Если мы видим, что глобальное лидерство постепенно ускользает из наших рук, то это не потому, что наша экономика была на спаде большую часть последних четырех лет, а потому, что у нас самих не было уверенности в отношении нашей роли в мире. За последние десять первый наш исключительно военный подход к ведению внешней политики нанес большой урон нашей репутации. А сейчас непоследовательность, проявляющаяся в том, как мы добиваемся достижения своих интересов, поставила под сомнение и наше лидерство. Наша цель за прошедшие четыре года состояла в том, чтобы быть меньше вовлеченными, делать меньше и иметь меньшую зону ответственности. Но в таком случае нам следует быть готовыми к тому, что и мы значить будем меньше, и наше влияние будет меньше, – быть безразличными к результатам, какими бы большими или маленькими они ни были. Это было предложение, ведущее нас к поражению, и это должно иметь для нас значение. Так и случилось, что в прошедшем десятилетии мы ушли с ведущих позиций во всем на позиции, ведущие в никуда. Такова удивительная развязка нашего десятилетнего покушения на Ближний Восток.

Америка не должна соглашаться с таким итогом. Американское лидерство остается все еще важным для стабильности мирового порядка и благополучия глобальной экономики – расширения товарооборота и продолжения развития и процветания всех стран. Сегодня нет второй такой державы, которая могла бы играть такую же роль, какую играет Америка на мировой арене, или захотела бы играть такую же роль. Да и мир не стал бы лучше, если бы такое и произошло или если бы одна или все возвышающиеся страны БРИК и те, кто следует за ними, попытались бы так поступить. Мир, построенный Америкой, все еще нуждается в руководстве со стороны Америки. Америка остается ведущей нацией.

Но мир изменился и еще продолжает меняться, то же самое должно происходить и с американским лидерством. Разочарование, испытываемое американцами, когда они подсчитывают расходы на их зарубежные авантюры, видя их неудачный исход, вполне понятно. Слишком часто за последнее время у нас в первых рядах были военные. Это дорого обходилось и не давало результатов. На Ближнем Востоке, в частности, где американское лидерство подверглось испытанию в последнее десятилетие, такой подход имел катастрофические последствия.

Вместо того чтобы отказываться от лидерства в мире, настало время посмотреть по-иному на то, как мы пытаемся влиять на мировые дела. Настало время вернуть на свое законное место дипломатическое и экономическое участие. Эти грани американской мощи были главными для лидерства Америки в прошлом – определяя как наше видение, так и смелость, – и они снова должны работать в будущем.

Наш мир был сформирован смелыми актами американских талантливых государственных деятелей. Гарри Трумэн сделал все, чтобы будущее оставалось за свободным миром, возложив на американскую мощь и ресурсы колоссальное обязательство по строительству трансатлантического альянса, который успешно сдерживал и нанес поражение Советскому Союзу. Джордж Г. У. Буш-старший таким же образом настойчиво продвигал объединение Германии, сделав рисковое предложение, которое вначале даже немцы восприняли с настороженностью. Успешное преодоление всех проблем, которые создает Большой Ближний Восток для американской безопасности, требует такого же смелого американского лидерства, готовности принять ясную стратегию и призвать всю силу американской мощи для его осуществления.

Исторически американское лидерство в мире было силой добра. Без него, как пишет Роберт Каган, миром будет руководить «какой-то другой вид порядка, отражающий желания и качества иных мировых держав», которые могут быть не либеральными и деструктивными; или, как он пишет далее, «возможно, [мировой порядок мог бы] просто развалиться»330. Именно поэтому мы считаем Америку ответственной страной.

Только после того, что Америка совершила в Боснии – убедила растерянную и упорствующую в неподчинении Европу последовать за Америкой, возглавившей борьбу с геноцидом на Балканах, – она получила такое название. Народы Ближнего Востока слышали, что президент Обама говорил в его выступлении об «арабской весне», которого все ожидали: «Наша поддержка этих принципов [права человека и демократические мирные требования политических свобод и экономических возможностей, законные чаяния народа] является важнейшим приоритетом и основой достижения наших интересов в этом регионе. США применят все свои дипломатические, экономические и стратегические инструменты для поддержки этих принципов»331. Они поняли это так: страна, которая преобразовала другие части мира к лучшей жизни, сейчас готовится помочь изменить и их часть мира.

«Арабская весна» была проблеском надежды в беспокойном регионе. Однако смелый призыв к свободе сам по себе не может изменить реальность экономической стагнации, социальной нищеты и политических разочарований. Не без внешней поддержки. Нам не надо слишком пристально всматриваться, чтобы понять, что Ближний Восток проходит через период исторического преобразования. Исламизм поднимает голову, взрывается межрелигиозная рознь, региональный баланс сил разваливается, а очаги напряженности в Ливане, Ираке, Сирии и Бахрейне угрожают большим пожаром регионального масштаба. Последний раз перемена такого масштаба произошла в 1979 году, когда иранская революция инспирировала исламский радикализм и разрушила региональную стабильность. То, что происходит сегодня на Ближнем Востоке, гораздо сложнее и потенциально масштабнее и поэтому требует большей американской вовлеченности332.

Решение проблем Ближнего Востока и угроза, которую они представляют для мира, требуют фундаментальных перемен в экономической структуре региона333. Международное сообщество должно было бы внести ощутимый вклад – план Маршалла в масштабе, – чтобы осуществить перемену такого размаха. А это требует лидерства со стороны Америки. Даже если мы не можем этого позволить прямо сейчас, нам все же нужна ясная экономическая стратегия для региона – план по использованию помощи на развитие торговли и капиталовложений, чтобы помочь региону и также содействовать нашим собственным интересам.

Это все очень хорошо знакомо Соединенным Штатам; они обеспечивали стабильность, содействовали процветанию и строили демократию в одном за другим регионах в мире после окончания Второй мировой войны. Но когда речь идет о Ближнем Востоке, Америка забывает об этом наследии. Она больше опирается на войну (а в наши дни на беспилотники), чем на торговлю. Администрация Буша изучала соглашение о свободной торговле с Египтом, но позже положила на полку эту идею, когда президент Мубарак арестовал диссидентов. Мы подписали предварительные соглашения с Иорданией и Марокко, но они остаются ограниченными по масштабам, и у нас не было планов по их углублению. Пакистан настойчиво требовал больше торговли, чем помощи, но наш ответ был «да» помощи и «нет» торговле. Американское лидерство такого рода, которое преобразовало бы Ближний Восток, должно было бы базироваться на экономической взаимозависимости, содействующей росту в регионе и его превращению в часть процветающей глобальной экономики. Перемена на Ближнем Востоке требует развития, как у стран БРИК, а это требует американских капиталовложений.

В свою очередь, рост облегчает социальное давление и создает преуспевающий средний класс, который ратует за демократию и вовлеченность в мировые дела. Америка могла бы помочь сделать так, чтобы все это случилось. Она могла бы мобилизовать международное сообщество, ресурсы и оказать какое-то влияние в столицах стран региона, которое убедило бы их пойти на экономические перемены (подчас болезненные).