– Так что же мне доложить советнику?!

– Ну ты же видел, уважаемый мер, моих друзей?.. Вот в таком состоянии мы и бродим по королевству уже который день. Они, понимаешь, начали праздновать мое назначение, вот с тех пор никак остановиться не могут.

– Уже несколько дней в таком состоянии?! – изумился мер, – Ну и здоровье у вас! И головы не болят?

– Ну какие у них головы?! – горестно покачал я головой.

Мер понимающе кивнул и подвел черту под разговором:

– Ну что ж, так я советнику и доложу… То, что видел собственными глазами и слышал собственными ушами.

Он потрогал свои ушки и вдруг весело мне подмигнул.

Я улыбнулся в ответ, повернулся «кругом» и направился к выходу.

Оказавшись в приемной, я бросил быстрый взгляд на секретаршу, и она ответила мне недовольной гримаской.

– Что, приятно было?.. – не выдержав, поинтересовался я.

На ее личике появилась растерянность:

– А… а ты откуда знаешь?..

– Я про тебя все знаю… – зловеще прошептал я и протянув к ней руку легко пошевелил пальцами.

У девчонки в глазах заплескался ужас, она вжалась в спинку кресла, а из ее голоса внезапно исчезла интимная хрипотца:

– Не трожь меня, я закричу!.. – прошептала она сквозь зубы.

«Еще девчачьей истерики мне не хватало» – подумал я и, гнусно ухмыльнувшись, отправился в коридор.

Оказавшись на площади, я увидел, что Изом, Душегуб и Фродо окружили Эльнорду и в чем-то настойчиво ее убеждают. Ребята уже не ждали моего выхода, они были заняты какой-то другой проблемой.

Я незаметно приблизился и остановился за широкой спиной тролля, прислушиваясь к их разговору. Говорил Изом:

– … какое впечатление ты произведешь на своих подруг, когда во время какого-нибудь девичника возьмешь так, между прочим, и откусишь кусок от бокала с шампанским…

– Или от пивной кружки! – грубо поправил изысканного графа тролль.

– Представляешь, как изумятся твои подружки, и какую зависть они испытают?! – снова перехватил инициативу Изом.

– Да не буду я жевать вашу бутылку! – возмущенно возражал милый девичий голосок, – И вообще, если я начну жевать бокал в присутствии своих подруг, они тут же скор…ого лекаря позовут! И потом меня долго будут приводить в норму психиатры!

– Красавица моя, ты не права! – продолжал настаивать Изом, – Посмотри, хотя бы на своих друзей. Я уже не говорю об энтузиазме благородного Душегуба, возьми Фродо. Ему тоже нравится процесс!

– Пґавда, Эйноґвда, попґобуй, – глухо зашепелявил хоббит, – Ошень фкушно…

– Вот и жуй свою стекляшку! – взвизгнула Эльнорда, – А я минералами не питаюсь! Я, в конце концов, девушка, а не лохматый…

Видимо, словно «лохматый» добило троллеву терпеливость, и он грозно рявкнул:

– Да чего с ней церемонится, если она собственной пользы не понимает! Давай, Бертран, я ее подержу, ты ей зубы разожми, а коротыш донышко ей даст пожевать!..

Однако, это предложение не нашло должного отклика у его партнеров по стеклоедству. Да и я нашел нужным вмешаться:

– Ребят, мне оставьте осколочек…

Услышав меня, все трое отступили от эльфийки, уже схватившейся за рукоять шпаги, и повернулись в мою сторону.

– О, Серый пришел! – довольно воскликнул Душегуб, – Тоже пожевать хочет…

– Хочешь я тебе свой отдам! – тут же воскликнул Фродо, извлекая изо рта обслюнявленный осколок темного стекла.

– Ну вот еще!.. – неприязненно остановил его граф, – Будет благородный Гэндальф жевать чужие ососки! Мы ему свежак предложим!

И он протянул мне донышко от бутылки.

– А что, чего-нибудь понежнее нет?! – недовольно спросил я.

Изом виновато пожал плечами и ответил:

– Нет… Мы с Душегубом почти все сжевали…

– И вы эту берцовую кость хотели запихнуть даме в зубы?! – возмутился я, – А еще благородных из себя корчите!..

– Вот именно! – поддержала меня Эльнорда.

Тролль и граф виновато понурили головы, а Фродо неожиданно вскипел:

– То-то я смотрю моя стекляшка ну совсем не жуется! А оказывается все самое вкусное сжевали два этих проходимца.

Граф вскинулся было в протесте, но Душегуб покаянно проворчал:

– Увлеклись слегка… не рассчитали…

– Ну, хорошо, – утомленно вздохнул я, – Пошли назад в ресторан. Может быть, там еще что-нибудь осталось?..

Народ с воодушевлением поддержал эту мысль. Особенно Фродо, который, прицепившись в моему рукаву, поторапливался за мной и убежденно доказывал, что это мерзкое стекло вызвало у него неудержимое выделение слюны. Это, в свою очередь, вызвало значительное повышение аппетита, что, в свою очередь, требует немедленного продолжения обеда, а иначе у его желудка может развиться язва. В доказательство он ежесекундно сплевывал, так что заплевал чуть ли не всю площадь.

Хозяин последнего оплота городской туристкой индустрии поджидал нас у входа, и с большой надеждой посмотрел мне в лицо. Пропустив моих друзей в ресторан, он осмелился тронуть меня за рукав, а когда я обернулся, с быстрым поклоном проговорил:

– Господин, может быть ты все-таки решишь остановиться у меня? Твои друзья… ну… по-моему, они не слишком годятся для путешествия…

Видимо, заметив нечто в моем взгляде, он торопливо добавил:

– Господин, я не виноват, что они так набрались… Господин… Душегуб потребовал, и я не смог, ну никак не смог…

– Ничего, мой дорогой, – успокоил я его, впрочем, довольно холодно, – Я знаю, какое впечатление производит Душегуб на обыкновенных людей. Конечно же, ты не способен ему возразить. Только ответь мне – мои друзья с тобой рассчитались?

– Да, конечно! Господин граф за все уплатил!..

– Госпожа Эльнорда заказала продукты нам в дорогу?

– Да, да, мы все подготовили и сложили, как приказала госпожа, в мешок.

– Прекрасно, – похвалил я его, – Чувствуется, что твоя фирма веников не вяжет.

На лице хозяина появилось растерянное выражение – он явно не понял моего московского сленга. Я успокаивающе похлопал его по плечу и задал еще один вопрос:

– А со стола вы уже убрали?

– Нет, господин, – позволил он себе улыбку, – Я почему-то думал, что вы еще вернетесь…

– Конечно, – усмехнулся я, – Куда ж мы денемся от своих лошадей!

Я направился следом за своими друзьями, а хозяин следовал за мной, чуть сзади. Войдя в зал, я вспомнил о Твисте и повернулся к хозяину:

– А где наш маленький товарищ?

– Это тот, за которым господин Душегуб гонялся, после того, как тот его стулом по голове огрел? – переспросил он.