На следующий день на заявление Мири отреагировала прокуратура. Была назначена проверка по ее заявлению, но допросить саму Мири не представилось возможным. Как выяснилось, за час до публикации письма Мири Плетнева вылетела в Париж и растворилась на просторах Европы.

Виктор, которого вызвали для дачи показаний, признался, что ввел следствие в заблуждение и взял на себя чужую вину. Мнение общественности разделилось. Кто-то возносил Виктора до небес, утверждая, что он поступил, как настоящий мужчина, кто-то кричал, что олигархи совсем распоясались и требовал, чтобы Плетнева наказали за ложь по всей строгости.

Я не знала, что мне делать. После всего, что случилось, после того, как я узнала всю правду, я много думала. Прежде всего пыталась ответить на вопрос, который задал мне Виктор. Как нам жить дальше?

Готова ли я отказаться от будущего с Виктором?

Возможно, у нас ничего не получится. Возможно, мы поймем, что заблуждались, принимая за любовь мимолетное влечение. Но не лучше ли сделать и сожалеть о сделанном, чем всю жизнь мучиться сомнениями? К тому же, я, как никто другой, знаю, как коротка может быть человеческая жизнь, и как внезапно она может оборваться. Так стоит ли отказываться если не от счастья, то от возможности быть счастливой с тем, кто стал мне дорог?

Не знаю, чем бы закончились мои метания, но Виктор оказался смелее меня. Он позвонил в воскресенье и огорошил меня заявлением:

— Я купил утку. Ты же сможешь ее приготовить?

— Утку? — переспросила я, не зная, как реагировать.

— Птицу такую, — серьезно пояснил Виктор, — с крыльями, смешным носом и перепончатыми лапами. Она еще говорит: кря, кря.

— Говорит? — повторила, как дурочка. — Ты купил живую птицу? Но зачем?

— Нет, я купил мертвую. То есть, по факту мертвую, но на самом деле просто неживую. Черт, Ядя, я запутался. В общем, у меня в багажнике утка и яблоки, а еще куча какой-то другой еды. Ты же умеешь готовить утку?

— Не очень хорошо, — вынуждена была сознаться я. — Ты же помнишь, кухня это не мой конек.

— Отлично! — неизвестно чему обрадовался Виктор. — Тогда я еду к тебе, будем готовить вместе.

Он не дал мне ничего ответить, тут же повесил трубку, а мне не осталось ничего другого, кроме как ждать его.

Виктор приехал через полчаса. Я открыла дверь и увидела его с кучей бумажных пакетов. Стояла в дверях и смотрела на него.

— Я войду? — осторожно спросил Виктор, так и не дождавшись от меня приглашения.

— Да, конечно, — посторонилась, пропуская его в квартиру.

Виктор вошел, и тут же был атакован Псом. Щенок с лаем веселым выскочил в коридор, требуя внимания к своей персоне.

— Это кто? — опешил Виктор.

— Пес, — ответила, пытаясь удержать собаку.

— А зовут его как?

— Пес, — повторила, перехватывая щенка поудобнее.

Виктор поставил пакеты и присел перед собакой на корточки. Пес вывернулся из моего захвата, подскочил к Виктору и с энтузиазмом облизал его лицо.

— Только ты могла назвать собаку собакой, — смеясь и пытаясь увернуться от собаки, сказал Виктор.

— Пес, фу!

Щенок меня проигнорировал.

— Сидеть, — четко скомандовал Виктор.

Пес тут же плюхнулся на толстую попу и с обожанием уставился на Виктора.

— Предатель, — сообщили я собаке.

— Просто собаке нужна твердая рука, — не без самодовольства сообщил Виктор и понес продукты на кухню.

Мы с Псом отправились следом.

В тот вечер утку мы сожгли, забыв выключить духовку.

— Ядька, не переживай, — утешал меня Виктор, когда, выбравшись из постели, мы стояли над обуглившийся птицей. — В холодильнике лежит еще одна. Я купил две утки, на всякий случай.

Я посмотрела на Виктора, потом на часы и ответила:

— Я не буду запекать птицу в четыре утра.

— Отложим на завтра, — кивнул Виктор, а потом обнял и притянул меня к себе. — Ядя, выходи за меня замуж.

— Вик, четыре утра, — напомнила я.

— Не прямо сейчас, давай дождемся утра.

— Давай, — согласилась я, утыкаясь носом ему в грудь и вдыхая родной запах любимого мужчины.

Спустя две недели

Вик решил, что новый год нам обязательно нужно встретить за городом. Подходящий дом был найден и арендован в рекордно короткие сроки. Вещи перевезены. Пес, ошалевший от происходящего, носился на дому и заливисто лаял, радуясь любой мелочи.

Тридцать первое декабря выпало на выходной. Я с усилием соскребла себя с кровати, с завистью поглядывая на сопящего рядышком Виктора. Счастливчик, может спокойно спать, а мне нужно ставить вариться овощи на салат и начинать печь торт, чтобы он успел пропитаться к полуночи.

— Ты куда? — сонно пробормотал Виктор, ухватив меня за полу халата.

— Надо Пса выгулять.

— Открой дверь, сам погуляет, — предложил Виктор.

— Он убежит.

— Ага, он такой дурак, чтобы убежать из теплого дома и от вкусной еды, — хмыкнул Виктор и перехватил меня за ногу.

— Вик, — я попробовала освободить свою конечность, — мне надо идти готовить. Сегодня Новый год.

— Закажем готовую еду на дом, — внес предложение Виктор.

— Невысоко же ты мнения о моих кулинарных способностях, — усмехнулась в ответ.

— Зато ты классный финансовый аналитик.

— Вот спасибо.

Мне удалось освободиться.

— Спи, — сказала, выходя из спальни. — Еще рано.

Виктор спустился на кухню, когда я выгуляла собаку и варила себе кофе. Пес со сверхзвуковой скоростью вылизывал миску.

— Готов приступить к кухонным работам незамедлительно, — бодро гаркнул Виктор, заходя на кухню. — Только будьте добреньки, налейте мне маленькую чашечку вашего дивного кофе.

Я налила ему кофе, поставила на стол колбасу, сыр и тосты.

— Омлет делать?

— Обойдусь бутербродами, — ответил Виктор и стал намазывать масло на теплый тост.

— Тебе сыр или колбасу? — спросил, когда первый тост был тщательно намаслен.

— Ничего не хочу, просто кофе выпью.

— Ты как себя чувствуешь? — тут же заинтересовался Виктор.

— Отлично, просто я не голодна.

Виктор завтракал, я пила кофе, и мы обсуждали, чем займемся днем. Тратить последний день года на ерунду не хотелось.

— А кстати, куда ты ездила вчера днем? — поинтересовался Виктор, закуривая.

— Откуда знаешь, что я куда-то ездила?