Молебен кончился. Вдруг на обоих входах в храм послышался шум. Двери растворились, и стали слышны звуки военной музыки. Из северных дверей пронеслось эхо громких кликов народа, приветствовавшего прибывшую в собор вдовствующую императрицу Александру Федоровну. В то же время в другие двери входили члены дипломатического корпуса.

Государыня-императрица Александра Федоровна имела на голове бриллиантовую корону и была одета в платье из серебряной парчи. Четыре камергера несли шлейф порфиры, которую поддерживали с боков два высших сановника. Богатство уборов великих княгинь, шедших следом, было выше всякого описания. Казалось, что все сокровища мира собраны по этому случаю. Головные уборы походили на ткань из жемчуга и бриллиантов.

Как только императрица заняла место на троне, митрополиты, сопровождаемые всем собором духовенства, направились к южным дверям храма для встречи государя-императора и его августейшей супруги. Их величества вступили в храм, предшествуемые многочисленным кортежем, при громе орудий, звоне колоколов, барабанном бое и звуках военной музыки, игравшей народный гимн «Боже, царя храни». Император был в генеральском мундире и имел на себе цепь ордена Андрея Первозванного. Императрица была одета в белое парчовое платье с горностаевой опушкою. Шлейф платья несли пажи. На голове она не имела никаких украшений, кроме банта из Екатерининской ленты. Приложившись к иконам, их величества изволили занять места на приготовленных для них тронах. В это время сановники, несшие регалии, сложили их на стол, покрытый парчой. Императорская свита разместилась на предназначенных каждому местах, а духовенство расположилось по обеим сторонам царских врат иконостаса.

Венчание на царствие Александра II и Марии Александровны

Хор запел псалом «Милость и суд воспою Тебе, Господи». Торжественная минута приближалась. По окончании пения псалма московский митрополит Филарет взошел на тронное возвышение и пригласил императора прочесть Символ веры. Государь исполнил молитву твердым и громким голосом. Потом, после прочтения Евангелия, оба митрополита подошли к императору. Он снял с себя Андреевскую цепь и повелел поднести порфиру, которую подали на парчовых подушках. Митрополиты возложили ее на рамена (плечи) императора. Государь, облаченный в порфиру, преклонил колени. Митрополиты благословили его, сложив руки крестом на главе его величества. Встав, император повелел поднести корону. Генерал от инфантерии князь Шаховской, державший корону во время обряда, подал ее московскому митрополиту, который поднес ее государю. Его величество, взяв корону с подушки, возложил ее на свою главу и взял в руки скипетр и державу. Это величественное и трогательное зрелище вызвало у многих слезы умиления. Бледная и взволнованная императрица подошла к своему августейшему супругу и преклонила колена. Император возложил на ее главу корону. Четыре статс-дамы подошли к коленопреклоненной государыне и укрепили корону золотыми шпильками. После этого император возложил на императрицу порфиру и цепь ордена Андрея Первозванного. Государыня изволила встать, и венценосные супруги вновь заняли места на своих тронах.

Выстрелы пушек и звон колоколов всех московских церквей возвестили жителям первопрестольной столицы о благополучно совершившимся обряде коронования. В эту минуту Успенский собор представлял собою невыразимо величественное зрелище. Император Александр II и императрица Мария Александровна восседали на тронах в порфирах и коронах, его величество – со скипетром и державою в руках, как некогда византийские императоры. По правую сторону трона стояли вдовствующая императрица в короне и порфире и члены августейшей фамилии. Трон окружали члены Государственного совета и другие высшие сановники империи. На ступенях, что вели к тронному возвышению, продолжали нести караульную службу камергеры в блестящих золотых мундирах и кавалергарды в позолоченных кирасах с обнаженными палашами. У алтаря – сорок пастырей церкви. Возле чудотворной Владимирской иконы Божьей Матери и на трибунах – члены дипломатического корпуса и придворные дамы в ослепительных нарядах. Между трибунами и алтарем – густая толпа полководцев, ветеранов и героев минувших войн. Все воодушевлены благоговейными мыслями, возносившимися к небесам вместе с молитвенными гимнами священнослужителей.

Коронация Александра II. Банкетный зал.

Художник В.Ф. Тимм

Кончился церковный обряд коронования, но торжественный праздник продолжался. В Грановитой палате прошел парадный обед. Вечером город был иллюминирован. В течение нескольких последующих дней продолжались народные гулянья, в храмах народу раздавали жетоны с изображением на одной стороне короны, и с с надписью на другой: «Коронован в Москве 1856 года». Государь с супругой присутствовал на торжественных обедах, которые давали в его честь московское дворянство и купечество. Торжества закончились грандиозным фейерверком, после которого жизнь в Москве вошла в прежнюю колею повседневных забот.

По количеству лет, проведенных на посту генерал-губернатора Москвы, светлейший князь Дмитрий Владимирович Голицын занимает второе место, уступая первенство лишь князю Владимиру Андреевичу Долгорукову. Он правил первопрестольной с 1820 по 1844 год и считается воссоздателем прекрасного облика города, сильно пострадавшего от пожаров и вандализма 1812-го. Когда князь был назначен в Москву, от Никитских ворот через пустыри еще можно было увидеть Сущево, а с Болота через рвы и топи – Павловскую больницу. При нем древняя столица украсилась живописными садами, парками и непрерывной цепью бульваров, пополнилась более чем десятком мостов, набережные Москвы-реки оделись в гранит, на площадях появились фонтаны с чистой мытищинской водой, истекавшей из резервуара на Сухаревой башне, был устроен первый в России пассаж (Голицынская галерея). Особенно же расцвели за время его градоначальства в христолюбивой Москве благотворительные заведения.

Голицын был бессменным председателем Попечительного совета заведений общественного призрения, Тюремного комитета, Комитета о просящих милостыню, главным попечителем Дома трудолюбия, Практической коммерческой академии, Земледельческой школы.