколько я откровенен.

– Допустим, я тебе верю. Но дальше… Как ты видишь свою службу в моём отряде?

– Командир рейдовой группы, которая замыкается лично на тебя. Так мне и искать проще будет, да и многое сделать смогу, уж поверь, опыта у меня хватает.