Клара сидела перед зеркалом за туалетным столиком и расчесывалась, когда из ванной вышел Пирс, застегивая свою рубашку.

— Ты похудела, — заметил он.

— Правда?

— Правда, и это тебе идет.

— Спасибо. — Она продолжала расчесывать свои волосы.

— Думаю, нам нужно вложиться в новый гардероб для тебя. В Лондоне я видел много нового, мода изменилась. А это все уже не очень современно.

«Интересно, как долго он был в Лондоне и что он там делал?» — подумала она.

— Откуда у тебя вдруг проснулся такой интерес к моим нарядам?

— Ну, моя новая правительственная должность предполагает, что нам придется встречаться со множеством разных высокопоставленных лиц и высших военных чинов. И нужно будет обеспечивать наилучший прием и угощение.

— А в чем именно заключается эта твоя новая роль?

— Я буду советником правительства по военным вопросам здесь, в Ирландии. Это довольно высокая должность.

— Не думаю, что британцы задержатся здесь достаточно долго, чтобы ты успел им что-то насоветовать, — сказала она.

Он сел на кровать и внимательно посмотрел на нее.

— Полагаю, этих политических взглядов ты нахваталась от своих новых друзей, которых привел Джонни Сеймор? Думаю, теперь, когда я вернулся, тебе нужно будет попрощаться со всей этой компанией. Боюсь, это неподходящее общество для тебя.

Она обернулась и посмотрела на него.

— Все они очень славные люди, в основном актрисы, писатели и думающие политики.

— Это ты видишь в них актрис, писателей и думающих политиков. А я вижу проституток, дегенератов и анархистов.

— Как это зло и несправедливо!

— Они не нашего круга, так что распрощайся с ними, пожалуйста. Джонни, полагаю, сам по себе довольно безобиден — эдакий дурачок, давай называть вещи своими именами. И если он хочет держаться такой компании, это его выбор. Но не наш.

Она отвернулась и принялась вновь расчесываться, поглядывая на него в зеркало.

— К тому же, я думаю, пора нам завести ребенка.

Она удивленно наморщила лоб:

— Ребенка?

— В следующем году тебе будет тридцать. Чего мы еще ждем?

— Семейной жизни, возможно.

— Разразившаяся в свое время война разделила молодые супружеские пары и стала для них тяжелым испытанием. Мы прожили всего-то три месяца, прежде чем я ушел на фронт. — Он встал и, медленно подойдя к ней сзади, положил ей руки на плечи. — Но теперь нужно наверстывать упущенное в нашей жизни.

— Мне казалось, ты ясно дал понять, что никогда не любил меня.

— Чтобы зачать ребенка, нам необязательно любить друг друга.

81

В холле зазвонил телефон, трубку взяла Клара.

— Это я, — сказал Джонни. — Нам необходимо поговорить.

Она быстро оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг никого нет.

— Хорошо. Где?

— В баре у Кэссиди. Завтра в три.

Она положила трубку и быстро прошла в гостиную.

Клара сидела в баре у Кэссиди, в уединенной нише в задней части зала, за маленьким столиком, когда вошел Джонни и сел напротив нее. Они смотрели друг на друга и улыбались.

— Что ж, поворот событий вышел неожиданным, прямо как в романе, — наконец сказал он.

— Был такой момент, когда я с ужасом подумала, что ты ему сейчас все расскажешь про нас.

— Прекрати, — ухмыльнулся он. — Я, может быть, и спонтанный тип, но светским манерам все-таки обучен. Было бы верхом неучтивости рассказать вернувшемуся домой герою войны, что я спал с его женой, пока он воевал за короля и всю страну.

— Ох, Джонни! — с укором воскликнула она, но не смогла удержаться и рассмеялась.

— Итак, куда мы движемся теперь?

— Получается, что никуда. На этом месте мы расстаемся, — вздохнула она.

Он долго пристально смотрел на нее.

— Мы могли бы вместе сбежать, — наконец сказал он.

— Будь серьезнее!

— А я и так серьезен, — небрежно бросил он. — Ты могла бы с ним развестись.

— Чтобы нарваться на скандал?

— Знаешь, это последний писк моды в определенных кругах.

— Но только не в моих.

— А твои родители не одобрили бы этого?

— Они, вероятно, могли бы простить мне что угодно, но я не стану подводить их под такой удар. К тому же это совершенно убило бы мою бабушку… Видишь ли, Джонни, свадьба с Пирсом была величайшей ошибкой моей жизни. И я не желаю и не могу больше рисковать своим будущим. Когда я выходила за Пирса, это было для меня шагом в неизвестное, но бегство с тобой стало бы попросту прыжком со скалы в пропасть!

— Вот спасибо!

— Ты и сам знаешь, что это правда. К тому же тебе не стоит связываться с разведенной женщиной — тебе больше подходят женщины замужние. Почему бы тебе не отпустить меня, сделав очередную победную зарубку на спинке твоей кровати, и не найти себе следующую музу?

— У меня так еще никогда не было.

Она подалась вперед и взяла его за руку.

82

Как и предсказывал Пирс, война действительно вскоре закончилась. Германия сдалась. В Армстронг-хаус пришел День примирения, но настроения особо праздновать его у Клары не было — она вспоминала о своих погибших друзьях. В День примирения в Дублине прошли массовые беспорядки, активизировалось сопротивление населения британскому правлению. Что касается Пирса, то, когда они этим вечером сидели в гостиной, ей казалось, что окончание войны его не волновало. Как обычно, весь день он провел в библиотеке за телефоном, который специально провел туда для своей новой работы.

— Эта война, по крайней мере, послужила концом всем остальным войнам, — сказала она. — Мир больше никогда не пойдет на такое.

Он рассмеялся:

— Боже, какая же ты наивная! Эта война — только начало. Она знаменует собой начало эры войн.

— Не говори так!

— Почему? Ведь это правда! И следующая война произойдет очень близко от нашего дома. — Он сунул в рот сигару и закурил. — Ну а пока эта война все-таки закончилась, мы можем попытаться вернуться к нормальной жизни.

— Что бы не имелось в виду под этими словами.

— Ну, мы могли бы начать новый сезон охоты. На декабрь я планирую возобновить охоту у Армстронгов — и, разумеется, Охотничий бал.

Выражение ее лица стало ироничным.

— Жду не дождусь! Там будет масса юных дам, которым не с кем будет танцевать, потому что половину кавалеров перебили на войне.